имитирует что-то вроде рождения заново. Под чутким руководством дипломированного психиатра-терапевта из Вены (откуда же еще?) вам затыкают нос пробками и осторожно протаскивают через теплую воду. При этом психиатр-терапевт издает утробные звуки и задает наводящие вопросы. Сеанс стоит столько же, сколько в Индии стоит небольшая легковушка. Говорят, что для многих этот ритуал — пик пребывания в санатории.
В последнее время прокатилась волна исследований действительно древней практики поста. Все исследования показали, что нам гораздо лучше, когда мы едим меньше. А еще лучше, если один-два раза в год, в течение двух недель, мы вообще не будем есть. Пост полезен при заболеваниях сердца и кровеносных сосудов, желудка и кишечника, при артрите, ревматизме, аллергии, мигрени, угрях, при разных видах диабета, нарушении сна и депрессиях. Это в значительной степени открыли заново два доктора — Франц Ксавер Майр и Отто Бухингер [19]. Оба работали в ту своеобразную эпоху модерна (конец XIX — начало XX вв.), которая породила так много альтернативных методов исцеления и философских течений и так много шарлатанов и гениев.
Отто Бухингер открыл для себя пост, поскольку в молодости сильно страдал от переедания. Он служил судовым врачом в Имперской восточно-азиатской крейсерской эскадре и как офицер морской пехоты был обязан в каждом порту присутствовать на официальных мероприятиях. Ему довелось посещать гала-ужины и балы, участвовать в охоте на тигров и объедаться на пиру у короля Сиама. Иными словами, он ел и пил из вежливости значительно больше, чем шло ему на пользу. Однажды в Калькутте Бухингер, в очередной раз страдавший от изжоги, встретил постившегося брахмана. И тут его якобы осенило. Он стал читать, исследовать, экспериментировать, а в 1920 году открыл первую «Клинику доктора Бухингера», где пациенты в течение двух или трех недель постились по разработанной им методике. Его режим: не более 250 калорий в день в виде овощного бульона, овощей и овощных соков. Кроме того, небольшие прогулки и покой.
Другой врач, Ф. К. Майр, к тому времени уже 15 лет практиковал на курорте Карлсбад. И, как у многих первооткрывателей, у него был свой пунктик. Майр был зациклен на кишечнике. Приняв несколько тысяч больных, он пришел к выводу, что главная болезнь нашей цивилизации — зашлакованный и слабый кишечник. С этого момента Майр принципиально лечил всех своих пациентов от заболеваний кишечника. В его клинике всем назначали одинаковую терапию: очищение кишечного тракта, только низкокалорийное питание и мануальная обработка живота.
В моем санатории, где пациентов оздоровляли по методу Майра, режим дня также подчинялся диктату очищения кишечника: каждое утро начиналось с приема жуткого напитка, содержавшего нечто вроде глауберовой соли. Могу подтвердить, что уже через день-два чувство голода исчезает. Когда кишечный тракт пуст, учили Майр и Бухингер, мы переключаемся на поглощение собственных жировых запасов. Наш организм понимает, что ждать ему больше нечего, и якобы начинает питаться собственными резервами.
В случае строгого поста, то есть при полном воздержании от пищи в течение нескольких дней, в организм поступают только чай и вода. Через некоторое время это становится действительно интересным: мозг нуждается в сахаре, а организму затруднен доступ к энергии. И тогда исключительно для мозга (а это требовательный орган) организм начинает преобразовывать жир в так называемые кетоновые тела. Результат: повышение умственной активности и эйфория, доходящая до блаженного состояния.
В этой фазе вы действительно ощущаете некоторый прилив сил. Мне, например, хочется подняться в горы, немного прийти в себя и успеть спуститься до наступления темноты.
Как ни странно, на курорте я не скучал: между лечебным отдыхом, обертыванием печени и травяными ваннами время проходит быстро. Тот, кто совсем ничего не делает, а только переваривает пищу и охраняет свой покой, парадоксальным образом не страдает от скуки. Важными событиями дня являются регулярные трапезы, именно они формируют и структурируют день. Все же упомяну так называемые «жвачники», крошечные кусочки гречишного хлеба с чайной ложкой конопляного или льняного масла; их следует жевать несколько минут, пропитывая слюной и перекатывая во рту.
Главное правило в системе Ф. К. Майра: пациент должен целиком и полностью сосредоточиться на еде, на процессе пережевывания пищи. За едой нельзя болтать, нельзя читать. В столовых можно смотреть в окно и переглядываться с другими гостями. Но и в этом нет никакого смысла, ведь общаться во время еды все равно запрещено. Так что все одиноко сидят за своими столами, глядя на белоснежные скатерти.
В столовой (разумеется, я захватил с собой «Волшебную гору») царила дисциплинированная тишина. Ничего похожего на описанную Томасом Манном лихорадочную суету. («Иногда в ресторане бывает весело, — сказал Иоахим. — Даже шампанское подают».) Увы, шампанского в современных санаториях больше не подают. Там больше не встретишь людей, подобных персонажам «Волшебной горы»: «Теперь там сидела одна-единственная дама лет тридцати. Она читала книгу и при этом что-то напевала про себя, постукивая по скатерти средним пальцем левой руки. Когда молодые люди уселись, она пересела так, чтобы оказаться к ним спиной. „Она робеет, — тихо объяснил Иоахим, — и в ресторане всегда читает за столом. Ей кажется, все знают, что она уже в детстве попала в легочный санаторий и с тех пор никогда не вращалась в свете“». Не вращаться в свете! Не об этом ли тайно мечтаем все мы? Кроме «Волшебной горы», я прочел там книгу Йенса Йессена «Что осталось от аристократии», герой которой приводит слова своей матери: «Люди нашего круга рождены для жизни в санатории». Ах, как я ее понимаю: возлежать в купальном халате на кровати, приоткрыв окно и устремив взор на горы. И засыпать с книжкой на животе. Я мог бы заниматься этим очень, очень долго…
Моим любимым местом в санатории была сауна и спа-зона, между прочим, не разделенная по гендерному признаку. Я северянин и любитель саун, для меня это не проблема, но восточным женщинам такое непривычно. В общем, это обстоятельство позволило мне подслушивать их разговоры. Из них я понял, что, несмотря на интерес к голоданию и избавлению от шлаков, все сводится к заботе о собственном теле, к поддержанию своей физической формы и, по возможности, к безупречному питанию. Так что гостьи санатория ведут здесь довольно монотонное существование. Они беседуют лишь о том, что ферментированные вещества дают самый высокий пробиотический эффект; что выбор водорослей фантастически велик; что конопляное молоко, благодаря фолиевым и омега-жирным кислотам, — единственная приемлемая альтернатива сое или коровьему молоку; что авокадо очень питательны и хороши в качестве масок для лица (заметим, те самые авокадо, которые, чтобы попасть сюда, преодолели
