Решено было поскорее покончить с Плевной, не ожидая гвардии и гренадер – и этим развязать себе руки на всем театре войны. Операцию начать со взятия Ловчи, чтоб обеспечить тыл Западному отряду, и ее выполнение возложить на отряд князя Имеретинского, в состав которого был включен и небольшой отряд Скобелева[203]. 22 августа Ловча была взята. Отряд князя Имеретинского насчитывал 22000 человек при 98 орудиях. Ловчу занимали 4000 турок с 6 орудиями. Почти все они были перебиты (нами похоронено 2200 турецких трупов, взято 2 знамени и 1 орудие.). Наш урон – 46 офицеров, 1637 нижних чинов. Упущена возможность разгромить Османа, вышедшего было из Плевны на выручку Ловчи с 15000 человек. После этого все силы стянулись под Плевну. 25-го числа в Горном Студне состоялся военный совет; большинство старших начальников стояло за немедленный штурм, признавая осаду невозможной, как грозившую затянуться до зимы. Сам князь Карл был против штурма, но великий князь Николай Николаевич стал на сторону большинства и назначил днем штурма 30 августа день тезоименитства Государя.
И штурм 30 августа стал для России Третьей Плевной! Это было самое кровопролитное дело за все войны, что когда-либо русские вели с турками. Не помогли героизм и самопожертвование войск, не помогла отчаянная энергия Скобелева, лично водившего их в атаку… Ключи Плевны – редуты Абдул-бея и Реджи-бея – были взяты, но генерал Зотов, распоряжавшийся всеми войсками, отказался поддержать Скобелева, предпочтя скорее отказаться от победы, чем ослабить заслоны и резервы. Последним своим усилием Осман (решивший было бросить Плевну) вырвал победу у горсти героев Горталова, истекавших кровью на виду зотовских резервов, стоявших с ружьем у ноги.
Артиллерийская подготовка штурма длилась 4 дня и оказалась малодейственной. На штурм 30 августа генерал Зотов двинул всего 39 батальонов, оставив 68 в резерве! Штурм почти удался, несмотря на разрозненность, бессвязность, отчасти преждевременность атак. На правом фланге архангелогородцы и вологодцы взяли Гривицкий редут, захватив знамя и 3 орудия, в центре (где атаковало 12 батальонов, а 24 стояло в резерве) штурм отбит, а на левом фланге Скобелев, поведший войска верхом на белом коне, взял Ключи Плевны – 2 редута. Еще одно усилие, и Плевна была бы наша. Весь день 31 августа шел здесь неравный бой – 22 русских батальона бились с турецкой армией на глазах 84 батальонов, стоявших и смотревших! Оставив на редуте Абдул-бея батальон Владимирского полка, Скобелев взял с его командира майора Горталова слово с редута не сойти. Геройский батальон держался против всей турецкой армии. Получив от Зотова отказ в подкреплениях, Скобелев с болью в сердце послал Горталову приказание отступить, сказав, что освобождает его от слова. Скажите генералу Скобелеву, что русского офицера освободить от данного слова может только смерть! – ответил майор Горталов. Отпустив остатки своего батальона, он вернулся на редут и был поднят турками на штыки. Наш урон составил: 2 генерала, 295 офицеров, 12471 нижний чин. Румыны лишились 3000, а у турок, по их собственным показаниям, убыло 3000. Скобелев был возмущен: Наполеон радовался, если кто-либо из маршалов выигрывал ему полчаса времени. Я выиграл им целые сутки – и этим не воспользовались.
Имя Белого Генерала (как его прозвали и русские, и турки) прогремело на всю Россию. После Ловчи и Третьей Плевны завистники и рутинеры должны были смолкнуть, и Скобелеву, наконец-то, согласились дать штатную должность – он получил 16-ю пехотную дивизию. На верхах его стали считать если еще и не вполне равноценным корпусным командирам Зотову и Криденеру, то, во всяком случае, мало чем уступающим (а то и вполне равноценным) Шильдер-Шульднеру.
* * *
Третья Плевна произвела ошеломляющее впечатление на армию и на всю страну. 1 сентября Император Александр II созвал в Порадиме военный совет, столь мало походивший на таковой же, имевший место в Горном Студне всего неделю назад! Почти все старшие начальники во главе с великим князем Николаем Николаевичем и Зотовым пали духом и высказались за отступление от Плевны (иные – за Дунай) и за прекращение кампании до будущего года. Но Государь – и в этом огромная заслуга Царя-Освободителя – согласился с меньшинством, считавшим, что после всех этих неудач отступление совершенно немыслимо как в политическом, так и собственно в военном отношении: такой бесславный конец кампании явился бы слишком жестоким ударом по престижу России и русской армии.
Было положено отказаться от каких-либо наступательных действий и по всему фронту перейти к обороне. Под самой Плевной действовать осмотрительно: стянуть туда как можно больше войск, сильно укрепиться и отрезать Осману сообщения. Таким образом, к началу сентября стратегическое положение нашей армии было то же, что 19 июля – после Эски-Загры и Второй Плевны. Мы снова отказались от какого-либо проявления активности до прибытия новых подкреплений. 17 дивизий (не считая румын) оказалось недостаточным, и время, когда полагали, что на Балканах четырех корпусов девать некуда, безвозвратно прошло.
Инициатива вновь была предоставлена туркам – и они опять не сумели ею воспользоваться. Осман, которому за Третью Плевну был пожалован титул Гази (непобедимого), сознавал свое рискованное положение в импровизированном плевненском лагере и просил разрешения отступить, пока его там не блокировали. Ему, однако, было предписано оставаться в Плевне. Из гарнизонов Западной Болгарии формировалась в Софийском районе армия Шефкета-паши, которую предполагалось направить к Осману. 8 сентября Шефкет двинул в Плевну дивизию Ахмета-Хивзи (10000 штыков, 12 орудий) с громадным продовольственным транспортом. Сбор этого транспорта прошел незамеченным, а когда вереницы этих обозов потянулись мимо массы нашей конницы (6000 сабель, 40 орудий), бездарный и робкий ее начальник генерал Крылов[204] не решился их атаковать. Ободренный этим, Шефкет 23 сентября двинул еще один транспорт, с которым отправился и сам, причем от Телиша всю охрану составлял всего один кавалерийский полк! Крылов пропустил транспорт и самого Шефкета, проехавшего со слабым конвоем обратно из Плевны в Софию. Попустительством Крылова армия Османа была снабжена продовольствием на два месяца!
5 сентября Сулейман вторично штурмовал Шипку, но был отбит. Сулейман желал оказать этим помощь Осману. У нас убыло 1017 человек, у турок – 2000.
Сераскириат предписал Мехмеду-Али перейти в решительное наступление против Рущукского отряда. 1 сентября Мехмед тронулся с 60000 и 2-го подошел вплотную к позициям Рущукского отряда на Баницком Ломе – местами на пушечный выстрел. Турецкие генералы целую неделю простояли здесь в бездействии, ссорясь между собою и посылая друг на друга жалобы в Константинополь. 9 сентября Мехмед-Али атаковал на позиции у Чаиркиоя Невский и Вятский полки, введя всего около 5000. Наступление главной турецкой армии свелось лишь к этой жалкой попытке в ночь на 11-е Мехмед приказал ей отступать, что она и выполнила в большом беспорядке, отойдя далеко за исходное положение до дела при Аблаве. Рущукский отряд все время держался совершенно пассивно (в духе инструкций Главной Квартиры), самое отступление турок было открыто лишь на четвертый день – 14-го числа! В результате этой неудачи Мехмед-Али был смещен, главнокомандующим назначен Сулейман, а Южную армию принял Реуф.
15 сентября под Плевну прибыл Тотлебен (вызванный Государем по телеграфу после Третьей Плевны), и 16-го в Горном Студне состоялся военный совет, на котором было решено направить подходивший Гвардейский корпус Плевне, гренадер – в Рущукский отряд (положение которого по назначении энергичного Сулеймана признано было опасным), а 24-ю пехотную дивизию – Радецкому. Гвардейский корпус и вся конница Западного отряда под общим начальством генерала Гурко должны были перейти реку Вид выше Плевны и отрезать Осману отступление в Софийский район.
С первых чисел октября блокада Плевны установлена по-настоящему. 10 октября гвардия сосредоточилась на правом берегу Вида[205], в 20 верстах к юго-западу от Плевны. В этом районе турки имели сильно укрепленные редуты Телиш, Горный и Дольный Дубняки[206], занятые дивизией Ахмета-Хивзи. Редуты эти должны были послужить Осману опорными пунктами в случае его выхода из Плевны. 12 октября Гурко штурмовал Горный Дубняк, занятый после упорного боя (это было боевым крещением гвардии в ту войну). Атака на Телиш была, однако, отражена, и Телиш сдался лишь 16 октября. Огонь гвардейской артиллерии по Горному Дубняку был настолько сокрушителен, что отложи Гурко атаку на полчаса, крепость сдалась бы без боя (комендант Ахмет-Хивзи уже созвал совет). Измайловцы, 2-я гвардейская дивизия и стрелки атаковали с блистательным мужеством и понесли жестокий урон:
3 генерала, 126 офицеров, 3410 нижних чинов. В плен сдалось 2300 турок со знаменем и 4 орудиями и 1500 перебито. Телиш атаковали лейб-егеря, но атака их была отбита, и храбрый полк лишился 27 офицеров и 1300 нижних чинов. Телиш был вынужден сдаться артиллерийским огнем. В нем взято 4700 пленных и 3 орудия. 20-го числа гвардией занят и третий опорный пункт – Дольный Дубняк, гарнизон которого отошел заблаговременно к Плевне.
