б) Немецкая молодежь, унаследовавшая от нацистской пропаганды все свои нынешние представления о западной демократии.
в) Безработные в разрушенных районах, таких, как порты и промышленные центры, в особенности [если события будут происходить] на фоне усугубления тяжелых условий жизни.
Недовольство этого класса может проявиться не только в недоброжелательности к англо-американским войскам, но и потенциально в прорусских настроениях.
г) Значительная масса немецких военнопленных или потенциальных военнопленных, в руках англо-американских союзников, которых нужно либо содержать под охраной, либо освобождать, чтобы они заботились о себе сами. Освободившись, они могут составить крайне серьезный источник потенциальных беспорядков.
4. Пока еще слишком рано давать оценку тому, как германская администрация, даже при наличии готовности к сотрудничеству, сможет распорядиться этими потенциальными источниками беспорядков и саботажа, но представляется очевидным, что англо-американским войскам потребуется охранные гарнизоны в германских индустриальных районах и портах. Кроме того, существенных может потребовать охрана наших главных коммуникаций.
5. Если от Германии потребуют воевать на стороне западных союзников, Германский генеральный штаб должен быть достаточно серьезно реформирован для того, чтобы иметь возможности для создания, организации и контроля над армией. Возможно, Генеральный штаб не пойдет на сотрудничество с нами до заключения некоего политического соглашения между Германией и западными союзниками.
6. Хотя на ранних этапах немцы могут приветствовать альянс с западными союзниками во имя «крестового похода» против большевизма и их воля к ведению военных действий сохранится как минимум в частях, сражавшихся на Восточном фронте, стремление немцев восстановить свой воинский престиж может быть ограничено следующими факторами:
а) Настрой ветеранов (в особенности немецких военнопленных, долгое время находящихся в плену) на то, что война, как бы то ни было, закончена, пусть даже Германия и проиграла ее.
б) Затаенная злоба за понесенное поражение, усугубленная политикой невступления в тесные дружественные отношения.
в) Неизбежное замешательство, вызванное сменой сторон.
г) Тяжелые условия ведения боев на Восточном фронте, о чем хорошо известно.
д) Усталость от войны.
е) Русская пропаганда.
ж) Определенное злорадство при виде того, как западные союзники впутываются в неприятности с Россией.
7. Таким образом, немецким генералам, даже если они захотят выступить на стороне англо-американских войск, придется столкнуться с определенными проблемами введения в бой войск на ранней стадии кампании против русских значительных сил. Вероятнее всего, они не смогут в самом начале [158] ввести в бой более 10 дивизий. Но даже для сбора такого рода сил потребуется значительное время, причем степень задержки будет определяться разбросанностью немецких военнопленных, у англо-американцев.
8. В силу следующих причин поставки снаряжения могут оказаться лимитирующим фактором:
а) Значительная часть немецкого снаряжения, скорее всего, непригодна из-за отсутствия ухода и укрытий.
б) Перед окончанием боевых действий наблюдался недостаток снаряжения. Дефицит нельзя устранить немедленно, хотя можно привлечь для этих целей склады на таких удаленных территориях, как Норвегия.
в) Вооружение из немецких запасов значительных германских сил (скажем, до 40 дивизий) фактически не осуществимо ввиду нехватки пригодного к использованию тяжелого вооружения и автотранспорта.
г) Даже в том случае, если немцы придут к решению, что помощь англо-американским войскам в большей степени отвечает их интересам, производство военного снаряжения и далее будет ограничено:
— усталостью от войны;
— состоянием предприятий;
— нехваткой транспорта и, соответственно, дефицитом сырья.
9. Несмотря на это, немцы, скорее всего, смогут необходимым образом снарядить и ввести в бой те самые 10 дивизий, о которых в пункте 7 говорилось как о возможном вкладе с их стороны.
ОБЪЕДИНЕННЫЙ ШТАБ ПЛАНИРОВАНИЯ ВОЕННОГО КАБИНЕТА
Я прочитал замечания командующего относительно «Немыслимого» от 8 июня, которые демонстрируют превосходство русских на суше два к одному.
2. Если американцы <…> отведут войска к их зоне и перебросят основную массу вооруженных сил в Соединенные Штаты и в Тихоокеанский регион, русские будут иметь возможность продвинуться до Северного моря и Атлантики. Необходимо продумать четкий план того, как мы сможем защитить наш Остров, принимая во внимание, что Франция и Нидерланды будут не в состоянии противостоять русскому превосходству на море. В каких военно-морских силах мы нуждаемся и где они должны быть дислоцированы? Армия какой численности нам необходима и как она должна быть рассредоточена? Расположение аэродромов в Дании могло бы дать нам огромное преимущество и позволило бы держать открытым проход к Балтике, где должны быть проведены основные военно-морские операции. Следует рассмотреть возможность обладания плацдармами в Нидерландах и Франции.
3. Сохраняя кодовое название «Немыслимое», командование предполагает, что это всего лишь предварительный набросок того, что, я надеюсь, все еще чисто гипотетическая вероятность.
W.S.C. 10.06.1945
Примечания:
A. Цифра в 300 самолетов истребительных оборонительных сил произвольна и касается тех сил, которые дислоцируются в тылу для обороны важных объектов, находящихся вне зоны ответственности армий ВВС.
B. Число транспортных самолетов, преимущественно типа «Дакота», оценивается в 2500 единиц[159].
РЕЧЬ УИНСТОНА ЧЕРЧИЛЛЯ В ФУЛТОНЕ 5 МАРТА 1946 ГОДА
Я счастлив, что прибыл сегодня в Вестминстерский колледж и что вы присвоили мне ученую степень. Название «Вестминстер» мне кое-что говорит. Кажется, что я его где-то слышал. Ведь именно в Вестминстере я получил львиную долю своего образования в области политики, диалектики, риторики, ну, и еще кое в чем. В сущности, мы с вами получили образование в одних и тех же или схожих учебных заведениях. Также честь, возможно, почти уникальная, для частного лица — быть представленным академической аудитории президентом Соединенных Штатов. Обремененный множеством различных забот и обязанностей, которых он не жаждет, но от которых не бежит, президент проделал путь в 1000 миль для того, чтобы почтить своим присутствием нашу сегодняшнюю встречу и подчеркнуть ее значение, дав мне возможность обратиться к этой родственной стране, моим соотечественникам по ту сторону океана, а может быть, еще и к некоторым другим странам.
Президент уже сказал вам о своем желании, которое, я уверен, совпадает с вашим, — чтобы я в полной мере был волен дать вам мой честный и верный совет в эти беспокойные и смутные времена.
Я, разумеется, воспользуюсь этой предоставленной мне свободой и чувствую себя тем более вправе сделать это, что какие бы то ни было личные амбиции, которые я мог иметь в мои молодые годы, давно удовлетворены сверх моих самых больших мечтаний. Должен, однако, заявить со всей определенностью, что у меня нет ни официального поручения, ни статуса для такого рода выступления и я говорю только от своего имени. Так что перед вами только то, что вы видите.
Поэтому я могу позволить себе, пользуясь опытом прожитой мною жизни, поразмышлять о проблемах, осаждающих нас сразу же после нашей полной победы на полях сражений, и попытаться изо всех сил обеспечить сохранение того, что было добыто с такими жертвами и страданиями во имя грядущей славы и безопасности человечества.
Соединенные Штаты находятся в настоящее время на вершине всемирной мощи. Сегодня торжественный момент для американской демократии, ибо вместе со своим превосходством в силе она приняла на себя и неимоверную ответственность перед будущим. Оглядываясь вокруг, вы должны ощущать не только чувство исполненного долга, но и беспокойство о том, что можете оказаться не на уровне того, что от вас ожидается. Благоприятные возможности налицо, и они полностью ясны для обеих наших стран. Отвергнуть их, проигнорировать или же без пользы растратить означало бы навлечь на себя бесконечные упреки грядущих времен.
Постоянство мышления, настойчивость в достижении цели и великая простота решений должны направлять и определять поведение англоязычных стран в мирное время, как это было во время войны. Мы должны и, думаю, сможем оказаться на высоте этого жесткого требования.
Когда американские военные сталкиваются с какой-либо серьезной ситуацией, они обычно предваряют свои директивы словами «общая стратегическая концепция». В этом есть своя мудрость, поскольку наличие такой концепции ведет к ясности мышления. Общая стратегическая концепция, которой мы должны придерживаться сегодня, есть не что иное, как безопасность и благополучие, свобода и прогресс всех семейных очагов, всех людей во всех странах. Я имею в виду прежде всего миллионы коттеджей и многоквартирных домов, обитатели которых, невзирая на превратности и трудности жизни, стремятся оградить домочадцев от лишений и воспитать свою семью в боязни перед Господом или основываясь на этических принципах, которые часто играют важную роль. Чтобы обеспечить безопасность этих бесчисленных жилищ, они должны быть защищены от двух главных бедствий — войны и тирании. Всем известно страшное потрясение, испытываемое любой семьей, когда на ее кормильца, который ради нее трудится и преодолевает тяготы жизни, обрушивается проклятие войны. Перед нашими глазами зияют ужасные разрушения Европы со всеми ее былыми ценностями и значительной части Азии. Когда намерения злоумышленных людей либо агрессивные устремления мощных держав уничтожают во многих районах мира основы цивилизованного общества, простые люди сталкиваются с трудностями, с которыми они не могут справиться. Для них все искажено, поломано или вообще стерто в порошок.
