— Честно сказать, нам нелегко все это дается. Поскольку в основе многих вещей лежит материальная сторона, мне постоянно приходится думать, где найти деньги, оборудование. Немало делаем сами. Я сам зачастую и дизайнер, и декоратор, и художник, и звукорежиссер. А вообще нам помогают. Идет, скажем, подготовка к байк-шоу в Севастополе: кто кран дает, кто машину, кто ящик гвоздей, а кто-то просто засучив рукава работает вместе с нами. Байк-шоу часто бывают убыточными, но я не ставлю коммерческую составляющую во главу угла. Когда мы делали шоу в 2009 году в Севастополе, мне пришлось опустошить свой байк-центр. Я увез все оборудование, оставив центр в нерабочем состоянии на целое лето. Это действительно как байкерский Новый год — что у нас есть в холодильнике, то мы и ставим на стол.
— Те, кто бывал на ваших байк-шоу, говорят, что это «снос крыши».
— Так и есть. В первую очередь по настроению и драйву, а потом уже по каким-то техническим и концептуальным моментам. Всегда это очень насыщенная и яркая программа: лазерное и огненное шоу, фейерверки, выступления звезд и каскадеров. Колонна из сотен мотоциклов, совершающих торжественный проезд под флагами нашего клуба, — очень впечатляющее зрелище.
— Такие проекты, наверное, без конфликтов не обходятся?
— Так, по мелочи. В том же 2009 году в Севастополе какие-то люди начали завешивать рекламный баннер украинским флагом. Мы подошли поинтересоваться, что они делают, и услышали в ответ, мол, это не наше дело, конфликт чуть было не перерос в горячий, но я дал отбой и заявил этим ребятам, что нагнуть меня не получится, байк-шоу все равно состоится. Как оказалось, эти неизвестные были сотрудниками украинских спецслужб. Я поехал в севастопольское управление СБУ и нормально побеседовал. Там оказались здравые люди, конфликт был исчерпан полностью. Потом, правда, пресса писала, что меня задержали, но это было не так — я сам пришел в местную СБУ.
А через год немного зацепился с ГУВД Севастополя. Мы хотели проехать огромной колонной по улицам города и использовать сцену, смонтированную на площади Нахимова для праздничных мероприятий. Администрация уперлась, заявив, что такой мотопробег осложнит их проведение. Я несколько дней не мог доехать до чиновников, занят был очень. Потом мне рассказали, что местный глава якобы распорядился доставить меня к нему в кабинет живым или мертвым. Я приехал, поговорили с ним, мягко говоря, очень эмоционально. Он говорит: «Нельзя колонной из 500 мотоциклов ехать по городу, хотя бы 300, а остальные пусть по объездной дороге едут на 35-ю батарею». Я ему в ответ: «Не заехать в город будет очень обидно для тех, кто ехал сюда за тысячи километров». В результате вышло по-нашему и очень здорово. Я искренне благодарен за это администрации Севастополя и лично мэру, который сказал, что полностью разделяет принципы «Ночных волков» и будет рад видеть нас снова, поскольку жители города полюбили байк-шоу.
— Чем «Волки» занимаются в обычной жизни?
— Меня это не особенно волнует. Знаю, что в серьезный момент каждый из нас придет на помощь в любое время и в любом месте. Среди нас есть и бизнесмены, и спортсмены, и те, кого принято называть силовиками.
— Иметь семью не возбраняется? Вот у тебя есть семья?
— Один из лозунгов президента «Ночных волков» — «Общее над личным». И потому с семьей у меня проблемы. Я очень завидую хорошим семьям и вообще считаю, что семья — это основа нашего государства. Но даже здесь мы чувствуем тлетворное дыхание Запада. В нашем байк-клубе куча красивых женщин, но одиноких, потому что они не могут ужиться ни с кем. А из-за чего? Феминизм... У нас в клубе знаешь какой один из самых популярных праздников? 8 Марта. Народу собирается — как на байк-шоу. Это всегда что-то из ряда вон выходящее. Последнее празднование заканчивалось таким текстом: «Горче смерти женщина, потому что она — сеть, сердце ее — силки, руки ее — оковы, добрый пред Богом спасется от нее, а грешник уловлен будет ею. Екклесиаст, глава 7, стих 26. Поздравляем!» Последовали бурные аплодисменты. Но что поделаешь, мы должны любить женщин такими, какие они есть.
— Что ж ты на Запад так ополчился, коль философия байкерства пришла оттуда?
— Помню, в 80-х приехал я в Западный Берлин, познакомился с мотоциклетной и рок-культурой, увлекся. Понавез домой плакатов, всякой атрибутики. Мать сказала, если я всю эту чертовщину не выкину, она убираться в квартире не будет. Да я и сам чувствовал: не мое это. С тех пор держусь в стороне от таких проявлений культуры, которые для русского человека неприемлемы: черт на спине, всевозможные лозунги типа «Лучше быть первым в аду, чем прислуживать в раю». У нас и так чертей хватает. Знаешь, я считаю, огромная ошибка коммунистов была в том, что они пытались построить государство без Бога. Такое устройство государства можно сравнить с «Титаником», на котором было все: бабло, любовь, но не хватало самой малости — Божьего благословения. Для меня вопрос веры вообще не стоит, потому что я столько раз оказывался между небом и землей, что надо быть полным слепцом, чтобы не видеть: на все есть воля Божья.
— Одной из самых серьезных угроз для России сейчас называют национализм. Ты как думаешь?
— Признаюсь, я к этому отношусь неоднозначно. Знаешь, мне не нравится это аморфное слово — «россиянин». Мне гораздо больше по душе «русский», у нас даже майки выпущены с надписью «Русские мотоциклисты». И вопрос здесь не в национальности, а в состоянии души, потому что даже еврей может называться русским, если он, конечно, православный. На севастопольском байк-шоу была большая делегация мотоциклистов из Дагестана, с которыми у нас полное взаимопонимание и дружба.
А вот случай с убитым футбольным болельщиком «Спартака» показал, что парень ценой жизни спровоцировал очень мощный подъем самосознания против тех, кто пытается нас унизить. Люди, среди которых были не только футбольные фанаты, требовали справедливости, суда и доказали, что они уже не «поколение пепси». Дело не в национальностях, а в том, что по сути встречаются чужие среди своих, которые даже более вредны для общества, чем какой-нибудь экстремист. Национализм национализму рознь, весь вопрос — в справедливости.
— Никто не против справедливости, но, по-твоему, Манежка — это выход? Умные люди говорят, что это только вход, а выхода из нее для такой огромной страны нет.
— Если какой-то г...н избивает русского на национальной почве, то тут однозначно надо дать ему ответ. Но мы не должны продвигать тему национализма в России, потому что тогда пойдем по пути Византии, которая исчезла как империя, когда византийцы стали себя делить по национальному признаку. Поодиночке нас уничтожат. Надо отделять одно от другого. Мы должны сделать так, чтобы тема национализма не развивалась, но вместе с тем мы не должны давать унижать себя.
— Пока это мало кому удавалось — для этого нужно сильное государство. А тебе кто из нынешних политиков импонирует? Ну, не считая Путина...
— Знаешь, я сейчас совершенно по-другому, уважительно стал относиться к таким стояковым людям, как Фидель Кастро, Лукашенко, Каддафи и Чавес, которые выбрали свою линию и стоят на ней до последнего.
— Ладно, закроем политическую тему. Расскажи лучше про свою любовь. К мотоциклам.
— Первой моей любовью стала, конечно, «Ява» с объемом двигателя 250 кубов, так называемая чекушка, которую я затаскивал на этаж, чтобы не угнали. Потом была «Ява-350» — красная. Представьте, 1983 год, мотоцикл куплен на все деньги плюс еще кредит, который я должен выплачивать целый год. Купил, сразу же задрал глушители, потом перекрасил его в черный цвет. Следом был «Иж-Планета», мы называли его еще «Планета смерть», харизматичный такой мотоцикл. Теперь у меня у единственного собран весь ассортимент Ижевского завода, я собираюсь открыть музей мотоциклов советского производства, сейчас буду строить помещение для всех экспонатов.
Помимо этого у меня есть «Ямаха» 200-сильная. Зову ее «Кувалдой» — такая же тяжелая и плохо управляемая. Этот мотоцикл можно назвать серийным дрэгстером — знаешь, специально строят такие мотоциклы для участия в скоростных соревнованиях на прямой со стартом с места, ну а этот серийный с повадками дрэгстера. На самом деле мне западло ездить на стандартных мотоциклах, я обязательно должен с ними что-то сделать, но пока нет специалистов, чтобы изменить «Кувалду» так, как я хочу. В этом плане мне очень хорошо удалось переделать «Хонду», она приобрела такой брутальный вид, под стать тому бензовозу, который является брендом байк-шоу. Безусловно, у меня есть и «Харлей» европейской сборки.
— Почему в России не выпускают мотоциклы, как ты считаешь?
— России нужен свой мотоцикл. Была попытка создать его на уральском заводе, мы тогда даже удостоились титула «Бренд года». Это проект «Волк», очень достойный, сверхуспешный, во многих странах хотели его реализовывать. Тот байк был носителем нашей идеологии. Но, к сожалению, не все от меня зависело, потому что владельцем завода был не я. Завод потерял владельца, проект загнулся. Получилось как в «Собачьем сердце»: вначале рабочие запели хором, потом понесли оборудование, потом полопались трубы отопления, потом заколотили парадные и стали ходить через черный ход. Сейчас завод выпускает мелкосерийную продукцию. Но она абсолютно неконкурентоспособна внутри страны — мотоцикл стоит порядка 10 тысяч долларов. Это не значит, что мы оставили попытки, я все равно доведу дело до конца, и в России обязательно будет свой мотоцикл. У меня на эмблеме написано «Будущее важнее настоящего». Все, что задумано, обязательно сбудется.
