Что это предложение «стратега», что другое — о создании в мирное время армии из 260 стрелковых и кавалерийских дивизий, 50 артиллерийских дивизий, 225 пулеметных батальонов, — чистейшей воды провокация прежде всего в отношении внутренних проблем СССР. В стране самый разгар коллективизации, идет ожесточенная, инспирируемая троцкистским подпольем борьба на селе, и в этот момент «стратег» предлагает высшему руководству СССР программу сверхмилитаризации, согласно которой в армию следовало призвать несколько миллионов до крайности озлобленных пропагандой троцкистов и прочей оппозиции крестьян?! Зачем?! А затем, что «стратегу» нужно было «пушечное мясо» для организации военного переворота в стране! И ни о чем другом эти его предложения не свидетельствуют! Как и его «патрон» — «бес мировой революции», — Тухачевский прекрасно понимал, что в армии не хватает «горючего материала», чтобы она «сдетонировала» как бы естественным образом. Вот и решил под предлогом заботы о развитии вооруженных сил и укреплении обороноспособности страны добавить «взрывчатки» в армии. Да и не только в армии. А ведь на 1930 г., как уже указывалось выше, планировалась вооруженная интервенция консолидированных сил Запада, и внутренняя оппозиция своими подрывными действиями должна была оказать содействие интервентам.
Однако фантастическое безумие этих предложений — лишь малая часть верхушки айсберга. Чтобы понять основную, подводную часть этого айсберга, необходимо принять во внимание следующие обстоятельства. Дело в том, что еще в тексте Версальского «мирного» договора 1919 г. «версальские мудрецы» тиснули такую идейку, что-де разоружение Германии должно явиться предпосылкой для общего ограничения вооружений всеми странами. Вплоть до конца 1925 г. Запад делал вид, что у него память отшибло и он, видите ли, не помнит, что было прописано в договоре. Однако сразу после подписания в октябре 1925 г. Локарнских соглашений, уже в декабре 1925 г., к Западу вдруг вернулась память.
В результате была создана уникальная контора Подготовительная комиссия Лиги Наций по подготовке и проведению международной конференции по разоружению. На протяжении шести лет эта «контора» занималась неизвестно чем. Впрочем, будем объективны — комиссия откровенно прожирала громадные финансовые средства, отпускавшиеся Лигой Наций на ее существование. Она с порога и начисто отметала любые предложения Советского Союза по разоружению и ограничению вооружений. Это и было ее основное занятие на протяжении указанных шести лет. Но это так, для внешнего мира. На самом же деле эта контора занималась тем, чтобы изыскать хоть какой-нибудь более или менее приемлемый и внешне приличный вариант для предоставления Германии «равенства прав в сфере вооружений». Ведь по плану интервенции консолидированными силами Запада, который был принят еще в 1926 г., на германские вооруженные силы возлагалась ударная роль. А выполнить ее рейхсвер не мог — не было допуска к вооружениям. Необходим был «объективный шанс» для предоставления Германии «равенства прав в вооружениях». Грубо говоря, повод для отказа от Версальского «мирного» договора, в котором были прописаны все ограничения для Германии.
Так вот, подлинный смысл фантастического безумия выдвинутых Тухачевским предложений заключался в следующем. Единственный шанс предоставить Германии «равенство прав» в сфере вооружений в то время — сделать так, чтобы СССР, против которого Запад и выпустил в Локарно «дух войны», приступил бы к реализации какой-нибудь крупномасштабной программы милитаризации. Но СССР вовсе и не собирался этого делать, тем более в первой пятилетке. На тот период основная ставка в борьбе за безопасность Советского Союза была сделана не на военную силу, хотя армию, несмотря на ее 10-кратное сокращение, никто и не распускал, а на силы Коминтерна — за счет создания видимой угрозы тылу Западу, дабы отбить у него охоту к нападению на Страну Советов. Отвечать же на коминтерновские угрозы предоставлением Германии «равенства прав в вооружениях» — было бы нонсенс в абсолюте. Потому как во многих странах коммунистические партии действовали не только легально, но и внешне никак не были связаны с Коминтерном (все проявления этой связи старательно скрывали по соображениям безопасности, хотя и далеко не всегда удачно). Так что у Запада не было более или менее законных оснований предоставить Германии «равенство прав» в сфере вооружений.
Вот тут- то и понадобился Тухачевский со своими лишь только внешне фантастически безумными предложениями, выдвинутыми прямо в начале 1930 г. В ситуации очередного серьезного обострения международной обстановки вокруг СССР его предложения о производстве 122 500 самолетов и 100 000 танков в год откровенно провоцировало правительство страны на принятие крупномасштабной военной программы. И, не дай-то Бог, прими его предложения правительство СССР, у Запада мгновенно появился бы уникальный по своей пробивной силе аргумент на законных основаниях предоставить Германии «равенство прав» в вооружениях. Не говоря уже о том, что и сами ведущие страны Запада с превеликим удовольствием и на аналогичных законных основаниях — как же, резко обострилась «русская (советская) угроза» — влезли бы в гонку вооружений. Задачи такого уровня поручаются, как правило, агентам стратегического военно-политического влияния, кем, собственно говоря, и был Тухачевский.
В этой связи очень характерно одно положение из опубликованного в газете «Правда» от 11 июня 1937 г. обвинительного заключения по делу о военно-троцкистском заговоре с целью свержения советского правительства и захвата власти, восстановления в СССР власти помещиков и капиталистов и отрыва от СССР части территории в пользу Германии и Японии. Там, в частности, было указано, что «следствием установлено, что об-в и н я е м ы й Тухачевский передал во в р е м я германских маневров 1932 г. немецкому генералу… секретные сведения о размерах вооружения Красной Армии».[36] Здесь самым важным является не фактор секретности переданных сведений, тем более о вооружении — это и так понятно и квалифицируется Уголовным кодексом только как шпионаж, — а фактор передачи секретных сведений именно же о размерах вооружений РККА. Именно осенью 1932 г. эти сведения и были крайне нужны Германии. Ведь после того как он побывал на военных маневрах в Германии, осенью все того же 1932 г. резко активизировались попытки Германии и Запада достичь желанного «равенства прав» в вооружениях! И что могло быть лучше, нежели сведения об истинных размерах вооружений РККА?! Ведь испокон веку любую свою подлость, любое свое преступление против мира и человечества эта старинная скотина по имени Запад мотивирует так называемой «русской угрозой»! Как же, у Советов столько-то пушек, пулеметов, самолетов и т. д. и т. п. — надо срочно Германию уравнять в правах на вооружение!
Тухачевский тут как тут! Едва ли не в унисон с Троцким, который именно в 1930 году завопил о том, что СССР, видите ли, просто-таки обязан напасть на Германию, дабы не допустить прихода Гитлера к власти!? И не приведи Господь Бог, малейшее движение СССР в этом направлении автоматически превратилось бы в реальный шанс для предоставления Германии «равенства прав» в сфере вооружений. Как же, Советы планируют нападение на такую демократическую Германию, где так мило, пышно махровым цветом расцветает злобствующий нацизм! Троцкий с одной стороны, Тухачевский с другой. Так и пытались создать шанс для Германии. А все дело-то заключалось в том, что к началу 1930 года упомянутая выше комиссия по подготовке конференции по разоружению уже выработала «формулу разоружения» — сначала всем надо пропорционально вооружиться, а затем заниматься разработкой мер по разоружению! А что значит «пропорционально»?! Откуда взять эту самую «пропорцию»?! Правильно, за исходную печку взяли бы программу сверхмилитаризации СССР, если она была бы принята!
То же самое этот же дуэт вытворил в 1932 году. К тому времени указанная выше «формула» уже была пущена в ход. Накануне конференции по разоружению, на которой самым главным вопросом должен был стать вопрос о предоставлении Германии «равенства прав» в сфере вооружений, Троцкий опять завыл свою старую песню «о главном» — начал вопить, что СССР должен объявить мобилизацию, чтобы предотвратить приход Гитлера к власти!? Однако по тогдашним понятиям мобилизация автоматически означала войну! То есть, не приведи, конечно, Господь Бог, если Москва пошла бы на такой шаг, то опять получилось бы, что Советы угрожают миру и безопасности в Европе! Следовательно, надо вооружить Германию для отпора Советам. Соответственно и Тухачевский практически в унисон завываниям Троцкого реанимировал свои безумные прожекты и опять полез в правительство со своими фантазиями о безумных количествах оружия и дивизий, хотя один раз ему уже дали по мозгам. Но куда там, разве такие «стратеги» угомонятся?!
