Снижаясь, борт описывает круг над вереницей бэтээров, грузовиков, машин связи. Садимся рядом с затормозившей колонной. Клубы песка, поднятые десятками колес, медленно оседают вдоль глубокой колеи в бурунах. По эмблемам на броне видим: это полк Северо-Кавказского округа. Приняв доклад старшего колонны, командующий заостряет внимание офицеров на вопросах организации разведки. С жесткими нотками в голосе напоминает:
— Силы идут большие, но не забывайте, здесь — Чечня! Воюем с опытным и хорошо подготовленным противником. Никакого шапкозакидательства. Главное — беречь людей! На марше глядеть в оба, не увлекаться. По данным радиоперехватов, бандиты отслеживают движение колонн, выискивают наши слабые места для нанесения внезапных ударов по флангам. И, уточнив задачи по карте, генерал-полковник Михаил Лабунец на прощание энергично поднял руку и сжал пальцы в кулак: — Держитесь, мужики! Впереди — Терек.
БРИГАДА ДЕРЖИТ МАРКУ
Наконец попадаем, куда хотели.
Оставив позади унылую степь, вертушка" с мажорным припевом заходит на посадку, воздушным вихрем от лопастей гонит рябь по радующему глаз травяному покрову в низине меж невысоких зеленых холмов. Вслед за командующим шагаем к палаточному лагерю под прикрытием хорошо замаскированных позиций охранения. Не будь здесь стволов, живописный надтеречный пейзаж легко развеял бы своим неповторимым очарованием напрягавшее нас чувство тревоги. Да, тысячу раз прав многоопытный в боевых делах генерал: нельзя поддаваться обманчиво спокойной обстановке, которая пытается усыпить бдительность военных на подступах к станицам с северного направления. Тем более, что в наступающих частях многие молодые офицеры, не говоря уже о солдатах, лишь понаслышке знают, что такое Чечня. Пройдет немного времени, и она заявит о себе. Коварными тактическими уловками и огневой меткостью бандитов. Потерями в рядах федеральных войск. Заставит активнее освежать в памяти уроки недавно отгремевшей войны...
Между тем, начинают сгущаться сумерки, для совещания с офицерами управления части у командующего — считанные минуты. Подведя черту, генерал-полковник Лабунец неожиданно взглянул на нас с Олегом и чуть заметно улыбнулся:
— Вот корреспондентов к вам привез, просили подбросить к софринцам. Принимайте.
Смирнов аж просиял. Знать бы, чем закончится для него эта поездка в любимую бригаду, я придумал бы десяток хитрых предлогов для того, чтобы задержать Олега на пару недель в тылу, пока войска не возьмут под контроль надтеречные районы — задним числом твержу себе для самоутешения. Однако на войне, как говорил один литературный персонаж, порой ничто не может спасти ни от пули, ни от судьбы. Не так давно, работая в спарке с Олегом на заставе в Первомайском, где трое бойцов погибли от чеченских пуль и мин, мы в разговоре коснулись этой мистической темы. Словно беду накликали. Здесь, в Чечне, неласковая военная судьба и ему, Смирнову, приготовила суровое испытание. Хотя грех сетовать на судьбу. Благодарить ее надо...
Но довольно нелирических отступлений.
Плотно знакомимся с радушно принявшими нас софринцами. Врастаем в обстановку. И, честно говоря, искренне разделяем гордость наших собеседников за то, что бригада, приданная 20-й дивизии Российской армии, держит вэвэшную марку:
— Совершили тяжелейший марш по пескам от Кумли до пустующих кошар совхоза Шелковского. Не дорога — ад кромешный. И на новой технике застрять в бурунах не мудрено. А у нас машин-пенсионерок хоть отбавляй. Есть даже бээмпэшки-однёрки выпуска... шестидесятых годов, только благодаря умельцам-ремонтникам двигают гусеницами. Но несмотря ни на что, вышли к заданным рубежам без задержек и потерь. Имеются и другие плюсы в подготовке, рассказывает зам. по тылу подполковник Александр Скрытый. — Приотставшие от бригады армейцы диву давались. Вашей организованности и порядку, говорят, можно позавидовать. А мы-то считаем, с порядком у нас не все гладко, бардачка, как и везде, еще хватает. Но линия в этом плане жесткая. Благодаря комбригу быстро подтягиваются ослабленные звенья.
В тот вечер много добрых слов, согретых теплом мужского уважения, услышали о недавно назначенном на должность командира бригады полковнике Геннадии Фомине. Для полной ясности суммируем эти оценки по традиционным формулам служебных характеристик. Отлично подготовленный военный профессионал, умелый организатор. Поддерживает и развивает хорошие традиции, заложенные его предшественниками. Проявляет настойчивость и твердость в реализации принятых решений. Поощряет боевую инициативу подчиненных.
А если по жизни, то вот красноречивая деталь, которая так и просится в журналистскую строку. Своими подразделениями в боевой обстановке комбриг Фомин управляет с брони командирской БМП, день-деньской мотается между батальонами, контролирует выдвижение и перегруппировку рот, оборудование опорных пунктов и размещение огневых средств. По ходу дела учит командиров, которым недостает фронтового опыта. А мог бы рулить с кэшээмки по карте, и никто бы его в этом не упрекнул, добавил веское слово к прозвучавшим похвалам командиру один из штабных офицеров.
— С таким решительным комбригом не засидимся без работы. Верно? Нащелкаю интересные кадры. Теперь упасть бы на хвост самому боевому комбату, — толкает меня в бок Смирнов.
— Интересный материал для вашего репортажа может подвернуться в первом батальоне, занявшем ферму километрах в семи севернее Червленной. На этом направлении наверняка ждут горячие события. И комбат-один, подполковник Белов, кстати, очень боевой мужик, — в ответ на слова Олега сориентировал нас зам. по тылу. — С оказией проблем не будет. Завтра утром туда идет топливозаправщик под прикрытием брони.
Коротая время в непраздных разговорах, ждем комбрига, убывшего к "старшему брату". Полковник Геннадий Фомин с КП дивизии возвращается затемно. Он бодр, полон энергии, словно не было изнурительно трудного дня. Сосредоточен и решителен, как человек, намерившийся стремительно идти вперед, в то время, как ведущий спутник склонен действовать неторопливо и осторожно, с оглядкой. Накоротке проводит совещание возле своей КШМ. Лаконичными, но емкими по содержанию фразами очерчивает задачи в соответствии с замыслом операции и коррективами, внесенными старшим начальником. Луч фонарика, направленный на карту, скользит вдоль синей ленты Терека, освещает нитку стратегически важной автотрассы Ростов-Баку, названия населенных пунктов, хорошо знакомых ветеранам первого чеченского похода: Старощедринская, Новощедринская, Червленная, Червленная Узловая... А вот и треугольный флажок с надписью "1 бон". Разобравшись в условных обозначениях, видим: очень важная боевая роль у батальона Белова. Он прикрывает стык между мотострелковым и десантно-штурмовым полком 20-й дивизии, в зоне ответственности — дорога на Червленную:
— Удачный выдался день. Бригаду, спасибо командующему, догнали. С утренней оказией попадаем на передовую. Давно так не везло, — судя по тону, Смирнов окончательно утвердился в "боевой стойке".
— Не спугнуть бы фортуну, — в тон ему отвечаю.
К ЧЕРВЛЕННОЙ — В ГОТОВНОСТИ К БОЮ
Ферма, занятая первым батальоном, представляет собой унылое зрелище. Лет пять назад здесь откармливали до полутора тысяч голов скота. Сейчас на месте былого изобилия печать нищеты и запустения. Все порушено, разграблено.
Местные жители смотрят на снующих вокруг бээмпэшек военных с робкой надеждой. Понятно — досыта наелись плодами обещанного правителями Ичкерии нефтерая. А с приходом войск появилась хоть какая-то надежда на лучшую жизнь. К командиру селяне прониклись уважением и доверием. Как только колонна БМП зашла в маленький поселок, подполковник Александр Белов приказал на ночь выставить часовых у ворот подворий. Тем самым дал понять: внутренние войска не допустят посягательств на собственность хозяев.
— В Червленной потруднее будет наводить порядок. По данным разведки, там окапываются до трехсот бандитов, — говорит, не скрывая досады, комбат Белов. — На подступах к станице орудуют маневренные группы противника. Цель Басаева — упорным сопротивлением спровоцировать массированный огонь артиллерии. Промедлим с наступлением — дадим боевикам карты в руки. Люди скажут: ждали армию с надеждой, а наши дома разбомбили. Обидно, ведь была возможность взять Червленную с ходу, пока бандиты не закрепились. Сил и средств достаточно: мотострелковая дивизия плюс отдельная оперативная бригада ВВ. На хорошем уровне подготовка личного состава. Перед началом операции успели провести боевое слаживание, стрельбы на полигоне, сборы с молодыми офицерами. Настрой у бойцов самый решительный — раздолбать всех шакалов. Я когда подъезжающий наливник увидел, возрадовался. Заправим баки и за разведчиками — вперед...
