В сельском хозяйстве процветала аренда сельхозинвентаря и тягловой силы, а также найм рабочих. По СССР 93,9 % хозяйств использовали найм машин. К найму тягловой силы прибегали от 21,5 до 71 % по разным районам страны бедняцких хозяйств, от 5 до 26 % середняцких и от 1,7 до 9,5 % кулацких хозяйств [4. С. 347].
Бедняцкие хозяйства, не имеющие рабочего скота и коров, вообще выбрасывались из сферы сельскохозяйственного производства. В 79,1 % случаев члены семей бедняков выбирали занятие вне своего хозяйства, то есть уходили в города или в отхожие промыслы.
Кулаки же, или, по терминологии того времени, мелкокапиталистические хозяйства, обладали очень большим весом в сельскохозяйственном производстве и продаже его продуктов. Они, составляя 4,7 % населения, владели 7,6 % рабочих лошадей, 12,7 % основных средств производства, обрабатывали 8 % посевов и продавали 18,8 % продукции земледелия, 11,2 % продукции животноводства.
Напротив, пролетарские и полупролетарские хозяйства составляли суммарно 25,2 % населения деревни, но владели 11,7 % рабочих лошадей, 9 % основных средств производства, обрабатывали 15,9 % посевов, продавали 10 % продукции земледелия и 12,4 % продукции животноводства.
Если кулаки вносили 14 % сельхозналога, то пролетарии всех категорий вместе — 9,8 % [4. С. 369].
Главной проблемой советского сельского хозяйства было то, что четверть сельского населения ведет примитивное и отсталое хозяйство, с трудом способное прокормить их самих. На основании переписи 1927 года были сделаны такие оценки сельского хозяйства:
«Основная масса хозяйств вынуждена работать в примитивнейших условиях, прибегая к ручному севу, жатве косами и серпами, молотьбе цепами и катками…
Мелкому хозяйству свойственно внутреннее противоречие — очень слабое использование имеющегося запаса живой энергии…
Прежде всего бросается в глаза, что экономический удельный вес кулацкой части деревни был значительно выше удельного веса ее в населении…
Особенно обращает на себя внимание это обстоятельство: удельный вес кулаков в продаже продуктов земледелия, в частности, зернового, наибольший. Это, естественно, создает те затруднения, которые испытывает пролетарское государство во время хлебных и сырьевых заготовок…» [4. С. 343].
В технической слабости, маломощности производительных сил и заключалась причина низкой товарности мелкого крестьянского хозяйства, а также хозяйственных затруднений государства. Сталин поставил задачу исправления этой ситуации.
Сталин, пользуясь своим влиянием, стал реализовывать свою аграрную программу уже в 1928 году. Реализовывать стал, надо сказать, ударными темпами, не останавливаясь ни перед чем. Раз с Бухариным оказалось трудно договориться, то нужно поставить его перед свершившимся фактом. Кстати говоря, ничего кровожадного в сталинской программе не было. В этом легко убедиться и из его выступления, и из тех цифр, которые показывают положение дел в сельском хозяйстве того времени.
Первое: крестьян нужно коллективизовать всеми доступными средствами. Методов коллективизации и так уже было придумано достаточно, но в 1928 году появился еще один. Он назывался контрактацией. Суть метода состояла в том, что государство покупает у крестьянина продукцию не тогда, когда он вырастил и убрал урожай, а прямо на корню. Проданный таким образом хлеб назывался законтрактованным. Для удобства расчетов и операций с законтрактованными хозяйствами, их объединяли в группы-товарищества. Осенью 1928 года контрактация взяла бурный старт, и к 1 декабря 1928 года в СССР насчитывалось уже 5 тысяч товариществ по контрактации, в которых состояло 158 тысяч хозяйств, то есть по 30–32 хозяйства на товарищество.
Это уже был прямой прообраз сталинского колхоза. Более поздний вариант колхоза работал примерно по той же системе продажи урожая государству еще на корню. Для получения классического сталинского колхоза требовалось только объединить контрактацию с прокатом машин и инвентаря и распространить эту организацию производительных сил на все сельское хозяйство страны.
Через четыре месяца, к апрелю 1929 года, число товариществ по контрактации удвоилось. Их стало 12 тысяч, и в них состояло уже 408 тысяч хозяйств. Создание товариществ по контрактации зимой означает, что урожай 1929 года покупался не то что на корню, а еще до посевной. Покупать урожай вперед было крайне рискованным и могущим обернуться убытками делом. Но, несмотря на это, кампания по контрактации крестьян только набирала обороты. К ноябрю 1929 года число товариществ еще раз удвоилось, и их стало 23 тысячи. В них состояло 952 тысячи хозяйств. Выросло не только число самих товариществ, но и число членов в них. В среднем в одном товариществе стало по 40–42 хозяйства [3. С. 344].
В деле машинизации сельского хозяйства внимание Сталина привлекло необычное нововведение, которое ему сразу же понравилось. Весной 1928 года совхоз им. Шевченко на Украине создал первую в СССР машинно-тракторную станцию, собрав колонну из 10 тракторов и занявшись обработкой земли за сравнительно небольшую плату в 250 крестьянских хозяйствах. Плата была невысокой, но работа тракторов экономила много сил и времени. Крестьяне поддержали нововведение рублем. На следующий год МТС совхоза вывела на поля уже 68 тракторов, которые обработали 15 тысяч десятин в 1163 хозяйствах.
Весть о нововведении быстро добралась до хозяйственного руководства. 5 июня 1929 года Совет Труда и Обороны, рассмотрев работу машинно-тракторных станций (МТС) со всех сторон, принял решение строить МТС и всемерно, с широкой государственной помощью, развивать машинизацию сельского хозяйства. Этим же решением образовывалось акционерное общество «Всесоюзный центр машинно-тракторных станций», или «Трактороцентр». 25 июля 1929 года ЦК ВКП(б) принял решение разместить на «Красном Путиловце» заказ на 10 тысяч тракторов для нужд колхозного строительства.
Насколько быстро стала развиваться сеть МТС, говорит такая цифра: в том же 1929 году в системе сельхозкооперации была уже 61 машинно-тракторная станция, в которых было 2 тысячи тракторов, обслуживавших 55,4 тысячи крестьянских хозяйств [3. С. 336]. Вместе с МТС развивалась сеть проката сельскохозяйственного инвентаря. Это дело тоже было поставлено с очень большим размахом. В 1928 году работало 10 600 прокатных пунктов.
И, наконец, совхозы. Сталин стал целенаправленно выделять средства для их развития. В 1927/28 году в их развитие было вложено 65,7 млн рублей. В следующем году вложения удвоились и составили 185,8 млн рублей. Но и это был не предел. В 1929/30 году вложения увеличились в 4,5 раза и достигли 856,2 млн рублей [3. С. 347]. За три года они, все вместе, составили 1 млрд 167,7 млн рублей. Цифра, вполне сопоставимая с вложениями в промышленность.
В 1928 году в Северо-Кавказском крае был организован совхоз «Гигант». Это было по-настоящему колоссальное хозяйство: 140 тысяч гектаров земли, 60 тысяч гектаров пашни, 2,5 тысячи сельхозрабочих, 342 трактора и 79 машин [3. С. 347]. Одно только это хозяйство было сильнее десятков тысяч крестьянских хозяйств, вместе взятых. В 1929 году один этот совхоз дал 50 тысяч тонн зерна.
Кратко говоря, в 1928–1929 годах Сталин произвел поворот в сельском хозяйстве. Социалистический сектор сельского хозяйства, бывший слабым и малочисленным, вырос вдвое и стал одним из ведущих производителей хлеба. Если в 1927 году колхозы и совхозы производили всего 60 тысяч тонн товарного хлеба, то в 1929 году товарное производство коллективного сектора составило 2 млн 160 тысяч тонн. Оно выросло в 36 раз! В 1929 году крестьянские хозяйства производили около 2 млн тонн товарного хлеба [3. С. 371].
Правда, сделанное было только половиной дела, коллективизировано было только 7,6 % крестьян, и еще нужно было обеспечить коллективизацию подавляющего большинства хозяйств. Но уже можно было собирать политический урожай с таких «посевов». Этим Сталин и занялся.
Эта лихорадочная деятельность Сталина в деревне не осталась без внимания сторонников Бухарина. В партии стали раздаваться недоуменные вопросы сторонников буха-ринского курса о том, что делается в деревне. Стали раздаваться возражения и попытки оспорить проводимую политику.
Сталин в ответ на эти возражения написал статью «Ленин и вопрос о союзе с середняком», опубликованную в «Правде»
3 июля 1928 года. В ней он, оперевшись на ленинские формулировки и цитаты, резко отверг все высказанные возражения. Имя Бухарина в этой статье даже не было упомянуто, но по смыслу статьи понятно, что критикуются именно его взгляды. Бухарин эту статью пропустил в печать, что было его грубейшей политической ошибкой.
Трудно понять логику политика, пропустившего в печать статью своего политического оппонента накануне важного политического совещания.[35]
На следующий день открылся Пленум ЦК. Бухарин собирался выступить на нем с критикой сталинской линии. Но статья изменила расстановку сил. Члены ЦК с большим удивлением прочли в «Правде» статью Сталина, где он, особенно не стесняя себя в выражениях, критиковал бухаринские взгляды. Когда на Пленуме речь зашла о сельском хозяйстве, Бухарин вдруг увидел, что поддержки за ним нет. Украинская делегация отказалась вступать в спор, а ленинградцы даже открыто отмежевались от Стецкого, бывшего в их делегации сторонником Бухарина [46. С. 351]. Калинин и Ворошилов тоже отошли от Бухарина.
