А мы, власть, пока ничего сами не создали, ничего разрушать не будем. Мы вообще ничего разрушать не будем, мы будем новое ставить рядом со старым, и давать старому самому умереть. Ну, а если несправедливость будет уж очень выпирать, то мы решим вопрос налогами и пошлинами.
Основной принцип, который мы внедрим в народное хозяйство, — рынок России только для российской промышленности и сельского хозяйства. Экспорт — дело десятое.
Восстанавливать разрушенное народное хозяйство мы начнем с Госстата и восстановления Госплана.
Госстат подсчитает, сколько у нас граждан и что они имеют. И что им надо, чтобы каждый гражданин имел жилье, необходимую мебель и оборудование жилья, необходимый набор одежды, компьютер с выходом в Интернет, средства связи, и мог менять все это после разумного срока использования или безусловного устаревания. Кроме того, он должен иметь возможность без проблем перемещаться в пределах своего населенного пункта и, с разумной периодичностью, по России. И, разумеется, он должен иметь российские продукты с необходимым для жизни набором белков, витаминов и необходимой калорийности. То есть работающий гражданин России и его семья будут иметь то, что должен иметь нормальный человек для жизни. Кроме того, мы определим, что России нужно от народного хозяйства для надежной обороны и реализации общероссийских проектов.
Мы установим контроль за ценами при сохранении конкуренции не между фирмами, а между товарами.
Для чего разработать перечень стандартной продукции, включив в него не всю продукцию экономики государства или внутреннюю продукцию фирмы, а только продукцию и услуги в самой простой, доступной в изготовлении и в то же время хотя бы в минимально устраивающих потребителя форме и качестве.
Однако мы введем в закон, что ни один продавец не имеет права ничего продать, если он одновременно не предлагает к продаже стандартную продукцию по государственной цене, либо более качественную продукцию, но тоже по цене для стандартного товара.
Как мы сделаем стандартную продукцию основой конкуренции, покажу на примере, скажем, мясопродуктов в масштабе государства. Ассортимент по данной продукции весьма обширен: и мясо с костями, и вырезка, и колбасы, и копчености, и различные виды субпродуктов, и консервы. Из этого перечня мы выберем товар, самый простой в изготовлении. Что в этом перечне самое простое? Взял мороженую тушу, говяжью или свиную, порубил на куски и бросил на прилавок. Вот на это мороженое нарубленное мясо мы введем стандарт и назначим на него государственную цену. Все остальное, хотя бы то же мясо, но парное, должно продаваться по договорным, а не государственным ценам. В результате мы получим, что рынок у нас будет тот, который называют «свободным», и на этом рынке будут продаваться самые разнообразнее товары любого качества и, соответственно, любой цены. При этом конкурировать эти товары будут и между собой (лучшие с лучшими), и со стандартными товарами своей группы.
Рассмотрим действие стандартной продукции и стандартных цен на образном примере. В магазине, который торгует мясопродуктами, есть все, и любой товар продавец может продать по любой цене, а покупатель волен предложить ему свою цену. То есть цены всего, что имеется в магазине, — это предмет договора между покупателем и продавцом. Кроме нарубленного мороженого мяса. Вот на него цена будет установлена государством, и мороженое мясо обязано всегда быть тут же, на прилавке. Без этого мяса продавец либо не имеет права ничего продать, либо обязан просить государственную цену на что-либо более качественное, скажем, на гуляш или вырезку. Положим, госцена на мороженое мясо 10 рублей. Покупателю оно не нужно, а нужна колбаса. Продавец это видит и запрашивает за колбасу 100 рублей; предложение купить за 20 рублей он отвергает, ниже 30 цену не опускает. Покупателя это не устраивает, и он берет стандартное мясо, возможно для того, чтобы сделать из него колбасу самостоятельно. Вот эта возможность покупателя отвергнуть цену продавца и при этом остаться удовлетворенным в достаточной мере не даст продавцу поднимать цены выше разумного предела, — выше той выгоды, что покупатель получит, приобретая более качественный продукт.
Фактически мы будем контролировать цены всего 23 % всей продукции, но этот контроль обуздает все остальные цены, которые будут оставаться свободными, но которые невозможно будет поднять выше выгодного покупателю предела и за счет этого получить незаработанную прибыль.
Мы введем монополию на внешнюю торговлю, но поскольку народное хозяйство у нас очень долго будет оставаться смешанным, то и монополия будет не государственная, а монополия экономики России под контролем государства. Суть ее: все экспортеры однотипной продукции и все импортеры будут обязаны объединиться во внешнеторговые организации, в которых будет и контролер от государства. В этих организациях они обязаны будут регулярно договариваться о ценах, ниже которых нельзя продавать за рубеж и выше которых нельзя покупать за рубежом. Соответственно, если потребуется, то будут согласовывать квоты поставок.
Разумеется, пошлинами мы будем защищать отечественного производителя.
Экономический принцип, который мы настойчиво будем внедрять: животное обеспечить всем желаемым невозможно, однако нынешнее развитие техники и технологии таково, что обеспечить жизнедеятельность людей достаточно просто. Важно, чтобы каждая пара рук в государстве участвовала в обеспечении жизнедеятельности, и каждый квадратный метр территории давал отдачу. Наша цель — рационализировать и сократить затраты труда на обеспечение жизнедеятельности населения и государства, с тем, чтобы сократить рабочий день, предоставив людям время для творческих увлечений.
Если человека не удалось воспитать и он склонен совершать преступления, то удержать его от совершения преступления можно только карой. Карательным органом всегда являлись и будут являться суды. Мы эти карательные органы обеспечим судьями, избранными народом.
Теперь о каре. Ее задача — защитить нормальных людей от преступлений. Чтобы эта защита была эффективной, преступления надо разделить на две части — на человеческие и животные. Человеческие преступления — это те, которые совершает человек по неосторожности или даже по глупости. Скажем, неумышленное нанесение телесных повреждений или даже убийство.
Животные преступления — совершаемые из алчности или преступных склонностей. Такие преступления будут совершать люди, находящиеся в состоянии животных.
Исходя из этого, самое глупое, что можно придумать, — так это кара в виде лишения свободы. Человек, совершивший человеческое преступление, не нуждается в изоляции от общества, он просто обязан загладить свою вину своим трудом, удобнее всего — деньгами. С этими преступниками все понятно.
А животных не страшит изоляция от общества. Животные боятся только физической боли, и именно физическую боль надо применять к ним как кару, чтобы запугать их и уберечь от рецидивов.
Если в качестве физического наказания будет выбрана, к примеру, порка (можно придумать и что-либо более совершенное), то метод остановки преступника видится таким: за первое преступление — порка, за рецидив — усиленная порка, не помогает — расстрел или высылка за границу (если какое-то «гуманное государство» захочет его принять). За такие преступления, как умышленное убийство из корыстных или хулиганских побуждений, или иные убийства с отягчающими обстоятельствами, разумеется, нужно сразу расстреливать.
Ответственная перед народом власть не сможет заботиться о судьбе преступников — ее будет волновать судьба нормальных людей. Преступники сами делают свой выбор, их судьба не должна волновать власть. Власть будет заботить спокойная жизнь граждан. Разумеется, мне скажут, что преступники тоже люди. Люди? Но тогда почему они не поступают, как люди?
К гадалке не надо ходить, чтобы понять, что тот народ, который необдуманно записал себя в передовое человечество, будет нами сильно недоволен за применение нами порки и казни. Но мы-то в чем виноваты перед этим передовым человечеством? Всего-то надо не убивать наших граждан, не обворовывать их и не обижать хулиганством. Пусть передовое человечество убедит граждан, склонных к этим преступлениям, не совершать их, и сбудется мечта передового человечества — не будет у нас ни порок, ни казней.
Разумеется, что это далеко не все задачи, которые будут стоять перед государством в лице депутатов и президента, но это принципиальные задачи с нетривиальным подходом к их решению. Остальные задачи проще, и как их решать, будет понятно. Однако есть и еще вопрос: зачем все это — зачем нам такое государство, и что это дает по сравнению не только по сравнению с существующим положением дел в Russia, но и с положением дел в СССР?
