С другой стороны, Нидерландам следует принять в расчет ряд других факторов, которые для Великобритании незначимы. Прежде всего, Нидерланды состоят в еврозоне, и, если вознамерятся уйти из Евросоюза, им придется выйти также из сферы евро и запустить в обращение собственную денежную единицу – «новый гульден». А это создаст дополнительные сложности, поскольку новая валюта может существенно возрасти либо упасть относительно курса евро и всех активов и обязательств. Соответственно, для Нидерландов, как и любой другой страны, состоящей в еврозоне и планирующей выход из Евросоюза, первостепенную важность приобретают все те факторы, которые упоминались в главе 4 при обсуждении возможных последствий упразднения евро или выхода какой-либо страны из еврозоны.
Кроме того, экономика Нидерландов не только значительно уступает по размерам британской, но и имеет куда более тесные связи с Евросоюзом. Следовательно, для Нидерландов задача установить правильный характер взаимоотношений с ЕС после выхода из него приобретает гораздо большее значение, чем в случае с Великобританией.
Очевидно, уход Нидерландов будет сопряжен с существенными рисками и уровнем неопределенности, однако проведенное Capital Economics исследование позволяет сделать вывод, что Нидерланды получат от выхода из ЕС чистый выигрыш – выгоды превысят убытки. Нидерланды сэкономят на взносах в бюджет Евросоюза и получат прибыль от аннулирования регуляторных правил ЕС. Вдобавок, выйдя из зоны евро, страна избавится от расходов, связанных со спасением бедствующих южноевропейских экономик, за счет того, что сможет проводить независимую фискальную и валютную политику и развивать торговые связи с быстро растущими экономиками мира. В принципе, такого же рода соображения могли бы фигурировать при оценке целесообразности выхода из ЕС любой другой страны-члена, ныне находящейся в еврозоне.
Лексика, употребляемая для описания вариантов выбора для стран, которые, подобно Великобритании или Нидерландам, рассматривают возможность выхода из Евросоюза, требует точности. Иногда слышишь, как рассуждают о последствиях «выхода Великобритании из Европы», что с географической точки зрения просто невозможно – как и в случае, когда в подобном контексте речь заходит о Нидерландах. Уйти они могут не из Европы, а из Евросоюза. А Евросоюз – не Европа. Евросоюз – определенная политическая ассоциация европейских государств, и так уж получилось, что в настоящее время она охватывает значительную часть территории Европы. История Европы знавала немало других объединений и ассоциаций, но они не дожили до наших дней.
Точно так же о Великобритании говорят, что она «поворачивается спиной» к своему основному рынку или что ее туда «не допускают». Это нелепость. Как я уже доказывал, оставшись за пределами Евросоюза, Великобритания сохранит подавляющую часть объема торговли со странами ЕС.
Впрочем, ни в коей мере не берусь утверждать, что европейцы заживут лучше, если каждая страна вернется в свой собственный маленький мирок. Если Великобритания покинет Евросоюз, самая важная ее обязанность, а также и главный шанс на лучшее будущее состоят в том, чтобы обеспечить себе участие в других институциональных структурах или выстроить новые, которые заняли бы место Евросоюза.
Глава 10
Какие установления могли бы занять место Евросоюза
Разговоры о том, что ЕС образует живое, основанное на единомыслии и свободной торговле ядро нового британского сообщества во имя процветания, являются, строго говоря, полным вздором.
The Economist, 30 октября 2011 г.
Многие склонны рассматривать Евросоюз как единственно возможную форму наднационального объединения европейских стран. На самом деле, альтернативных вариантов масса. Это в равной степени касается и выхода из ЕС отдельной страны, и роспуска всего Евросоюза.
Предметом данной главы как раз и станут возможные форматы альтернативных общеевропейских структур. Сначала я рассмотрю, каким образом можно было бы выстроить европейские торговые отношения в случае, если Евросоюз распадется или будет распущен. Далее речь пойдет о перспективах более тесных торговых связей между Европой и США, об опасностях для страны, если она будет исключена из состава мировых торговых блоков, и о трудностях, которые могут возникнуть в ходе переговоров. Затем мы обсудим роль и значение Всемирной торговой организации (ВТО), а также возможные варианты действий Великобритании в случае, если она выйдет из состава ЕС. В заключение я остановлюсь на едином мнении, сложившемся в среде интеллектуалов относительно Евросоюза, и дам критическую оценку его перспектив.
Перспективы торговых отношений в случае развала ЕС
Предположим, что Европейский союз распадется целиком и сразу. Сумеют и захотят ли страны – бывшие члены ЕС сохранить какие-либо его структуры, наподобие Общего рынка, с которого в свое время и начался процесс объединения? Или бывшие члены Евросоюза снова погрязнут в стародавней порочной практике взаимных торговых ограничений?
В своих размышлениях о формах будущего объединения европейские страны должны решительно отказаться не только от идеи «все более тесного союза», но и от таможенного союза, устанавливающего единый тариф на импорт из третьих стран. Подобная модель теряет смысл и пользу. Более 90 % британского импорта осуществляется на беспошлинной основе, а пошлины действуют только в отношении импортируемых товаров, тогда как услуги и потоки доходов, наиболее важные для британской экономики, пошлинами не облагаются. Кроме того, помимо Евросоюза больше нигде в мире не существует сколько-нибудь значимого таможенного союза.[42]
Данный пример убедительно свидетельствует, что мир, в котором создавался Евросоюз, чем дальше, тем больше теряет сходство с сегодняшними реалиями. Когда вынашивалась идея Евросоюза, главное место в торговых потоках принадлежало товарам. А потом пришли времена, когда торговля услугами стремительно пошла в рост, и нет ни малейших сомнений, что со временем она увеличится. Это в наибольшей степени касается цифровых услуг, о которых и помыслить было невозможно в 1957 г.
В более обобщенном смысле, если уж Евросоюзу суждено развалиться, Европе совсем не обязательно возвращаться назад, к временам раздробленности, когда европейские государства существовали сами по себе и фактически вели друг с другом нескончаемую войну. Что касается экономической политики, то здесь первейшей необходимостью станет установление зоны свободной торговли. И не сказать, чтобы это требовало такой уж великой премудрости. В конце концов, сумели же США, Канада и Мексика создать NAFTA (Североамериканское соглашение о свободе торговли) и, заметьте, обошлись без каких бы то ни было политических, законодательных или интеграционистских камланий, на которых так помешан Евросоюз. А ныне здравствующая ASEAN являет собой пример аналогичного достижения азиатских стран.
NAFTA как пример для Евросоюза
Североамериканское соглашение о свободе торговли (NAFTA) создавалось в 1994 г. с целью активизации торговых процессов и создания импульса к росту благосостояния в США, Канаде и Мексике. Так оно и получилось, хотя названные страны оперируют собственными национальными валютами, чьи взаимные курсы подвержены существенным колебаниям. Однако никаких движений в сторону создания политического союза эти страны не предпринимали.
Правда, в телевизионном интервью, которое вышло в эфир в сентябре 2007 г., экс-президент Мексики Висенте Фокс призывал США, Канаду и Мексику сформировать валютный союз. Он заявил, что уже обсуждал с президентом США Джорджем Бушем-мл. возможность создания Североамериканского валютного союза. В тот же день его слова были опровергнуты пресс-секретарем Белого дома: «В настоящее время мы не разрабатываем плана, который предусматривал бы создание такой валюты». Кроме того, ни американское, ни канадское правительства никогда не делали официальных заявлений о поддержке идеи Североамериканского валютного союза. На это имеется множество причин, и не последняя из них заключается в том, что для США экономические выгоды такого объединения были бы мизерны, а потенциальные политические потери – огромны.
Министерство финансов Канады недвусмысленно выразило свое мнение на этот счет в 2006 г.: «Введение единой североамериканской валюты нежелательно для Канады». В дополнение к этому было заявлено: «Единая североамериканская валюта бесспорно означала бы для Канады необходимость перейти на доллар США и принять монетарную политику США. В этом случае Канада утратит контроль за внутренней инфляцией и процентными ставками».[43]
