Вот психиатры и решали: пьющий он или нет. В комнате стояли пять столов, за каждым врач. На зэка они тратили полминуты и почти всех признавали алкашами. Тем самым обрекая на самое суровое наказание. Меня тоже хотели признать бухариком, но даже конвой возмутился. Дело в том, что на столе лежало моё уголовное дело, а там значилось моё спортивное звание, плюс тогда у меня была фигура, как у Шварценеггера. С большим сожалением признали непьющим.
Второй раз столкнулся с ними через пять лет. К тому времени я уже имел диагноз, проще говоря «временное помутнение рассудка, частичная невменяемость».
Зашёл в кабинет, там тройка врачей. Спросили меня, типа, сколько будет два плюс два, и говорят: «Здоров». Объяснил, что в одном учреждении в Питере есть моя история болезни. Они потупились, решили перенести «пятиминутку». Через месяц они же вызвали. Следователь запросил копию моего диагноза. Врачи прочитали, гляжу — пишут в заключении: этим заболеванием страдает, но в момент совершения преступления был вменяемым. Спрашиваю: «Как это вы определили? По данным следствия, с момента совершения преступления прошло полгода. Я „в отказе“, то есть утверждаю, что невиновен. Суда ещё не было, а только он может решить, совершал я вообще преступление или нет». Психиатры разозлились, дописали внизу: «Лжив, изворотлив».
Примерно такая же история повторилась при очередной моей судимости.
Того, кто в сознанке, они просят рассказать о правонарушении. Потом это записывают, а также то, что вы не сожалеете о содеянном. И вот для суда ещё одно свидетельство против вас.
Так что меньше с ними общайтесь.
С этим ясно, вернёмся в карантин. Только вроде обжились, открывается дверь, называют вашу фамилию. Надо ответить имя и отчество. После команды «С вещами на выход» — не ломитесь на галеру. Не спеша, но и не тормозя, соберите вещи, ничего не забывая. Оденьтесь, обуйтесь. Скажите сокамерникам «бывайте» и выйдите в коридор. Ждите команды. Прикажут «лицом к стене» — встаньте. Никуда не идите, пока не велят. Руки за спиной. Несёте сумку — свободная рука за спиной. У поворотов и лестниц притормаживайте, пока не услышите «налево, направо, вниз, вверх».
Вот ваша камера, где можно провести несколько месяцев, а то и лет. При входе также поприветствуйте обитателей. Уверенно, но не нагло пройдите. Не изображайте отпетого уголовника, падая и крича в экстазе: «Родной пол, родные стены!» Смотрите по обстоятельствам. В каждой хате свои порядки.
Не навязывайтесь с беседой. Следите, чтобы вас закамуфлированно не подкалывали. Мне приходилось видеть, как первоходу говорили, что существует правило, пока не придёт следующий новичок, ты моешь посуду и полы. Ответьте, что о таком не слышали, и посоветуетесь со «смотрящими» или авторитетом тюрьмы. Не комплексуйте, скажите, что посуду будет мыть предложивший такое вам.
Не впадайте в панику, когда контролёр на вечернем обходе назовёт через дверь вашу фамилию и назначит дежурным. Не исключено, что зэки начнут врать, будто вы обязаны что-то делать. На самом деле менты назначают дежурного, чтобы он присутствовал и был крайним на нечастых шмонах. Максимум, что вам грозит, например, при обнаружении заточки для резанья хлеба — водворение в ШИЗО (штрафной изолятор — карцер). И не устраивайте шоу, не подписывая постановление, если не согласны с помещением туда. Это всего лишь бумага об ознакомлении. В карцере — с подъёма до отбоя — положены письменные принадлежности. Обращайтесь с жалобой в прокуратуру.
От ШИЗняка никто не застрахован, но постарайтесь не лезть на рожон, не нарушать дисциплину, зарабатывая у сокамерников дешёвую популярность. Все ваши ШИЗО фиксируются в карточке. Попадёте в зону, сразу будете числиться «отрицательно настроенным».
В зависимости от тяжести статьи можно освободиться условно-досрочно или заменить колонию на штраф, по одной трети, половине, две трети срока. То есть не досидеть много лет. При наличии нарушений это невозможно. Их надо снимать.
Есть маленький шанс попасть в беспредельную или пресс-хату. Знайте: из камеры в падлу ломиться. Но это при ничтожном поводе. Если столкнулись с «махновцами», бьют — попросите сотрудников перевести в другое место. Только никогда не закладывайте: скажите, что не сошлись характерами. Обычно такого объяснения достаточно.
Не переводят из пресс-хаты — разбейте себе лоб до крови при ментах на обходе. Попросите адвоката решить этот вопрос с начальником изолятора.
Можно самому менять правила. Помню, после «собачника» меня, первохода, подняли в хату — шесть шконок, десять человек. Сплошной дурдом. Вольготней всех себя чувствовал грузин Нейман. День посмотрел я на всякие фортели. После, на прогулке, спросил здорового, но спокойного Шурика из Боровичей, не надоело ли ему так жить. Попросил поддержать физически в случае кипиша. Вечером объяснил соседям, что будем жить по-новому. Когда спят — не кричать. Курить по двое у окна. Не «наезжать» на новеньких. Нейман возмутился. Пришлось дать ему по бороде. Воцарился порядок. Воздух относительно свежий. Убирались по очереди. Продукты с передач делили поровну. Перестали изображать из себя отпетых уголовников и жили спокойно. Только не подумайте, что я сидел только в этой хате и попал на «лохов» — за двенадцать лет сменил их более тридцати и везде устанавливал человеческие правила.
Конечно, я не призываю вас навязывать свои порядки, не у каждого и получится. Но ведите себя прилично, и вас не тронут. На юмор отвечайте шуткой. На грубость — грубостью или ударом.
Правда, по неведению можно попасть впросак. Не зная того, что на воле и в тюрьме одни слова имеют разные значения. Раз помню. Уже прижился в тюрьме, лежу под одеялом, мечтаю. Молодой парень, желая завести разговор, спрашивает: «Гоняешь?» Думал, он интересуется, мастурбирую ли я. Жёстко на него наехал. Оказалось, на жаргоне «гоняешь» значит «переживаешь». Видите: ни за что оскорбил человека.
Поэтому вначале меньше говорите. Пока не усвоите лексикон, шуточки. Особенно будьте осторожны с ранее судимыми.
Хотя некоторые сами виноваты, что над ними смеются, — ведутся на всякую глупость. Самая старая и популярная подначка — объявить новичку, что менты отпускают на базар и сейчас его очередь. Дать денег и вещей на продажу. Научить, чтобы стучался в дверь и требовал отвезти себя на рынок. И ведь всерьёз требуют!
Или дать первоходу чайник в банный день и сказать, чтобы после помывки получил на всех квас. Тоже верят.
В камере мы над новичками несильно прикалывались. Заодно и проверяли, кто перед нами. Особенно молодых разыгрывали. В день совершеннолетия (18 лет) малолеток поднимают на «взросляк». Они наслушались про тюрьму ужасов и чувствуют за собой «косяки». Ведь то, что у них там норма, в правильной хате — беспредел. Но с пацанов за это не спрашивают, если сам лично никого не трогал. Есть камеры, где «отписывают» за человека, который не с воли пришёл. Мы больше в процессе общения смотрели. Главное, чтобы не «петух» был, — ведь некоторые не объявлялись. На это (петух — не петух) мы с чёрным юмором тестировали. Заходит пацан в хату, стоит в дверях, нервничает. Спрашиваешь его: «А у тебя по жизни всё правильно? Ты не „обиженный“?» Он отвечает: «Нет». Удивляешься: «А как ты к нам попал? Здесь же „петушатник“». Начинает он в ужасе ломиться из хаты — значит, действительно правильный. Объясняешь, что пошутили.
Или с порога не огорашиваем, а предлагаем чаю попить. Начинаем гонять кружку по кругу. Приятель начинает на меня наезжать: «Ты чего три „хапка“ (глотка) делаешь, когда два положено?!» А я, типа, оправдываюсь: «Да никак не пойму эти порядки! С блатными чифирим — две „тяпки“ делаем. С „петухами“ — четыре. Вот я и решил где-то посередине брать, три делать». Надо видеть ужас новичка. Но мы тут, естественно, ржать начинаем.
Засиженным зекам проще — они (если нормальные) владеют жаргоном, набором выражений, знают, как шутить не только со своими товарищами, но и с ментами. Те, когда долго работают, тоже насчёт этого подкованные. Ну, к примеру, знакомится с тобой в колонии сотрудник, вызвал в кабинет. В числе прочего спрашивает: «Профессия?» Одно дело — просто промямлить, что нету. Другое — сказать, допустим: «Печник-садовод». Это значит, что зимой спишь на печи, а летом — в саду.
Но даже если вы обладаете нормальным чувством юмора (тут лучший критерий, когда не любите семейство Петросянов: значит, норма), не вздумайте сразу шутить в неволе, как это делают рецидивисты. Здесь столько нюансов, что сразу их не понять. Ведь шуточки часто крутятся вокруг жопы, и здесь — тончайшая грань между иронией и оскорблением. К тому же надо научиться разбираться в людях, кому и что можно сказать. И уметь мгновенно переходить от шуток к жёсткому разговору. Это касается и серьёзного общения. В силу психической неуравновешенности у зэков случаются резкие перепады настроения. Он может вас всегда спокойно воспринимать, а в какой-то момент осыпать бранью или выразить недовольство совершенно невинной фразой. Здесь тоже надо уметь осаживать или сгладить конфликт. Уверенно ответьте на его хамский выпад: «Оставь это мнение при себе!» Или спросите: «А то что будет?» Тут уже он сам или «врубит заднюю», или попрёт до упора. Ссоры лучше сразу доводить до конца, чтобы не было дальнейших эксцессов.
