Несмотря на экономический кризис, «Нормандия» только за первый год эксплуатации принесла своим владельцам 200 тысяч фунтов стерлингов чистой прибыли. Билеты на скоростной «плавающий дворец» раскупались с невероятной быстротой даже при баснословных ценах. Помимо рекорда скорости «Нормандии» принадлежало и другое достижение. Почти пять лет, до появления английского лайнера «Куин Элизабет», французский корабль являлся самым большим в мире. И хотя на предельных оборотах машин гигант испытывал значительную вибрацию (впоследствии его трехлопастные винты заменят на четырехлопастные), плавание на нем было настоящим удовольствием Могучий океан получил достойного соперника.
Все те же Ильф и Петров в своей книге «Одноэтажная Америка» так описывают поведение «Нормандии» в штормовом океане: ««Нормандия» раскачивалась медленно и важно. Она шла, почти не уменьшив хода, уверенно расшвыривая высокие волны, которые лезли на нее со всех сторон, и только иногда отвешивала океану равномерные поклоны. Это не было борьбой мизерного создания человеческих рук с разбушевавшейся стихией. Это была схватка равного с равным». Не меньшее восхищение пароходом высказали писатель И. Эренбург и прославленные советские летчики В. Чкалов, Г. Байдуков и А. Беляев, возвращавшиеся на лайнере в Европу после своего рекордного перелета из России в Америку.
Удивителен был ход судна. Юркевич спроектировал подводную часть корпуса так, что корабль словно скользил по водной глади, почти не образуя волн! И это при валовой вместимости 83 тысячи тонн! Упомянул о знаменитом корабле и художник Юрий Анненков, эмигрировавший из России во Францию и знакомый с большинством писателей, художников и политических деятелей постреволюционной России. В своей книге «Дневник моих встреч» художник описывает проводы известного писателя Бориса Пильняка в США «Пильняк уезжал на новом пароходе «Нормандия», только что побившем все имевшиеся до того рекорды скорости. Этим успехом «Нормандия» была обязана аквадинамической линии киля, изобретенной русским инженером — кораблестроителем Юркевичем, личным другом Евгения Замятина, у которого я раз или два встречался с Юркевичем Меня очень интересовала «Нормандия», и я поехал провожать Пильняка в Гавр. Пароход по тому времени имел действительно весьма величественный вид, и мы стали его осматривать во всех доступных нам подробностях. Аквадинамического киля, конечно, мы не видели. Но чрезвычайный комфорт кают, роскошь салонов, простор палуб произвели на нас очень сильное впечатление. Одна неожиданная деталь нас особенно удивила: салоны были мастерски расписаны… русским художником Александром Яковлевым. Осмотр парохода, и в особенности яковлевских фресок, был настолько интересен и затянулся довольно долго…»
Действительно изящный и величественный корабль не мог не восхищать. Но по другую сторону Ла–Манша, в Англии, росло острое желание свергнуть «стального французского триумфатора». И амбиции англичан были более чем понятны.
1930–е годы явились пиком трансатлантического судоходства, Авиация, особенно гражданская, делала тогда еще робкие шаги в освоении воздушных трасс и била рекорды дальности и высоты. Разумеется, самолеты того времени не могли обеспечить пассажиров таким уровнем комфорта и безопасности, как огромные пароходы. Просторы Атлантики бороздили настоящие плавучие города. Ими гордились, их обожали и боготворили. Лайнеры воплощали в себе самые передовые достижения научно–технического прогресса и являлись символами государств, которые их создали.
Водная дорога из Европы в Америку перед Второй мировой войной напоминала загруженный автобан. Гигантские стремительные лайнеры ходили с точностью и частотой курьерских поездов, и каждый из них имел своих почитателей. Немцы восхищались «Европой» и «Бременом», итальянцы — «Рексом» и «Конте ди Савойей». В океане кунардовские «Аквитания» и «Мавритания» приветствовали гудками шедшие навстречу «Иль де Франс» и «Нормандию». Последняя стала подлинной жемчужиной в этом ожерелье шедевров кораблестроения. Сравниться с ней не мог никто, и только с появлением британского парохода «Куин Мэри» («Королева Мэри») «Нормандия» получила достойного конкурента и соперника. Все предвоенные годы прошли под знаком борьбы за первенство между этими кораблями. Даже опытные специалисты не могли отдать предпочтение ни одному из трансатлантиков. Лайнеры были практически одинаковы по размерам, мощности, уровню комфорта и настолько удачно дополняли друг друга, что один датский журналист, которого попросили сказать, чем отличается «Нормандия» от английской «Королевы», ответил:
— Французы построили отель и вокруг него соорудили судно, а англичане создали судно, а внутри него оборудовали отель.
Пиком перевозок через океан стали три последних предвоенных года: с 1936 до 1939–го. В Германии к власти пришли нацисты, и в 1936 году Гитлер решил удивить мир размахом Олимпийских игр, проходивших в Берлине. Уже тогда в Европе чувствовалась напряженность: спортивные празднества немцы превратили в демонстрацию превосходства арийской нации над остальным миром.
После захвата Чехословакии в 1939 году сотни тысяч жителей Европы в предчувствии скорой войны заполнили палубы океанских экспрессов. Люди торопились в Америку. И мостом между треволнениями и неопределенностью Старого континента и спокойной и сытой жизнью Нового Света в очередной раз стали великолепные морские гиганты. 1939 год для «Нормандии» оказался удачным. До августа знаменитый турбоэлектроход совершил 139 рейсов и перевез 133 170 пассажиров.
23 августа лайнер вышел из Гавра и 28 числа бросил якорь на своем привычном месте — у причала номер 88 компании «Френч Лайн». Обратный путь капитан корабля Р. Пунье планировал начать по графику, в последний день лета Но из Европы непрерывным потоком шли тревожные вести, и к вечеру 1 сентября стало понятно — случилось непоправимое. Германия вторглась в Польшу!
По приказу президента США Франклина Рузвельта все лайнеры, находившиеся в Нью–Йорке, были задержаны на неопределенный срок. В компании с «Нормандией» оказались английская «Аквитания» и германский «Бремен». И если первые были задержаны до прояснения обстановки в Европе, то последний скороход — с явным умыслом США четко определились, кого будут поддерживать в наступающей мировой войне, и попытались сделать все возможное для устранения будущих потенциальных противников. Агенты ФБР и портовые власти устроили досмотр германского лайнера, а затем тренировочный спуск на воду шлюпок. Пока американцы «третировали» немцев, к месту событий срочно выдвигался британский тяжелый крейсер «Бервик».
Каким‑то чудом германскому лайнеру «Бремен» удалось выйти в море. Погасив все огни, трансатлантик развил максимальный ход и сразу оторвался от нежелательного спутника, «Бервик» исчез за кормой, а «Бремен», сбивая след, пересек за восемь дней Атлантику и, пройдя Датский пролив и обогнув Скандинавский полуостров, прибыл в~ советский порт Мурманск. СССР в войну пока не вступил, и два диктатора, Сталин и Гитлер, чем могли помогали друг другу. Пробыв в России несколько дней, капитан Аренс повел «Бремен» на родину. В Северном море гигант оказался обнаруженным английской подводной лодкой, которая, однако, не получила приказа атаковать пассажирские суда.
Знаменитому французскому трансатлантику газеты прочили великое военное будущее. Еще бы: при таких размерах его можно перестроить в самый большой авианосец в мире. При дооборудовании дополнительных мест «Нормандия» способна перевозить полнокровную пехотную дивизию (12–16 тысяч солдат). Газеты и журналы ежемесячно публиковали самые невероятные проекты и различные предложения. Тем временем из экипажа «Нормандии» в 1400 человек на борту для поддержания порядка осталось всего 115. Французы спешили на родину, к семьям и родным, туда, где полыхало зарево страшной войны. Все это время не спускала глаз с парохода и германская разведка, чьи агенты десятками проникали в США. Пока строились всяческие проекты, очень скоро, летом 1940 года, Франция капитулировала!
Марионеточное правительство Виши (города, где размещался французский кабинет, лояльный нацистам) потребовало немедленно вернуть лайнер. Что за этим требованием могли стоять немцы, никто не сомневался. К этому моменту Рузвельт более четко определился со своими политическими пристрастиями. Даже не вступив в войну с Германией, американцы, отдав пароход, рисковали испортить отношения со стратегическим союзником — Великобританией. Теперь вопрос — «что делать с пароходом дальше» — не стоял!
12 декабря 1941 года «Нормандия» была официально конфискована и на ней подняли звездно–полосатый флаг. Помня о старой дружбе с Францией, корабль переименовали в «Лафайет». Имя этого французского генерала, сражавшегося когда‑то за независимость США, было известно всему миру. То самое будущее, о котором трезвонили американские газеты, началось с кардинальной перестройки огромного лайнера. От идеи авианосца отказались и решили переоборудовать «Лафайет» в супертранспорт на 10 тысяч мест с полным арсеналом и продовольственными складами. Процесс был не слишком трудоемким, и делать все решили прямо возле причала номер 88, благо французские суда теперь туда не приходили. Работа спорилась! Надо знать американцев: сказали — сделали.
