Записные книжки дурака. Вариант посткоронавирусный, обезвреженный - Евгений Янович Сатановский

О демократии

Вопреки широко распространенному заблуждению, демократия не является естественной формой управления, принятой в человеческом обществе. Скорее противоестественной. На протяжении тысячелетий ни о какой демократии в подавляющем большинстве цивилизаций, существовавших на земле, никто и слыхом не слыхивал. Греческие полисы классического периода, на которые так любят ссылаться политологи, – капля в окружающем греков море царств. Причем полисная демократия удивительно легко переходила в диктатуру, олигархию, охлократию, аристократию и прочие типы общественно-государственного устройства…

Кстати, ни о какой демократии в царствах гомеровской Греции и не слыхивали. Одиссей и Ахилл, Агамемнон и Менелай о преимуществах демократии отродясь не слыхивали, никаким парламентам не подчинялись и подчиняться никогда в жизни не стали бы. Как, впрочем, и все восточные царства и деспотии, включая ту же Трою. Хотелось бы посмотреть на лекцию о демократических ценностях, прочитанную перед героями Гомера кем-то из университетских профессоров западного мира. Его вряд ли слушали бы внимательно и долго – но место в Илиаде ему было бы обеспечено: там упомянуты все персонажи, убитые царями-героями…

Ну, если вспоминать про демократию в античном мире, там еще была Римская республика – государство кровавое, жестокое по отношению к своим и еще более жестокое к чужим, несправедливое настолько, насколько только можно было этого ожидать, и в конце концов перешедшее в империю после кровавых гражданских войн. Притом что проскрипционные списки, олигархия, заговоры и политические убийства в республике были ничуть не менее распространены и ничуть не менее отвратительны, чем в империи. И убийство Юлия Цезаря, оставшееся в истории, вдохновляет не столько борцов с тиранией, сколько тех, кто пытается оправдать очередное предательство.

Кстати, восстание Спартака сотрясло основы Рима в республиканские времена, которым – о чем многие забывают – предшествовал Рим царей. То есть при определенных условиях в некоторых царствах Южной Европы античного периода власть могла перейти к группировке наиболее богатых и влиятельных граждан, которые сменяли правящую династию, делясь под давлением обстоятельств властью с опоздавшими к раздаче главного приза сословиями (те же всадники в Риме). Причем демократическая власть из рук управляющих сословий неизбежно уходила к военным и их лидерам, которые либо могли передать ее по наследству, либо теряли или отдавали добровольно следующим любимцам легионов или преторианской гвардии.

Парламенты в Великобритании и Франции, кортесы в Испании, городские советы в Германии, конклав кардиналов в Ватикане – институты демократические, но они не мешали ни одному из зверств Средневековья и последующих эпох. Ни войнам и Крестовым походам. Ни инквизиции и охоте на ведьм. Ни аутодафе еретиков. Ни изгнанию евреев и мавров. Ни работорговле. Ни уничтожению аборигенов по всему свету, куда добирались европейские государства – от индейцев Америки до жителей Австралии. Ни, кстати, самодурству владык или периодически свергавшего их городского охлоса: толпа ничуть не менее жестока, чем самый авторитарный властитель.

Современные сторонники парламентской демократии западного типа, прямые наследники и преемники конкистадоров, инквизиторов, работорговцев, пиратов и контрабандистов, очень не любят вспоминать, чем были их собственные страны на протяжении столетий развития от Средневековья до новых и новейших времен. Строго говоря, винить их за это некому – в мире, который мы населяем, ни у кого предки не были ангелами. Но демократия стала чисто теоретическим символом, клятва в верности которому заменяет и историческую память, и элементарную честность. Хотя изредка встречаются и последние реалисты – более интересные автору, чем фанатики торжества несбыточных идей, чьими благими намерениями вымощена дорога не в один ад.

Так, классическим примером современной