— Простите, можно сесть за ваш стол? — спросил он по-английски с легким акцентом. Я не успел ответить, как он уже сидел.
Он вежливо заговорил со мной, и мои короткие ответы отнюдь не повлияли на его вежливость. Наконец он подошел к главному:
— Вы только что имели чрезвычайно интересную беседу с сэром X? Да, вот человек, который действительно много знает. — Помолчав с минуту, он продолжал: — Мои хозяева хорошо заплатили бы за некоторые сведения, которыми он располагает…
— Вы бы лучше обратились прямо к нему, — ответил я, зная сэра X как неподкупного, честного человека. Но моя ирония осталась незамеченной.
— У него есть папка под номером AK/2741/39. Она секретная, но, я полагаю, не настолько, чтобы он не мог показать ее другу. Ее надо взять на несколько часов, за это мои хозяева заплатят, я думаю, 2.000 швейцарских франков… наличными деньгами, — поспешно прибавил он, увидев выражение моего лица.
— Я не знал, рассмеяться ли мне или обругать его.
— Неужели вы думаете, что я стал бы шпионить за своими и обманывать друга? — спросил я.
— В этом деле вы были бы не одиноки, — цинично ответил он.
— Не выйдет… И, простите, я должен подойти к своим приятелям, вон туда, — я показал на один из столиков.
Пожалуй, нет корреспондента, которому не делали бы подобных предложений, хотя, может быть, не всегда так прямо. Принимаются такие предложения не часто. Как только секретные сведения попадают в руки врага, давший их попадает во власть агента. Шантаж действует вернее подкупа. В мирное время это самое сильное оружие агента. Некоторые официальные лица попали в ловушку иностранных агентов именно таким образом.
Начинается невинная переписка или в частном доме устраивается обед. В комнате заранее прячут звукозаписывающий аппарат, и еще до окончания обеда агент получает достаточно улик, чтобы шантажировать свою жертву. «Расскажите еще что-нибудь, иначе…» Жертва рассказывает что-то еще, и таким образом она поймана. Вряд ли найдется хоть один человек из ста, имеющий мужество пойти к своему начальнику и сказать: «Меня одурачили, но пока я не рассказал ничего существенного».
Старая женевская игра повторяется в Париже, Нью-Йорке или в Лондоне всякий раз, когда на больших конференциях собираются государственные деятели.
Во время первых заседаний Организации Объединенных Наций в Лондоне несколько делегатов встретились в отдельном кабинете знаменитого вест-эндского ресторана. После обеда завязалась оживленная беседа. Ее прервал незнакомый мужчина, который, войдя в комнату, улыбнулся, извинился и, оглядевшись, скрылся за портьерой. Через минуту он вышел из кабинета вместе… с официантом. Удивленные делегаты возобновили беседу. На улице официант пытался объяснить сотруднику Особого отдела, зачем ему понадобилась стенографическая запись беседы делегатов. Официант, прослуживший в ресторане всего одну — две недели, упрямо доказывал, что прятался за портьерой только из любопытства.
Сотрудник Особого отдела не сомневался, что официант был агентом другой державы, но этот человек не нарушил английского закона, и его пришлось отпустить. Если бы не бдительность сотрудников английской Секретной службы, охранявших делегатов, через несколько часов в министерство иностранных дел одной державы поступил бы дословный отчет об их беседе.
Этот случай был лишь одним из многих, связанных с заседаниями Организации Объединенных Наций. Перед конференциями на сцену обычно выпускают сотрудников Особого отдела, которые имеют фотографии и описания всех подозрительных лиц, известных английской Секретной службе. Каждая делегация имеет своих «телохранителей» и специальных агентов, большинство которых работает в тесном контакте с Особым отделом. Однажды было арестовано двадцать человек, причем в числе арестованных оказались женщины и мужчины, выдававшие себя за журналистов южноамериканских газет.
Шпионаж мирного времени на девять десятых — невероятно скучное занятие. Государственный деятель может выступать с широковещательными заявлениями, но только донесения шпионов позволяют проверить правдивость его слов. Собранные тайным агентом сведения о военных мероприятиях того или иного государства, о действительном направлении его политики и экономики могут свидетельствовать о том, что на самом деле данное государство намерено проводить совсем не ту политику, о которой заявляют его руководители. Разведчики интересуются фактами и только фактами. Произносить громкие слова они предоставляют государственным деятелям. Английская Секретная служба не делает политики, но ее задача состоит в том, чтобы держать в курсе событий министерство иностранных дел и правительство и доставлять сведения, которые невозможно получить обычным дипломатическим путем.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что государства, считающиеся союзниками, засылают друг к другу тайных агентов. Это вовсе не результат излишней подозрительности по отношению к той или иной стране. Предположим, что государство А заключило военный союз с государством Б и не сомневается, что Б будет выполнять условия договора. Но А хочет окончательно убедиться, что Б действительно способно выполнить все обязательства, поэтому правительство А посылает на территорию Б тайных агентов, чтобы получить важные сведения.
Даже в далеком будущем, когда будут открыто публиковаться все военные и экономические данные о каждой стране и тайная дипломатия будет навсегда уничтожена, когда международные договоры будут выполняться на деле, а не формально, шпионаж останется одним из самых существенных мероприятий, связанных с сохранением безопасности каждой страны, какой бы миролюбивой она ни была. В атомный век ни одно государство не может не иметь сведений о других странах. Каждая из них должна принимать меры, чтобы ее собственные важные секреты не попали в руки правительств других стран. Для добывания разведывательных сведений каждая страна располагает соответствующими органами.
Во время войны Управление стратегических служб было единственной американской организацией, занимавшейся разведывательной деятельностью за границей. Его основной задачей по существу была военная и стратегическая разведка. Американская секретная служба была и остается одним из отделов Федерального бюро расследований. Управление стратегических служб состояло из двух отделов: отдела SI (Secret Intelligence — тайная разведка) и отдела X. 2, ведавшего контрразведкой за границей и известного под названием «Отдел плаща и кинжала» — дань свойственной американцам склонности к романтическим вывескам.
Во время войны Управление стратегических служб возглавлял адмирал Сидней Суэрс, хотя известно, что фактически американской разведкой в то время руководил один из ближайших друзей и советников Рузвельта генерал Уильям Донован. После войны американские власти решили упразднить Управление стратегических служб и передать его функции Федеральному бюро расследований. Но руководители американской армии и военно-морского флота запротестовали против этого решения, и генерал Эйзенхауэр сумел убедить президента Трумэна принять план, рекомендованный генералом Донованом и комитетом начальников штабов: создать самостоятельный отдел военной разведки, подчиняющийся руководителям военного министерства и морского министерства. В этом отделе руководитель ФБР Эдгар Гувер должен был выполнять лишь совещательные функции в ходе сотрудничества между этими двумя организациями. Однако ФБР по-прежнему должно было оставаться организацией, несущей ответственность за безопасность и контрразведку в Соединенных Штатах — словом, выполнять задачи, возложенные в Англии на Особый отдел. С назначением на пост государственного секретаря бывшего начальника генерального штаба генерала Маршалла, сменившего Бирнса, главенствующая роль военных в разведке стала очевидной.
Раньше французское Второе бюро считалось одной из наиболее эффективных разведывательных организаций. Теперь его можно считать сравнительно слабым. Это объясняется тем, что его деятельность во время войны была прервана. Но даже до войны Второе бюро страдало от коррупции, которая в тридцатых годах отравляла всю политику Франции. Нацисты заслали своих агентов в некоторые важные учреждения, в результате произошло несколько инцидентов, напоминавших случаи с пресловутым полковником Редлем, который перед первой мировой войной занимал должность начальника разведывательного отдела австрийского генерального штаба и одновременно работал на царскую Россию. Коррупция сделала неэффективной и итальянскую секретную службу в период правления Муссолини.
Вспоминается один поразительный и в то же время забавный случай, имевший место незадолго до войны, когда я был корреспондентом одной берлинской газеты. Начальником разведывательного отдела итальянского посольства в Берлине в то время был синьор Уго Гарбеччо. Однажды его секретарша не устояла перед искушением и предложила агенту французской секретной службы книгу шифров. Считая, что в воскресенье книга никому не понадобится, она «захватила» ее с собой в субботу и передала агенту, с которым договорилась заранее. Когда книга была сфотографирована, французский агент добродушно сказал: «Знаете, мадемуазель, эта книга очень нужна югославам. Они вам хорошо заплатят…» И вот в воскресенье секретарша отнесла книгу шифров в югославскую миссию и тоже получила деньги!..
