Говорят, население России сокращается каждый год на 1,5 миллиона человек, и народ, вымирая и зверея одновременно, сдует всю эту пену своим ненавидящим хриплым дыханием.
Чеченский нож под русское ребро
Радуйтесь, православные! Аслан Масхадов, сердечный друг Москвы, брат всем русским, советский офицер, интеллектуал, благородный воин и европеец по духу, стал президентом Ичкерии! И теперь после ночных — за бараном и шахматами — посиделок Лебедя, стремительных, как полет мухи, бросков Березовского, пылких ораторий новоиспеченного в сметане Рыбкина, солидных, с подрагиванием щек и ляжек, выходов Черномырдина — теперь у России появился надежный партнер и союзник. И Бог с ним, со статусом, Бог с ним, с Шейхом Мансуром, а также с «носовой перегородкой» и «тридцатью снайперами» — главное в другом. Теперь, да благословит ее Аллах, у нас общая с чеченцами Труба, такая огромная, черная, липкая, сквозь которую легко можно слить, закачать в танкеры, развезти по всему просвещенному свету русскую кровушку, взятую у голодных шахтеров, летчиков и учителей и помеченную аккуратной подписью Тима Гульдиманна.
Масхадов, как гудит нам об этом «гуденыш» Юшенков, а также недостойный сын Адама Ковалев и бесстрашная в бронебюстгальтере русалка Елена Масюк, Масхадов — человек, которого выстрадала русская история. Нечестно в дни его инаугурации, в часы вселенского торжества вспоминать, что именно он, Масхадов, командовал зоркими гранатометчиками, превратившими в новогоднюю ночь полсотни русских танков в сковородки, на которых спеклись молодые голубоглазые танкисты, посланные защищать Конституцию. Также грех вспоминать, как по приказу Масхадова захваченных в плен солдат и офицеров Майкопской бригады поставили к стенке во дворе Полиграфкомбината и расстреляли, и потом пол года все валялось вокруг окровавленное «хэбэ». И уж только очень злой недоброжелатель вспомнит сейчас, когда вся фракция «Яблоко» тянет к Масхадову шипящие бокалы с шампанским, — вспомнит, что чадолюбивый Масхадов планировал захват роддома в Буденновске, заслоняясь животами русских беременных баб, прокладывая дорогу к вечному миру между Чечней и Россией. И уж совсем мизантроп, человеконенавистник в час великого братания, когда баранам на улицах бывшего Грозного привычно, как русским пленным, перерезают горло, а русских пленных, как баранов, гуртами перегоняют из одной земляной тюрьмы в другую, — только мизантроп напомнит о двух казачьих уездах, отданных московскими друзьями Масхадова под вечную оккупацию.
Почему бы Патриарху всея Руси не наградить президента Масхадова высшей православной наградой, как он только что наградил мусульманского президента Аушева? У Масхадова еще больше заслуг!
Однако дело сделано. Слеплено «рукою Москвы» независимое от России чеченское государство. Но пусть кремлевские скульпторы знают — отпечатки их пальцев сняты. А пока будем слушать бульканье в большой чеченской Трубе, глядя на своих синюшных детишек.
И не обращайте внимание на досадные слухи, мешающие братскому пиру, если вдруг узнаете о зверски зарезанных корреспондентах ОРТ и о том, что это было известно руководителям ТВ еще накануне выборов, — не верьте злопыхателям! И если вдруг услышите о чеченских атаках в Кабардино-Балкарии и Дагестане — не верьте, это дело русских спецслужб. И если зазеленеют флаги с волком на фасадах чеченских посольств в Эмиратах, в Польше, в Эстонии, — да Бог с ними, с флагами! У нас есть свой президентский штандарт, висящий то в ЦКБ, то иа елке в Завидове. И если узнаете, что на аэродром Шейха Мансура сели истребители-бомбардировщики «эскадрильи возмездия Джохара Дудаева», — не волнуйтесь, у нас есть С-300. Если что, собьем их на подлете к Москве.
На высоком одре, на шелковых подушках, под стеклянным колпаком, чтобы не трогали руками, лежит президент России. Из него, похоже, вынули не только носовую перегородку, но и сердце, и одно полушарие, и полпечени, и кости правой руки, а также то, безымянное, что в народе зовется совестью. Своими фиолетовыми бескровными губами он поздравил с победой Масхадова, забыв покаяться перед русскими мальчиками, которых послал под пули чеченских стрелков.
Поздравил Масхадова и думский Селезень. Откуда берутся подобные люди? Должно быть, из вещества, которое в виде шаров толкают перед собой скарабеи.
В головах у президента, достойно и строго поблескивая очками стоимостью в три тысячи долларов, стоит другой президент — Еврейского конгресса — Гусинский. По другую сторону, по обыкновению опустив глаза долу, так что и не различить: глаза ли это, или женские соски, чуть прикрытые опущенными веками, стоит Березовский. Среди других, узнаваемых по мультфильмам ужасов, советников, соратников, собутыльников и приживалок — выгодно выделяется Строев. Он вовсе не похож на этих монстров. Он похож на орловского рысака, отбегавшего все сроки еще при советской власти, съевшего все зубы на обкомовских харчах, и теперь, облезлый, с мозолями на мослах, жалко и непрерывно екает селезенкой про какие-то конституционные поправки, которые, надо думать, после отделения Чечни превратят остальную Россию в жидкий студень расплывшихся регионов.
Русский человек, не верь ни единому слову, несущемуся из застекленной лживой глотки телевизора! Зоркими беспощадными глазами запоминай лица предателей. Постарайся ответить на вопросы: сколько патронов в магазине АК?
Сколько — в обойме «Макарова»? Сколько длилась оккупация Гитлера? Сколько гражданств у Березовского?
Русские, учитесь считать! Вот вам тетрадка в клеточку!..
Девяносто шестой не был для оппозиции триумфально-победным. Но был, несомненно, успешным. Тридцать миллионов измученных Ельциным граждан проголосовали за оппозиционного лидера Зюганова, проча его в президенты. Сам Геннадий Зюганов, постоянно эволюционируя и совершенствуясь, превратился в национального лидера, превосходящего по своим качествам и репутации лидеров иных политических движений. Сложился по кирпичикам Народно-патриотический союз России — долгожданное объединение «красных» и «белых», монархистов и коммунистов, либерал-патриотов и «державников». Усилиями этого молодого Союза на губернаторских выборах был прорван фронт президентских «назначенцев» — и отныне два десятка губернаторов в богатейших областях России связаны с оппозицией. Репрессивному телевидению и беззастенчивой прессе так и не удалось превратить оппозицию в «черта», и образ оппозиционера, бескорыстного радетеля за народ укоренился в умах людей.
Сегодня мы, народно-патриотическая оппозиция, контролируем обширное политическое поле, разительно отличаемся от крохотных разрозненных групп, отчаянно выступивших в девяносто первом против разрушителей Родины.
Но не станем обольщаться. Стратегическая цель оппозиции остается невыполненной. Режим — синоним русской беды — сохраняется. Его разрушительный, трагический для России курс не меняется. Государство, наша главная ценность, во всех своих институтах и властных инстинктах деградирует. Суверенитет, воля страны к самостоятельному бытию носят ограниченный, подконтрольный Америке характер. Под личиной реформ убивается последний потенциал развития. Чужеродные культурные и социальные установки, как бомбы, взрывают национальное сознание, порождая мировоззренческую катастрофу. В итоге оголодавшее и обезумевшее население вымирает, а на его костях выстраивается уродливая, пугающая мир пирамида, увенчанная властными бандитами и банкирами, олицетворяемая все той же горсткой мерзких, неутомимых в злодеяниях персон. И оппозиция, при всех своих успехах и достижениях, не в силах поколебать эту страшную, возводимую башню.
Попытки атаковать эту башню в лоб, пойти на фронтальный штурм режима кончились катастрофой, начиная от той нелепой попытки девяносто первого года, когда танки прогромыхали по советской еще Москве и канули в Лету, так и не раздавив ни одного демократического комара, и кончая девяносто третьим, когда все те же кантемировские танки лупили штатными снарядами по Парламенту, а казаки-патриоты пытались поджечь бутылками «бэтээры» и падали, пробитые стальными сердечниками. Бескомпромиссные вожаки-патриоты либо исчезли и ушли из политики, не выдержав единоборства с властным монстром, либо были превращены телевидением в неопасные смехотворные карикатуры, от которых отворачиваются даже их недавние сторонники.
Именно эти кровавые неудачи фронтальных атак, невозможность открыто, с вилами и цепами, штурмовать Кремль побудили оппозицию к компромиссу с властью. Научили ее пользоваться куцей конституцией. Питаться демократическими крохами для накопления сил и создания действующей, эффективной организации. Компромисс с властью, попытки успешных или неуспешных альянсов с другими оппозиционерами — Жириновским, Лебедем, даже Лужковым, даже пресловутым Шумейко — это данность политической борьбы. Маневрирование, к которому прибегают опытные прагматические политики, действующие на длинной дистанции, усвоившие правила жестокой, часто смертельной борьбы за власть.
