Ещё один безусловный вывод книги. Группы олигархической и интеллигентской элиты, подготовившие и осуществившие переворот для установления собственной власти, не понимали ни природы власти, ни страны, которой намеревались управлять. Результат известен. "В течение нескольких дней февраля-марта 1917 года была разрушена российская государственность, а с ней и великая страна". Именно Временное правительство, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, самостоятельно, без всякого принуждения, просто по собственному недомыслию ликвидировало весь государственный аппарат России, воплотив, по сути, в реальность ленинский план полного слома государственной машины. Как выяснилось, это был и их собственный план. Большевики пришли потом на пустое место, им пришлось строить новое государство.
"У сентиментальных дилетантов от политики всё расползлось и пошло прахом", - напишет потом в эмиграции философ Иван Ильин.
А Иван Бунин с ужасом вспомнит: "Сатана Каиновой злобы, кровожадности самого дикого самоуправства дохнул на Россию именно в те дни, когда были провозглашены братство, равенство и свобода. Тогда вдруг сразу наступило исступление, острое умопомешательство. Все орали друг на друга за малейшее противоречие: "Я тебя арестую, сукин сын!"
Деятели февраля были убеждены, что они - умнейшие люди России. Но через два месяца их правительство станет объектом насмешек и издевательств, у него не окажется ни сторонников, ни защитников. Да они и сами разбегутся, убедившись, что ни на что не способны. Оставив страну растерзанной и беззащитной. "Впервые со времён Золотой орды мы перестали быть субъектом международных отношений и оказались их объектом, - констатирует Никонов. - Все с упоением делили российское наследство. Великая страна стояла на коленях, и падение не могло быть более мучительным, унизительным, кровавым".
Книга Никонова - обстоятельный исторический труд, написанный, что называется, без гнева и пристрастия. Но автор не скрывает, что предпринят он для того, чтобы, поняв суть страшного крушения 1917 года, предотвратить новое. Тем более что было ещё и крушение 1991 года, которое удивительным образом напоминало февраль 1917-го. Удастся ли предотвратить? Увы, в событиях последнего времени нельзя не заметить все характерные черты того самого февраля. Да и сама верхушка нынешней оппозиции не скрывает своего восторга по адресу героев этого страшного для страны времени.
Илья ВИХАРЕВ
Сочный плод и скучный йогурт
Сочный плод и скучный йогурт
Жоржи Амаду - 100
10 августа весь мир отмечает столетний юбилей великого бразильского писателя, у которого в новые времена появился антипод
ОРЖИ АМАДУ и Пауло Коэльо - две ключевые фигуры двух периодов русско-бразильских литературных контактов. Это самые известные в мире бразильские писатели, их произведения переведены почти на все языки мира, а тиражи исчисляются десятками миллионов экземпляров. При этом причины международного признания этих авторов диаметрально противоположны. Творчество Амаду интернационально, а Коэльо - воплощение глобализма в литературе.
На первый взгляд интернационализм и глобализм - понятия близкие, но на самом деле они антагонистичны по своему содержанию. Интернационализм - идеология, проповедующая дружбу и сотрудничество между нациями, это основа взаимопонимания народов, это взаимопроникновение культур, знаний и технологий. Интернационализм не подразумевает доминирование одной культуры над другими или уничтожения национальных культур. Напротив, взаимообогащаясь, национальные культуры развиваются и расцветают.
Глобализм - это вырождение и утрата национальной культуры. Глобализм рассматривает человечество как однородную массу индивидов без национальных и культурных различий. Везде на земном шаре - в Нью-Йорке, Рио-де-Жанейро, Париже, Москве или Череповце - на полках универсамов стоят одинаковые продукты, по улицам ездят одинаковые автомобили, люди ходят в одинаковой одежде и смотрят одни и те же фильмы.
Если интернационализм в идеале видит создание единой общечеловеческой культуры на основе того лучшего, что имеется в каждой национальной культуре, то при глобализации культуры разных народов не обогащают друг друга, а унифицируются и уничтожаются. Ошибочно думать, что такая денационализация приведёт к созданию некой наднациональной культуры. Отнюдь - это приведёт к уничтожению культуры вообще, потому что культура, лишённая национальных корней, засохнет и погибнет, как срубленное дерево.
Суть интернационализма в литературе выразил сам ЖОРЖИ АМАДУ в выступлении на Втором съезде советских писателей: "Для того, чтобы наши книги - романы или поэзия - могли служить делу революции, они должны быть прежде всего бразильскими: в этом заключается их способность быть интернациональными". Творчество Амаду - живое воплощение этого тезиса. Самый бразильский из всех бразильских писателей, он известен и любим во всём мире, потому что сумел раскрыть душу своего народа. Отличительная черта бразильцев - радостное восприятие жизни, природный оптимизм. Благодаря таланту Амаду эта особенность стала такой же принадлежностью мировой литературы, как и "загадочная русская душа". Во всех произведениях Ж. Амаду, начиная с самого первого романа "Страна карнавала" и до последнего, "Чуда в Пираньясе", раскрывается национальная самобытность бразильского народа, которая дополняет и обогащает духовную жизнь других стран, таких, как Россия, где трудно оставаться оптимистом, когда семь месяцев в году перед глазами бескрайняя снежная равнина под пасмурным небом, и кажется, что весна не наступит никогда. В таких условиях роман Амаду, как ударная доза витамина С, возрождает к жизни.
Герои Амаду - не схемы, не бледные тени, не ходульные персонажи. Это люди из плоти и крови. У каждого своя внешность, свой характер, своя жизнь и судьба. Никто никогда не спутает дону Флор с Габриэлой или Терезой Батистой, а Капрала Мартина с Педро Пулей. Как живые предстают они перед читателем, и миллионы людей во всём мире плачут и смеются вместе с ними. Они живые, потому что Амаду видел их вокруг себя, на улицах родной Баии, в гуще народной жизни, частью которой он был.
В книгах Коэльо нет героев, там нет даже персонажей - только намеченные пунктиром фигуры, ни национальность, ни возраст, ни характер которых невозможно определить. Эти фигуры якобы принадлежат разным странам и эпохам, но они очень похожи, практически неразделимы. По сути, это одно действующее лицо, которое переходит из книги в книгу. И это лицо самого Пауло Коэльо, примеряющего для разнообразия карнавальные маски. Коэльо не выбирается за пределы собственной головы, бесконечно препарируя и раскладывая по полочкам её небогатое, увы, содержимое. Об этом, кстати, он сам прямо так и сказал в "Принципе домино": пишу, мол, о единственном человеке, которого хорошо знаю, то есть о себе самом.
В своё время в Советском Союзе ЖОРЖИ АМАДУ был выбран на роль "главного бразильского писателя" по идеологическим причинам. Однако с первой книги советские читатели полюбили его самой искренней любовью, потому что, как вспоминала В.Н. Кутейщикова, известный исследователь творчества Амаду: "[?]Подобно тропическому шквалу, обрушилась на нас тогда неведомая жизнь далёкой страны Нового Света, от бурь и страстей которой буквально захватывало дух".
Пауло Коэльо даже в этом отношении - полная противоположность Амаду. Его первый переведённый на русский язык роман "Алхимик", вышедший в 1998 году, был полностью проигнорирован читателями. Издателям пришлось немало потрудиться, чтобы он стал бестселлером. Продвижение произведений Коэльо сопровождалось мощными PR-акциями, о которых Жоржи Амаду не мог и мечтать. Коэльо регулярно посещает нашу страну с 2002 года, и его визиты подробнейшим образом освещаются в средствах массовой информации. Особой пышностью отличался его первый визит: интервью с писателем опубликовали самые популярные издания, Первый канал показал о нём фильм, сам Коэльо принял участие в нескольких ток-шоу вроде "Принципа домино", в пресс-конференциях и встречах с читателями. А культурный центр "Белые облака" даже подготовил специальный этнотеатральный фестиваль по книгам Коэльо. Естественно, эта акция тут же сказалась на популярности автора. В сентябре 2002 г. его книги достигли пика раскупаемости: все пять изданных к этому моменту на русском языке произведений Коэльо попали в десятку бестселлеров.
К настоящему моменту на русский язык переведено 13 книг Коэльо. Таким образом, он стал вторым после Амаду бразильским автором по числу переводов на русский язык. Хотя Коэльо вообще вряд ли можно назвать бразильским писателем. "Бразилец, который никогда не пишет о Бразилии", - так сказано в одной из первых статей о нём. В его книгах вообще нет ничего бразильского, они лишены каких бы то ни было национальных черт, то есть являются глобалистскими по своей природе.
