Во второй половине XX века теорию хаоса стали применять в самых различных областях – ею пытались объяснить различные процессы и явления: землетрясения, солнечные всплески, колебания в экономических системах, формирование ландшафта, лесные пожары, оползни, эпидемии, биологическую эволюцию и даже возникновение войн.
Илья Пригожин – философ нестабильности
Илья Романович Пригожин
Великий учёный прошлого века Илья Романович Пригожин получил Нобелевскую премию 1977 года по химии за работы по термодинамике необратимых процессов, особенно за теорию диссипативных структур.
Теорию диссипативных систем в России называют синергетикой, в Америке – теорией сложности, но в сущности это всё та же теория хаоса. Просто как во всякой молодой научной дисциплине, мы здесь имеем дело с ещё не сложившейся терминологией.
Заслуга Пригожина ещё и в том, что он проанализировал культурологическое значение новейших научных течений и связал их с эволюцией идеологий и взглядов величайших учёных прошлого:
«Для того чтобы понять идущие в современной науке процессы, необходимо принять во внимание, что наука – культурный феномен, складывающийся в определённом культурном контексте. Иллюстрацией этому может служить, например, дискуссия между Лейбницем и Кларком, представлявшим в их споре взгляды Ньютона. Лейбниц упрекает Ньютона в том, что его представление об универсуме предполагает периодическое вмешательство Бога в устройство мироздания ради улучшения функционирования последнего. Ньютон, по его мнению, недостаточно почитает Бога, поскольку искусность Верховного Творца у него оказывается ниже даже искусности часовщика, способного раз и навсегда сообщить своему механизму движение и заставить его работать без дополнительных переделок.
Лейбницевские представления об универсуме одержали победу над ньютонианскими. Лейбниц апеллировал к всеведению вездесущего Бога, которому вовсе нет никакой нужды специально обращать своё внимание на Землю. И он верил при этом, что наука когда-нибудь достигнет такого же всеведения, – учёный приблизится к знанию, равному божественному. Для божественного же знания нет различия между прошлым и будущим, ибо всё присутствует во всеведущем разуме. Время с этой точки зрения элиминируется неизбежно, и сам факт его исключения становится свидетельством того, что человек приблизился к квазибожественному знанию.
Высказанные Лейбницем утверждения принадлежат к базовому уровню идеологии классической науки, сделавшей именно устойчивый маятник объектом научного интереса, – неустойчивый маятник в контексте этой идеологии предстаёт как неестественное образование, упоминаемое только в качестве любопытного курьёза (а по возможности вообще исключаемое из научного рассмотрения). Но изложенная концепция вечности грешила тем, что в ней не оставалось места для уникальных событий (впрочем, и в ньютоновском подходе не было места для новаций). Материя, согласно этой концепции, представляет собой вечно движущуюся массу, лишённую каких бы то ни было событий и, естественно, истории. История же, таким образом, оказывается вне материи. Так исключение нестабильности, обращение к детерминизму и отрицание времени породили два противоположных способа видения универсума:
– универсум как внешний мир, являющийся в конечном счёте регулируемым автоматом (именно так и представлял его себе Лейбниц), находящимся в бесконечном движении;
– универсум как внутренний мир человека, настолько отличающийся от внешнего, что это позволило Бергсону сказать о нём: «Я полагаю, что творческие импульсы сопровождают каждое мгновение нашей жизни».
Действительно, любые человеческие и социальные взаимодействия, а также вся литературная деятельность являются выражением неопределённости в отношении будущего. Но сегодня, когда физики пытаются конструктивно включить нестабильность в картину универсума, наблюдается сближение внутреннего и внешнего миров, что, возможно, является одним из важнейших культурных событий нашего времени».
Позвольте этой великолепной цитатой знаменитого учёного закончить наш краткий рассказ о величайших научных теориях, изменивших мир и мировоззрение человечества.
Трудноизвлекаемые запасы: новый потенциал традиционных регионов добычи
ТрИЗ
Один из секретов успеха компании "Роснефть", ставшей мировым лидером по запасам углеводородов, - в оптимальном сочетании стратегии нефтегазодобычи: добычи обычных и трудноизвлекаемых запасов углеводородов. Выступая на Петербургском экономическом форуме прошлого года, глава «Роснефти» Игорь Сечин определил её задачи следующим образом:
– Промышленная разработка новых регионов, включая освоение шельфа, – дело следующих лет и десятилетий. Однако уже сегодня, закладывая этот фундамент вместе с партнёрами, мы также работаем по пути продления эффективной добычи в традиционных регионах.
Впервые термин «трудноизвлекаемые запасы» (ТрИЗ) появился в конце 70-х годов, за прошедший период накоплен достаточно большой опыт в изучении проблемы. Сложились основные представления о ТрИЗ, которые содержатся в залежах c неблагоприятными для извлечения углеводородов геологическими условиями залегания нефти, аномальными физическими её свойствами, сформулированы количественные критерии отнесения запасов к этой категории.
Одним из основных показателей «трудноизвлекаемости» запасов является проницаемость коллекторов. Проницаемость – это свойство породы пропускать жидкость или газ при перепаде давления. Проницаемость зависит от размеров и формы поровых каналов.
Интуитивно понятно, что залежи нефти и газа с низкой проницаемостью разрабатывать трудно. Но по мере истощения высокопроницаемых коллекторов приходится всё больше обращать внимание и на ТрИЗ. Именно это и имел в виду глава «Роснефти» в своём выступлении на экономическом форуме.
С каждым годом качество остаточных запасов углеводородов ухудшается по причине более активной выработки именно хороших, активных запасов. Если активные запасы выработаны к настоящему времени в среднем на 75%, то трудноизвлекаемые только на 35%.
Большая часть запасов и ресурсов ТрИЗ, которыми владеет «Роснефть», сконцентрирована в Западной Сибири – это прежде всего Ачимовская, Баженовская и Тюменская свиты. Объём трудноизвлекаемых запасов и ресурсов в пределах лицензионных участков «Роснефти» оценивается в 800 млн. тонн, это составляет 13% суммарных извлекаемых запасов компании. Ещё 400 млн. тонн находится в нераспределённом фонде в пределах лицензионных участков компании. Потенциал добычи на данной базе запасов превышает 15 млн. тонн в год. Важно, что добыча от этих проектов, отметил в своём выступлении глава «Роснефти», может начаться уже через 2–3 года и выйти на промышленные масштабы в среднесрочном периоде.
Для того чтобы использовать самые современные технологии добычи ТрИЗ, компания привлекает своих стратегических зарубежных партнёров. К техническому исследованию низкопроницаемых коллекторов на участках «Роснефти» в Западной Сибири привлечена компания ExxonMobil. Стартовый проект совместного технического исследования таких коллекторов будет включать строительство скважин современной конструкции. В дальнейшем партнёры смогут реализовывать более масштабные проекты по промышленной эксплуатации этих запасов.
На форуме были подписаны также соглашения с компанией Statoil по разработке низкопроницаемых коллекторов в Западной Сибири и на Северном Кавказе, где на участках «Роснефти» находится около 150 млн. тонн трудноизвлекаемых запасов.
Нужно отметить, что рентабельность разработки ТрИЗ и привлечение серьёзных западных партнёров стало возможным благодаря существенным налоговым льготам со стороны российского правительства.
Эти льготы кардинально меняют налоговые условия по сравнению с нефтедобывающими проектами в традиционных регионах за счёт обнуления экспортной пошлины, установления дифференцированных ставок налога на добычу полезных ископаемых, ускоренной амортизации.
Льготы по добыче ТрИЗ, как сообщил в своём докладе на Всемирном энергетическом конгрессе в южнокорейском городе Тэгу Игорь Сечин, создают для компании возможность в долгосрочной перспективе вовлечь в разработку более 42 млрд. тонн углеводородов в нефтяном эквиваленте. Федеральный закон о мерах по стимулированию разработки ТрИЗ создал практически беспрецедентный стимулирующий эффект для разработки основных месторождений этого типа в России.
