9 февраля 1984 года умер Андропов. Калугин пишет: “Наиболее важным было то, что после смерти Андропова я потерял все надежды на моего покровителя в восстановлении моей карьеры. К середине 1984 года мне стало понятно, что света в конце тоннеля не видно”. И вот здесь может скрываться дата выдачи Уокера американцам. Уокера арестовали 20 мая 1985 года, то есть пятнадцать месяцев после февраля 1984 года. Из них, примерно, семь-восемь месяцев уходит на разработку ФБР лица, на которое поступает информация о шпионаже. Можно предположить, что Калугин передал американцам известные ему данные по Уокеру через односторонний тайник где-то в конце лета или осенью 1984 года, когда все надежды на возвращение в Москву окончательно исчезли. Почему он не передал их раньше? Он сам отвечает на этот вопрос: “Уокер был огромной добычей и я, и Соломатин знали, что если мы плохо сработаем, то это будет конец не только для одного из самых величайших агентов “холодной войны”. Это также будет концом нашей карьеры”. Действительно, об Уокере знали единицы и предателя можно было бы без особого труда вычислить.
Конечно, версия выдачи Калугиным Уокера — лишь версия. Вероятно, никто, кроме него и ЦРУ, не сможет сейчас полно ответить на этот вопрос. Но право на ее существование имеется — он, будучи агентом, должен был это сделать.
Мог ли он все-таки выдать Уокера сразу после вербовки в 1967? Скорее всего, нет. Американцы, получив сообщение о нем, не допустили бы такого положения, когда в случае военного конфликта с СССР их боевая Атлантическая триада фактически была бы обречена на гибель в первые же часы. Они реализовали бы материалы Калугина и арестовали Уокера. В этом случае его провал или побег на Запад были бы неизбежны. Тем более, в 1966 году он уже “сдал” Липку. Кроме всего, Уокер ему был нужен и для генеральской карьеры в КГБ, без которой он не заработал бы большие деньги в ЦРУ. По этим причинам он скрывал существование Уокера и выдал его, когда миновала опасность своего провала. И не ошибся. В 90-х годах после окончания “холодной войны” роль такого агента, каким был Уокер, перестала являться фатальной угрозой для США, он в итоге перед ЦРУ оправдался. Но конгресс США, если он рассматривал на закрытом заседании вопрос о предоставлении Калугину американского гражданства за “особые заслуги”, как это делается в отношении предателей, мог не принять такую позицию и решение “притормозил”. Может быть, поэтому в упомянутом раннее интервью газете “Совершенно секретно”, отвечая на вопрос о получении вида на жительство в США, Калугин говорит: “Пока глухо. Каменная стена. И никто не объясняет, в чем дело. Одни слухи. Например, говорят, что пенсионеры ЦРУ резко возражают. Ох уж эти ветераны!”. Но и эти слова могут быть ложью.
ДругиеМожно закончить рассказ о выданной Калугиным агентуре, хотя имеются и другие свидетельства его предательства. Цель книги — показать на убедительных фактах, что он являлся агентом американской разведки, а не проводить расследование его преступных деяний и тем самым не вмешиваться в прерогативы следственных органов. Но, все-таки, следует отметить, как расценивает в наши дни действия Калугина его бывший начальник Борис Соломатин. Нелегко, вероятно, Соломатину было публично признать предательство своего бывшего подчиненного и друга в интервью газете “Аргументы и факты” от 11 марта 1996 года. Но для мужественного человека, каким является Соломатин, предательство — категория неприемлемая. Привожу его основные доводы:
“В своем интервью Калугин недавно заявил, что “изложенные в книге сведения об агентуре не позволят ее идентифицировать, даже если сто следователей будут стремиться это сделать в течение десятков лет”. Вот список некоторых агентов КГБ, перечисленных в книге Калугина, которые, как он считает, не могут быть персонально выявлены.
Посол Норвегии в Вашингтоне, который скончался в США в 1965 году. Сколько послов Норвегии в США могло скончаться в 1965 году?
Ответ ясен. Если хочешь узнать, кто это — посмотри дипломатический справочник.
Старший дипломат (видимо, советник, первый секретарь) посольства одной из западноевропейских стран. Придерживался левых взглядов. До приезда в США работал в Бонне. Продолжал работать на КГБ в 70-х годах (после отъезда Калугина из Вашингтона). Проверка по официальным документам позволяет значительно сузить круг старших западноевропейских дипломатов, прибывших из Бонна. Фиксация ФБР любой встречи с ним Калугина подтвердит те данные, которые содержаться в книге.
Женщина архивист посольства крупной европейской страны, которая прибыла в Вашингтон из Москвы, где была два года. Имея такие данные из книги Калугина, даже самый ленивый сотрудник ФБР или ЦРУ сумеет определить, кто же это такая.
Посол крупной арабской страны, с которым Калугин встречался в течение года, и который покинул Вашингтон в 1966 году. Чтобы пересчитать послов крупных арабских стран в Вашингтоне, хватит пальцев на одной руке. Тем более известно, кто из них покинул Вашингтон в 1966 году и, как наверняка знают люди из ФБР, встречался с Калугиным”.
Все выкладки Соломатина говорят о предательстве Калугина путем выдачи агентуры в книге, то есть в 1994 году. Вопрос о шпионаже не поднимается.
Мне пришлось разговаривать со многими бывшими сотрудниками разведки разных уровней, которые знали Калугина, и подавляющее большинство считают, что он предатель, агент ЦРУ и был непростительно упущен органами госбезопасности. Лишь немногие отвечали, что мало знакомы с последними сообщениями прессы и не следят за новостями. Единицы уклонились от разговора, как мне кажется, опасаясь по разным причинам этой темы.
Еще одно важное уразумение посетило меня при написании последних страниц этой главы. Калугин в своей книге говорит, что резидентура имела задание Центра по установке предателей послевоенного периода. В частности, он высказывает предположение, что если бы резидентуре удалось установить предателя Носенко, то, несомненно, Центр дал бы согласие на его физическую ликвидацию. Но длительные поиски предателей якобы оказались безрезультатными. По его словам, Ларк сообщал, что знаком с Носенко и лишь обещал найти его адрес, “водя нас за нос”. О предателе Голицыне он вспоминает вскользь. Но вот что привлекло мое внимание. К 1968 году Ларк сообщил точные адреса проживания этих двух предателей вблизи Вашингтона. По адресу Носенко, обитавшего в многоэтажном доме, работал даже наш разведчик-нелегал. К отдельному особняку Голицына я лично выезжал много раз и видел человека схожего с ним. Обо всем этом направлялись в Центр отчеты и Калугин их в 1973 году читал. Думаю, что ЦРУ через Ларка передало реальные адреса их проживания с тем, чтобы закрепить наше доверие к нему. И в этом был смысл — по “легенде” при успехе дела Ларка они получали в свои руки разведчика-нелегала. Кроме того, как свидетельствует мировая практика спецслужб, материалы, передаваемые подставленным агентом противной стороне, должны быть достоверными где-то на 95 % и только 5 % могут являться искусно подготовленной дезинформацией.
В моей работе с Ларком на протяжении пяти лет установка предателей разных мастей — от военных лет и позднее — занимала значительный удельный вес. Он был русским и общался в повседневной жизни, наравне с американцами, и со своими земляками. В те годы русских в Вашингтоне проживало очень мало, и все они практически были друг другу известны. Поэтому Ларк давал информацию по ним довольно часто, и по количеству она была намного весомее 5 % по сравнению с другими материалами. Кроме того, ее можно было проверить. Поэтому мы в большей части верили ей даже тогда, когда было определено, что он подстава. Что же касается проведения спецопераций по предателям, так называемых “мокрых дел”, то здесь Калугин умышленно вновь вводит читателя книги в заблуждение. Во время нахождения в отпуске в Москве зимой 1968 года я докладывал начальнику Службы внешней контрразведки Григоренко в присутствие начальника управления нелегальной разведки о результатах работы линии КР по Голицыну, Носенко и другим предателям. Мне было дано указание прекратить работу по выявлению мест их проживания и вести только общее агентурное наблюдение. Фактически предатели перестали быть субъектами разработки и тем более объектами “мокрых дел”.
Конечно, возникает тот же прежний вопрос: зачем Калугин скрывает сообщения Ларка по Голицыну и искажает данные по Носенко? Вероятно прежде всего потому, что информация Ларка в этой части была правдивая и из нее видно о “сдаче” ЦРУ предателей Комитету госбезопасности. Даже Голицын, которому полностью доверял и которого очень ценил Энглтон, был выдан “Советам” в угоду целям ЦРУ и подставлен, как наверняка предполагали в этом ведомстве, под явную смерть. Когда идет крупная игра разведок, такая “мелочевка” как предатели неизбежно приносятся в жертву. Таков удел этой категории отступников, которых в США в наши дни целая колония.
