12. «Хармид». Этот диалог посвящен проблеме «сдержанной цельности ума» (выраженной через понятия «целомудрия»), которая является одной из важнейших составных частей такой элитологической категории, как «добродетель».[21] Красота телесная, по мнению Сократа, должна находиться в гармонии (соответствовать) красоте душевной. Отличающийся необычайной красотой Хармид приходит к Сократу с головной болью. Сократ же обещает вылечить юношу, только если тот позволит «заговорить» свою душу, т. е. сделать наилучшим свой разум. Так возникает тема софросины, «целомудрия», свойственного человеку, обладающему так называемой калокагатией (154d-e; 157a-158c).
13. «Ион». В этом диалоге избранностью выступает художественное вдохновение имеющее божественный источник. С большой настойчивостью Платон говорит о чистоте такого вдохновения, его оригинальности или не связанности с какими-либо другими областями человеческого творчества. В «Ионе» косвенно проповедуется идея гармонии чистого мышления и практически полезного чувственного восприятия. Но такой гармонический человек не количественен, а качественен, т. е. элитен.
14. «Гиппий Больший». Собеседниками Сократа здесь вновь являются представители элиты — славные, мудрые и совершенные люди, занятые государственными делами. Гиппий, которого Платон косвенно обвиняет в псевдоэлитности, утверждает, что история, которую он тщательно изучил, носит элитологический характер («родословная героев и людей»). Далее, собеседники приходят к выводу, что большинство людей не разбираются в законах государства и часто принимают беззаконие как закон. Отсюда делается вывод, что большинство (массы) истины не знают. Истиной могут обладать только единицы — те, кто знают закон, т. е. «мудрецы» (284d-285e).
15. «Протагор». В «Пратогоре» его автором впервые ставится проблема добродетели в целом, в то время как прочие диалоги этого периода рассматривают только отдельные добродетели: «Лисид» — дружбу, «Лахет» — мужество, «Евтифрон» — благочестия. В диалоге говориться об образованном до совершенства человеке. Платон заявляет, что «быть человеку хорошим, то есть постоянно хорошим, невозможно, стать же хорошим можно» (338c-e; 345c).
16. «Горгий». По мысли Платона, всякое подлинное искусство есть творческая деятельность, которая воплощает высшую справедливость в человеческом обществе при помощи последовательного приведения всех низших страстей в стройное и упорядоченное состояние. Искусство и риторика есть та сила, которая призвана усовершенствовать человеческую жизнь и создать для нее максимально справедливые формы (509a-410d). Искусство выступает тут не просто как сноровка и умение культивировать в людях низшие инстинкты, но как чистое знание, содержащее в себе единственную цель — преобразовывать общество.
17. «Менон». Платон возвращается в этом диалоге вновь к одной из самых важных для антропологической элитологии проблеме добродетели. По его мнению, добродетель — это результат божественного дара, который человек получает независимо от знания. Чистое знание есть результат только философского воспоминания потусторонних истин, так что добродетель, будучи знанием, в своей основе тоже является результатом этого потустороннего воспоминания. Однако такая добродетель труднодостижима, и фактически добродетельные люди руководствуются не этим точным знанием, а только правильным мнением, которое без точного знания мало чем отличается от пророческого или поэтического вдохновения. Крупнейшие государственные люди руководствовались именно им и ничем не отличались от пророков и поэтов; они пользовались этим божественным жребием в своей чисто государственной деятельности, вдохновляясь и в то же время ничего не понимая в своем вдохновении(96a-100d).
18. «Кратил». Как это не покажется странным, но даже и платоновское учение о языке (происхождение имен) носит достаточно четко выраженный элитарный характер. Вот что пишет об этом Академик: не каждому человеку «дано устанавливать имена, но лишь такому, кого мы назвали бы творцом имени. Он же, видимо, и есть законодатель, а уж этот-то из мастеров реже всего объявляется среди людей» (389a-c). Создание новых имен — удел элитарного сознания, переосмысляющего «все существующие в мире ценности».
19. «Федон». Для элитологии в платоновском учении о душе большой интерес представляют его этические выводы. Они сводятся к тому, что ближе всего к богам находятся самые совершенные души, души же грешников обречены на прозябание в нужде и стеснении. Чистота и совершенство души определяется ее способностью к философии и, по сути дела, готовиться умереть легко и спокойно: «Такая душа уходит в подобной ей самой безвидное место, божественное, бессмертное, разумное, и, достигши его, обретает блаженство, отныне избавляется от блужданий, безрассудства, страхов, диких вожделений и всех прочих человеческих зол, и — как говорят о посвященных в таинства — впредь навеки поселяются среди богов.» (81a). Подлинная философия подготавливает человека к смерти, т. е. «освобождает душу от общения с телом» (64a-65a). Тех, кто ничего не мыслит в философии, а таких большинство, Платон предлагает оставить в покое и обратиться к общению с равными.
20. «Пир». В диалоге «Symposion» речь тоже идет о духовном совершенстве человека (183b-186a), рассматривается проблема гениальности (202b-c) и философского образа мышления (204a-d). Толпа глупа, лишь только «достаточно одаренные души» могут понять философию. «Для меня, — заявляет Алкивиад, — нет ничего важнее, чем достичь как можно большего совершенства». Алкивиад одержим философским неистовством. «Что же касается слуг и всех прочих непосвященных невежд (массы), то пусть они свои уши замкнут большими вратами» (218a-e).
21. «Федр». Этот диалог идет в русле двух предыдущих произведений Платона в плане поэтапного раскрытия элитологической концепции их автора. Ограничимся здесь лишь несколькими фразами действующих в диалоге лиц: «Мало остается таких душ, у которых достаточно сильна память» о мире идей (25a). К категории совершенства и, следовательно, избранности, отнесен здесь и сократовский даймонион (242a-c). Более того, вторая речь Сократа содержит иерархию человеческих душ (247a-250d).
22. «Теэтет». Платон продолжает разрабатывать теологическую сторону своей элитологической теории и развивает свою концепцию «святости» (176b). Параллельно с этим он подвергает жесткой критике духовный мир человека из массы, — человека толпы: в жизни «есть два образца: вознагражденного благочестия и наказанного безбожия». Несправедливые люди «кичатся своим позором и не предполагают даже услышать, что они — вздорный люд, то есть бремя земли, а не благоспасаемая опора отечества» (176d).
23. «Софист». Здесь Платон вновь касается проблемы философской мудрости и связанных с нею категорией духовного совершенства. Главный элитологический вывод этого диалога гласит: «Философа же, который постоянно обращается разумом к идее бытия, напротив, нелегко различить из-за ослепительного блеска этой области: духовные очи большинства не в силах выдержать созерцания божественного» (254b).
24. «Парменид». Вычленим здесь только то, что непосредственно относится к элитологии. Она выступает здесь в форме «гносеологической иерархии», определяющей качественный уровень нашего сознания. Речь идет о следующем. Никто в большей степени, чем Бог, не обладает совершеннейшим (божественным) знанием и совершеннейшим господством. Надо быть исключительно даровитым человеком, чтобы понять то, что большинство считает абсолютно непознаваемым для человеческой природы. Рвение к философскому рассуждению прекрасно и божественно. Большинство же считает его пустословием. Это массовое невежество уводит человека толпы от истины и мысль его неосознанно блуждает вокруг да около видимых вещей, не в состоянии рассматривать то, что постигается исключительно разумом как идеи (135a-e).
25. «Филеб». «Филеб» является одним из классических диалогов Платона, в котором его философия дана во всех своих основных пунктах. Элитология здесь вновь выступает в форме иерархии пяти благ(65c-67b), а также в платоновском учении о «Мировой Душе» и «Мировом Уме». В иерархическом распорядке благ первое место занимает «мера» (все то, что «принадлежит вечности»), а второе — то, что этой мерой измеряется (прекрасное, совершенное, достаточное, соразмерное). Платон проводит так же разделение знания на искусство большинства (практическое) и искусство философов (более точное). Многозначительна здесь и заключительная фраза Сократа: «…большинство считает удовольствия лучшим, что есть в жизни, и готово скорее руководствоваться скотскими похотями, чем страстью к вещаниям философской Музы» (Там же).
