А ведь дорожный беспредел — это лишь одно, не самое значительное и не самое тяжкое проявление развала социальной дисциплины. Другая очевидная примета — чудовищное мздоимство во всех без исключения сферах жизни. Некоторым высшим чиновникам в народе даже дают прозвища, исходя из их общеизвестных лихоимственных аппетитов. И что? Ничего — божья роса! Журналисты, кстати, давно уже пишут о взяточничестве с какой-то беспомощной, почти добродушной иронией. Мол, ну что ж поделать: «Жизнь такова, какова она есть, и больше никакова».
Жизнь и в самом деле такая, что без «отката» невозможно решить ни один вопрос. Про это знают все: пациент, ложащийся на бесплатную операцию, мелкий коммерсант, открывающий магазинчик, режиссер, снимающий кино на казенные средства, губернатор, отправляющийся в Первопрестольную выбивать бюджетные деньги… Временами мне кажется, что почти легальная, пронизывающая все общество система взяток заменила партийную дисциплину прежних времен, и действует она, надо сознаться, гораздо жестче. Во всяком случае, за неуплаченные партвзносы на моей памяти никого не расстреливали, а вот за не откаченный вовремя «откат» убивают постоянно и прямо на улице. Не из-за этой ли «откатной» системы, в частности, Россия откатывается все дальше и дальше с пути нормального исторического развития?
Вышли мы все из бюджета
Взятки были и, полагаю, будут всегда. И не только в России. В Америке, да и в Европе тоже берут. Помню, в Германии нашу литературную делегацию принимал бургомистр. Он с большим удовольствием отобедал с нами за городской счет, но от совместного ужина, им же, кстати, и оплаченного, отказался наотрез, как мы ни уговаривали. Переводчица тихо объяснила: «Да отвяжитесь вы от него! Порядок у них такой: чиновник с каждой делегацией может подхарчиться только один раз. Нарушителей строго наказывают!» Надо полагать, педантичные немцы установили это строгое правило отнюдь не по причине маниакальной честности и вызывающей бытовой скромности своих бургомистров.
Поверь, читатель, я не ханжа и знаю: хорошего человека положено благодарить. Древняя традиция. Занял тебе знакомый неандерталец место в пещере поближе к огню, а ты ему за это мозговую косточку попридержал. Поэтому, скажем, объявление на двери ординаторской в городской больнице «Конфеты и цветы не пьем!» вызывает у меня абсолютное понимание и сочувствие. Разговор о другом: взятки, мздоимство, казнокрадство не могут быть главными регуляторами общенациональной экономики и основными источниками благополучия для целого класса. Не может смысл предпринимательства сводиться к умению увести из бюджета достойную сумму, распасовать ее между конкретными благодетелями, а на свою долю построить особняк в стиле «барвиххо» или еще лучше — перекинуть в офшор. Да еще потом искренне изумляться, откуда взялись миллионы идиотов, голосующих за коммунистов. Не понимаю, почему у нас «бюджетниками» называют учителей, врачей, военных, музейщиков? У настоящего «бюджетника» одни часы стоят столько, сколько педагогический коллектив средней школы сообща за год не заработает. «Вышли мы все из бюджета…» — чем не строчка для не написанного пока гимна молодой российской буржуазии?
Я не наивен и прекрасно сознаю: неправедного в жизни при любых режимах и идеологиях всегда больше, чем праведного. Социализм хотел дать людям равенство и справедливость. Не справился… Чуть не превратил нас, если пользоваться выражением Аполлона Григорьева, в «мундирное человечество». Но ведь хотел! А к какой цели стремится наше нынешнее общественное устройство? К неравенству и несправедливости? Но это, извините, свинство, которое у человечества всегда с собой. Разрушая прежний строй, мы отказались не только от державных, но и от внятных гуманитарных целей государственного существования. А если нет цели, нет и ответственности за ее достижение. Потому-то наша элита имеет комфортную возможность жить исключительно для себя. Иногда меня посещает жестокая мысль: а не стала ли историческая будущность России тем «откатом», который наш верхний класс заплатил за то, чтобы стать имущим и правящим?..
Безответственность и безнаказанность — вот два страшных недуга, разъедающих державу. В самом деле, если никто не ответил за развал страны, за жульническую ваучеризацию, за предательскую первую чеченскую кампанию, за дефолт и за многое другое, то зачем блюсти государственный интерес, зачем соблюдать законы? Себе дороже… Но для одних это несоблюдение оборачивается хорошим доходом (часть его в крайнем случае в виде взятки заносится в законоблюстительное учреждение), а для других, обычно попавшихся на мелочи, которой и поделиться-то невозможно, заканчивается тюрьмой. Вообще, наша правоохранительная система — это какая-то сюрреалистическая сеть, пропускающая сквозь ячейки крупную рыбу и задерживающая мелочь. Мало кто знает, что количество заключенных в демократической России немногим уступает числу узников ГУЛАГа. Но геноцидом это почему-то никто не называет.
И еще одна любопытная подробность: когда стали реабилитировать жертвы сталинизма, неожиданно выяснилось, что многие, как считалось, политические страдальцы оказались обычными уголовниками: хищение государственных средств в особо крупных размерах, бюджетные злоупотребления, махинации с концессиями и налогами и т. д. Просто в те кошмарные годы воровство у государства квалифицировалось как политическое преступление. Странно, что к Соловецкому камню возле Лубянки приходит ныне лишь кучка правозащитников, поминающих идейных борцов с диктатурой и советским великодержавием, а должны ведь бурлить многотысячные манифестации отечественных предпринимателей. Эх вы, бизнесмены, не помнящие родства!
Что делать с теми, кто виноват?
В России сегодня главный вопрос не «что делать?». Потому что для нынешней элиты эта проблема так же неактуальна, как выбор сексуальной позиции для импотента. «Кто виноват?» — даже смешно спрашивать. Ответ знают все, включая питомцев интернатов для детей с дефектами умственного развития. Главный вопрос, стоящий нынче перед российским обществом, «что делать с теми, кто виноват?». И он не так прост, как кажется, например, Ю. Головину, автору статьи «Преступление без наказания», опубликованной в «ЛГ».
Вспомним, что последние пятнадцать лет мы жили сначала в обстановке стремительно мутирующего социализма, потом в условиях явочной демократии, затем в ситуации революционно-вечевого законотворчества, далее под лозунгом «Демократическое Отечество в опасности!» и, наконец, в последние годы минувшего века вся страна получила отпуск без содержания по Семейным обстоятельствам. Естественно, в эту эпоху юридической невменяемости каждый из нас, кроме коматозных больных, вольно или невольно, по знанию или по незнанию, однажды или бессчетно, а закон преступал. Фактически к любому могут зайти и сказать: «Пройдемте!» Если бы такое случилось не в России, я бы абсолютно уверенно сказал, что все это устроено специально, чтобы каждого из нас повязать той растащиловкой, каковая бушевала в стране и которая упоминается в школьных учебниках под кодовым названием «либеральные реформы». Но в нашем Отечестве История напрямки никогда не ходит, поэтому спокойнее считать, что и власть, и лишившиеся гробовых сбережений пенсионеры — равноценные жертвы бурного стечения непредсказуемых обстоятельств, на удивление точно предсказанных за полвека тем же И. Ильиным. Остается лишь радоваться за тех пенсионеров, у которых дети оказались в гайдаровском правительстве, а также в дружественных ему финансовых и политических структурах.
Но шутки в сторону! Как всякая нормальная женщина хочет выйти замуж и освятить интимную близость с любимым человеком штампом в паспорте, так любой разбогатевший человек желает, чтобы общество признало его состояние законным и неотъемлемым. Ведь это же маразм, когда в канун президентских выборов раскупаются все авиабилеты за рубеж. Боятся: вдруг пиар-технология, виртуозно делающая несогласного гражданина на один день (день голосования) со всем согласным, даст сбой и люди выберут какого-нибудь сурового народного заступника! И хотя такого заступника не видно не только в списке кандидатов, но и в самых отдаленных политических окрестностях, авиабилеты все равно покупают. На всякий случай.
Может быть, правы те, кто считает: для нормального рыночного развития необходима всеобщая экономическая амнистия, чтобы никакому пролетарию, крестьянину, а тем более интеллигенту общенародная собственность на средства производства больше никогда не мерещилась и чтобы никакой самый въедливый следователь не поинтересовался кредитом, зажиленным в каком-то там девяносто лохматом году! Но как это осуществить в конкретной исторической ситуации? Предположим, вдруг в программе «Время» объявляют: все нарушения в области экономической деятельности с 1991 по 2003 год предать, как выражались в позапрошлом столетии, вечному забвению, а вот после 2003 года те же нарушения квалифицировать как тяжкие преступления и наказывать по всей строгости капиталистической законности.
