Другая эпоха, другая страна... Но ведь мы жили в ней!
Теги: Шестидесятые годы на физфаке ЛГУ , Сборник воспоминаний
«Звёзды на небе любят друг друга»
Последний написанный роман всегда самый важный для зрелого писателя. Для Анатолия Кима такой роман, долгожданный и знаковый, - "Радости Рая". Именно о нём хочется поговорить в юбилейный для писателя год.
– О вашем творчестве литературоведами и критиками написано уже немало. Но, пожалуй, уместнее всего будет побеседовать о последнем романе «Радости Рая». На протяжении всего романа герой Аким, переживая множество реинкарнаций, обуреваемый «бесконечным зудом вселенской дороги», перемещается во времени и пространстве (единица измерения которых вместе – километрочас) в поисках радостей рая, некой сладчайшей радости Икс. Что же это такое? И как ощущаете её в контексте своих 75 лет?
– Главный герой и другие герои «Радостей Рая» не ищут какой-то «сладчайшей» земной радости Икс. Но они мечутся по головокружительным серпантинам реинкарнаций в поисках того, чего никогда не теряли – райских радостей (РАРА). В «контексте своих 75 лет» я вдруг стал ясно понимать, что невозможно принять дар безсмертия , если внутри его бесконечного пространства не будет плескаться океан райских радостей. Самый блистательный чудесный мир без сверхчудес будет невыносимо скучным. Райские радости – это то, не знаю что, это пойти туда, не знаю куда. Это что-то супержеланное, что-то большее, чем даже само безсмертие. Это вечная неутолённость человеческого сердца, познавшего всю тщетность и необъяснимость своего появления в каком бы то ни было мире: посюстороннем, потустороннем, параллельном, трёхмерном, четырёхмерном. Райские радости – это великая компенсация за предельное экзистенциальное отчаяние, это искупление за самопроклятие человека, выраженное известной сентенцией: «Лучше было бы мне не рождаться». РАРА – это осушение слёз 11 сентября 2001 г., Хиросимы и Нагасаки, индонезийского цунами. Все испытанные и грядущие великие катастрофы на Земле, отмеченные миллионами человеческих жертв, будут отпеты РАРА.
Радости Рая – это нелогичное внеземное утешение человечества, отдавшего всю силу своего гения на дело собственного уничтожения, – и светлое упование на то, что этого всё же не случится.
«ЛГ»-ДОСЬЕ
Анатолий Андреевич Ким родился 15 июня 1939 года в селе Сергиевка Южно-Казахстанской области Казахской ССР. Учился в Московском художественном училище памяти 1905 года, окончил Литературный институт им. А.М. Горького. Автор известных романов «Белка», «Отец-Лес», «Онлирия», «Сбор грибов под музыку Баха», «Остров Ионы», повестей «Лотос», «Луковое поле» и многих других.Автор недавно вышедшего романа «Радости Рая».Академик Академии российской словесности.Награждён орденом «Знак Почёта» (1984), отмечен премиями журналов «Дружба народов» (1980), «Юность» (1997), Евангелической церкви Рейнланда (1981), им. Ю. Казакова ПЕН-клуба Казахстана (2000), «Ясная Поляна» (2005).С конца 2004 г. жил в Казахстане. Сейчас живёт в Переделкине.
– Главный герой романа принадлежит к древней человеческой расе хомо прозорливый. Что эта за раса такая и есть ли в реальной жизни такие люди?
– Хомо прозорливый и просто прозорливцы – это действительно особая раса человечества. Все они вполне понимают друг друга, владеют единым языком общения. Этот язык позволяет разговаривать реликтовому одуванчику с учёной дамой из Гавайского университета, гигантскому осьминогу с крошечной рыбкой Земфирой, мыши с апостолом Андреем Первозванным и т.д. Прозорливцами были как исторически достоверные лица, так и литературные герои известных произведений писателей разных эпох. В процессе естественной эволюции исторические персоналии и вымышленные литературные персонажи романов постепенно превращались в одну и ту же общность, потому что исторические персоны умирали в свой срок и тут же превращались в персонажи литературные, отныне существующие только на бумаге, в словесном мире.
Прозорливцы были расой безсмертных, им не грозил тяжкий смертный сон в удушливой камере какой-нибудь задвинутой маргинальной эпохи. Они могли скакать из века в век, туда и обратно, сверху вниз и снизу вверх по Древу Вечности, как резвые белки. Среди живых людей мне встречались реальные прозорливцы – это и индийский махараджа Габиндан Баба Джи, и русский православный старец из Боровского Пафнутьевского монастыря отец Власий, и мой крёстный отец Иннокентий Михайлович Смоктуновский, и также Николай Михайлович Любимов, переводчик Марселя Пруста, «Декамерона», «Дон Кихота», «Гаргантюа и Пантагрюэля»[?]
– Одна из самых парадоксальных мыслей романа – мысль о том, что бе з смертно тело, а душа, напротив, смертна. Причём важно писать именно бе з смертие, через букву з. Весьма смелое утверждение. Можете его обосновать?
– Человек рождается в материальном мире и получает при этом нематериальную душу. Так Бог даёт. Тело вечно вечностью материи. Душа вечна вечностью Мирового Духа. Человек материален и духовен, значит, он вечен. Он был вечен до своего рождения на земле – в дожизни – и будет вечен в послежизни. Хомо прозорливец после своей телесной кончины переходил в другую материальную форму и по закону сохранения энергии и вещества продолжал свою жизнь в ином виде – бабочкой, слоном, муравьём, дельфином, новым далайламой. Да, чудеса метаморфоз, да, реинкарнация.
Тело после смерти остаётся на земле в вечности материи, проходя через многие и многие виды метаморфоз, поэтому оно безсмертно. Душа же покидает материальный мир навсегда, поэтому она смертна для земного мира.
– По Киму, время – величайшее заблуждение. А периоды дожизни и послежизни – не менее важны, чем реальный отрезок существования. Как всё это взимосвязано и как соотносится с вечностью?
– Что называют вечностью? Это неподвижность времени. Итак, мы живём с убеждённостью, что есть время, которое течёт. Но откуда и когда начало течь время? И куда оно течёт? Время вечно, и бесконечно, и безначально. Докажите мне, что это не так. Где и когда оно началось и когда должно кончиться? Итак, вечность не может иметь начала и не может иметь конца. Вечность неподвижна. Стало быть, время ниоткуда никуда не течёт. И вообще – его нет, время не измерить, как пространство, его нельзя взвесить, как материю, у него нет температурных характеристик. А что же есть? Есть наше тревожное представление, что время летит, проходит мимо, уходит в песок, течёт сквозь пальцы, что существует одностороннее движение времени, что в реку времени нельзя войти дважды.
Для чего мне так нужно было в своём романе «свалить» понятие времени? Да только лишь для того, чтобы призвать к революции лучшие умы человечества против той власти, которая беспредельно дико угнетает нас на протяжении всей истории. Я имею в виду власть Смерти. Нет, я не говорю, что смерти нет или что она не страшна, я говорю о том, что для человека смерть есть – и естественная от болезней, и неестественная, насильственная – от пыток и казней, но и это не самое главное. Самое главное – смерть есть, есть и бе з смертие. Оно намного значительнее для человека в его единении с вечностью. Бе з смертное существование каждого из нас в том, что мы уже существовали до нашего рождения – и будем существовать после нашей смерти.
Обо всех этих вещах я говорил в «Радостях Рая» языком не разума, но чувств и создавал особую систему эмоционального продвижения мысли по философским дебрям, сквозь толщу косного материала абстрактных понятий и схем. Чтобы обрести должную силу убедительности, я воспользовался логикой сна, по которой может происходить что угодно, – любые коллизии, встречи, сюрреалистические сращения и сдвиги во времени. И эта логика, использованная как метод организации литературной композиции, дала самые неожиданные результаты и восхитительное, не изведанное доселе мной чувство свободы!
– Любопытна философская беседа с Циолковским об одухотворённом космосе, об эволюции космоса как ряда переходов от материального до энергетического, лучистого состояния, в котором и пребывает сейчас Константин Эдуардович. Судя по всему, вы разделяете его теорию…
– Циолковский больше известен в мире и России как отец космонавтики, автор и разработчик ракетных кораблей для межзвёздных путешествий. Но совсем мало известен как создатель удивительной философии. Эта философия стоит в ряду учений таких выдающихся русских натурфилософов, как Фёдоров и Вернадский. Теория монизма, учение Циолковского о живой единой вселенной, поражает воображение невероятной красотой и оптимизмом. По мысли Циолковского, причиной появления космического мироздания и всего, что прилежит к нему, в том числе и такая малость, как разумное человечество на одной крохотной планете, – причиной и целью всей эволюции живого Космоса является Вселенская Любовь Творца мироздания, которого Циолковский называет Высшим Разумом и который непостижим для человеческого разума. Вселенная создана по законам небесной Любви, благодаря чему звёзды в космосе любят друг друга и бережно относятся друг к другу и, законопослушно следуя правилам гравитации, не сталкиваются, но вращаются одна возле другой в галантных орбитальных танцах. Вид звёздного неба потому столь радостен и прекрасен, что хоровод Вселенной пребывает в великом счастье вечной гармонии.
