Часть 2. Сергей Доренко
Чего у Березовского не отнять — так это упорства в достижении поставленных целей. Начав сражение с Потаниным, он задействовал всех, кого можно. Не обошлось и без личного «разоблачителя» Сергея Доренко.
В том, что программы Доренко так же рьяно отражают интересы Березовского, как газета «Юманите» — задачи французской компартии, не сомневается, пожалуй, никто. Настоящий диалог, состоявшийся в конце 97-го, полностью это доказывает.
* * *
Борис БЕРЕЗОВСКИЙ: Скажи, пожалуйста, какие у нас там дела? У тебя есть фитиль?
Сергей ДОРЕНКО: Есть.
Б.: Мощно?
Д.: Ну, нормально. У меня просто программа 45 минут, я в переборе. Уже в переборе. Как обычно. У меня есть никель (при подаче БАБа Доренко организовал скандал вокруг незаконной приватизации «Норильского никеля» группой Потанина. — А.Х.), у меня есть… Понимаете как: я поднял Запад на уши, который характеризует, что никакого ни хрена падения нет. Чубайса этого, Гайдара даем капельку, который говорит: все рухнет к такой-то матери. У меня есть стоны народные, из Рязани…
Б.: Послушай, меня вот что ещё интересует: вот компания «Шелл», с которой Потанин заключил контракт…
Д.: «Би Пи». («Бритиш Петролеум», сокращенно «Би Пи», и «Шелл» — крупнейшие английские нефтяные компании. — А.Х.)
Б.: «Би Пи». У меня есть данные, что у «Би Пи» долг составляет семь миллиардов долларов. Сейчас я тебе дам эту информацию. Это очень интересно. Понимаешь, да? Тогда понятно, зачем они приходят туда.
Д.: То есть у меня вот Ирак, Дума, масса всего. Стоны народные всякие. (Последняя фраза произносится с пренебрежительной издевкой. — А.Х.)
Б.: Подожди, это очень важно в контексте Норильска. Только аккуратно — «Би Пи», когда будешь о них говорить, — но сказать это сможешь.
Д.: Потом я «Нью-Йорк таймс»…
Б.: Во: «Бритиш Петролеум» не обладает деньгами, которые есть у компании «Шелл». И, учитывая её долги в размере около семи миллиардов, она должна действовать гораздо более избирательно. Это очень важно. То есть они приходят сюда для того, чтобы нас чуть-чуть подграбить. Понятно, да? Можешь по этому поводу сказать, что «Шелл» — там все в порядке. У них плюсы. А у этих пока что ничего, кроме дырок, нету. («Шелл» и «БП» — конкуренты. При этом «Шелл» работал с «Газпромом», что, понятно, очень нравилось Черномырдину, а «БП» — с Потаниным. — А.Х.)
Д.: О'кей. Пометил…
Б.: Да, договорились. Обязательно созвонимся или в крайнем случае завтра с утра, но до моего отъезда. Посмотри, пожалуйста, по «Бритиш Петролеум».
Д.: Да.
* * *
Типичный разговор у парадного подъезда. Кто платит девушку, тот её и танцует. Как тут не вспомнить заявления Доренко четырехлетней давности.
«Политической линии у первого канала нет». «Их линия хаотична потому, что один из этих господ считает себя политиком на том лишь основании, что ему позволяют обтирать коридоры в Кремле. Это Березовский». «Может быть, господин Березовский, который не имеет опыта общения с прессой, а имеет опыт торговли подержанными автомобилями, рассчитывал, что он сначала поставит меня на колени, а потом покажет пряник из-за угла, и я побегу».
Это говорилось столь же убедительно, тем же державным баритоном, с каким сегодня Доренко доказывает величие господина, обтирающего коридоры в Кремле…
Часть 3. Игорь Шабдурасулов
Я уже писал, что, помимо прочих, «Атолл» Березовского шпионил и за Черномырдиным. Притом что в итоге ЧВС тоже оказался в лагере Бориса Абрамовича.
Немудрено, что, когда перед Виктором Степановичем вновь замаячила возможность стать премьер-министром, Березовский с жаром бросился ему помогать. Он готов был подкупать депутатов, кого угодно, лишь бы осуществить заветную мечту.
Одним из тех, кто способствовал этой щекотливой миссии, был некто Шабдурасулов. Ныне — гендиректор ОРТ (дослужился!). А на тот момент — руководитель Департамента культуры и информации правительства.
Напомню: 31 августа 1998 года, после ухода правительства Кириенко в отставку, Дума не утвердила Черномырдина премьер-министром. Повторное голосование было назначено на 7 сентября. А в перерыве, 4-го числа, руководители фракций решили выступить в Совете Федераций и объяснить, что такое ЧВС и что такое плохо…
Об этом Шабдурасулов и поспешил доложить спонсору.
* * *
Игорь ШАБДУРАСУЛОВ: Значит, вот я тебе сразу текст читаю. Мы, большинство Думы, люди разных взглядов, ля-ля-ля, обращаемся к вам, граждане, в час предвыборного напряжения. Мы отвергли предложенную кандидатуру Черномырдина и хотим объяснить вам причины. Мы отказали ему в доверии, считая, что эти страшные пять лет можно назвать пятилеткой Черномырдина. Именно в эти годы…
Борис БЕРЕЗОВСКИЙ: Извини, Игорек, подожди… Так, дальше — пятилеткой Черномырдина.
Ш.: Так, говорю мысли. Глупые. Не можем простить Черномырдину бессмысленного развязывания чеченской войны.
Б.: Ага.
Ш.: Не можем простить Черномырдину трубу…
Б.: Я очень тороплюсь.
Ш.: Его трубу, которая когда-то создала, ля-ля, сегодня стала источником обогащения самого Черномырдина.
Б.: Ага.
Ш.: Как бы тоже бред.
Б.: Опять прерывание, Игорь, опять прерывание, извини…
Ш.: Значит, дальше они говорят, что э-э… Дальше накат на президента, что на самом деле, отказывая Черномырдину, мы отказываем в доверии президенту… Дальше: мы заявляем, что ни второй, ни третий раз не утвердим Черномырдина, мы готовы к роспуску Думы, мы все готовы остаться с нашим прежним занятием, типа там…
Б. (издевательски): Сталевар, плотник и дворник.
Ш.: Да. И готовы разделить с народом все невзгоды: бескормицу, голод, тьму кромешную, замерзающие города, все, что готовят в эту зиму Черномырдин и Ельцин… Это к тому, что Черномырдин реально сейчас пытается этим заниматься, а они ему руки связывают.
Б.: Ага.
Ш.: И последнее: что незаконное, назначенное против воли народа правительство во главе с разрушителем Черномырдиным приведет к хаосу, взорвет Россию и весь этот трагический период российской истории, связанный с именем Черномырдина.
Б.: Ага.
Ш.: То есть как бы вот такой бред. Явно не по адресу. Значит, они отклонили это дело, поручил Говорухин дорабатывать. Вот, все. Значит, нам сегодня надо обязательно вечером встретиться по тактике, я хочу…
Б.: Тактика только одна: сидим все на жопе, никто не отвечает. И говорят: Боря, ты куда лезешь, б…дь! Ты чего там говоришь, б…дь! Смотри, тебя завтра к Путину вызывают. Вот погибать — эту тактику, я сейчас хотел — говорю совершенно ответственно, — по…бать!
Ш.: Правильно. Но с Думой мы договорились, что ещё сегодня-завтра мы контакты с ней имеем. Публичных, открытых, что мы готовы к компромиссам… Ни х…я не готовы!
Б.: Нет, ты знаешь, что если будет принят тот документ, который написали сначала эти ублюдки, Уринсоны разные (Яков Моисеевич, на вашем месте я бы кинул в лицо Борису Абрамовичу перчатку. — А.Х.), забудьте. Нельзя, б…дь, между двумя стульями сидеть. Либо, б…дь, идите опять в коммунизм, на х…й. И отдайте себе отчет, что вы туда идете. Либо — дальше, дальше, дальше, как писал в свое время Шатров.
(Иезуитство Березовского не знает границ. В свое время БАБ отбил у драматурга Шатрова девушку Лену, на которой впоследствии женился. Не буду пересказывать подробности «увода» — они слишком грязны и пикантны. Отмечу только, что действовал Березовский в привычной манере: интригами и обманом. — А.Х.)
Ш.: Правильно, правильно. Поэтому мы и говорим: свободны. Нам с вами консультации проводить не о чем.
Б.: Абсолютно верно. Точка.
Ш.: Что принципиально важно — сейчас надо разводить рядовых депутатов насчет импичмента, чтобы они триста голосов не набрали. И второе — очень активно, Борь, все, кто может, олигархи эти, и с рядовыми депутатами, членами Совета Федерации работали, то же самое, чтобы завтра они не поддержали Думу.
Б.: А чего? Что? В чем там завтра проблема?
Ш.: В том, что Дума просит их разрешения выступить на Совете Федерации всем руководителям фракций, чтобы те проявили солидарность с позицией Думы. Вот нельзя, вообще, допускать, чтобы они там выступали.
Б.: Я понял. Хорошо. Договорились.
Ш.: Все, давай.
Б.: Я тебя обнимаю, спасибо тебе огромное… А как назывался этот документ?
Ш.: Этот документ называется «Обращение Государственной думы к гражданам России». Как бы совсем ох…ели, типа братья и сестры… (Не сёстры, а именно сестры. — А.Х.)
* * *
Когда я показал эту стенограмму председателю Государственной думы Геннадию Селезневу, негодованию его не было конца.
«Это возмутительно, — заявил Селезнев, — когда какой-то правительственный чиновник и человек, приближенный к семье, определяют — кому и где выступать, что-то отменяют, проталкивают. Не имея реальной власти, они тем не менее пытаются на неё влиять. Что же касается подкупа депутатов, то Дума была бы крайне признательна Генпрокуратуре, если бы нам помогли конкретными фактами».
