Вокруг бывшего обер-бургомистра Лейпцига и его программы сплотилось немало представителей высшего чиновничества. Одним из ближайших сподвижников Герделера стал профессор Попитц, министр финансов Пруссии в годы Веймарской республики и начального периода нацистского господства. К ним примыкал Ульрих фон Хассель, бывший с 1932 по 1938 год германским послом в Риме. Хорошо видя слабость фашистской Италии, он выступал против союза с ней, идя наперекор генеральной политике фюрера в этом вопросе. В этот кружок также входили: д-р Пауль Лежен-Юнг, бывший депутат рейхстага от партии немецких националистов; д-р Вирмер, адвокат и бывший член католической партии Центра; профессор геополитики Высшей политической школы в Берлине Альбрехт Хаусхофер: адвокат Карл Лангбен, имевший связи с высшим руководством СС; сын знаменитого физика Макса Планка д-р Эрвин Планк, бывший сначала личным референтом рейхсканцлера Брюнинга, а затем директором в правлении концерна Отто Вольфа; профессор Иессеи, смещенный нацистами за критику с поста директора Института мировой торговли и морского транспорта и ставший с 1941 года капитаном при штабе генерал-квартирмейстера; Цезарь фон Хофаккер, кузен знаменитого Штауффенберга, руководящий сотрудник концерна «Ферайнигте штальверке».
Видя приближающийся крах завоевательной политики Гитлера, на Герделера все больше ориентировались представители крупных промышленных кругов, такие, как Герман Бю. хер («АЭГ»), Карл Бош («ИГ Фарбен»), Роберт Бош («Бош АГ»), Герман Рейш («Гютехофнунгсхютте»), Ялмар Шахт, Карл Сименс (концерн Сименса), Альберт Феглер («Ферайнигте штальверке»), Ганс Вальц («Бош АГ»), Они занимали ведущее положение в угольном, металлургическом и электронном секторах экономики Германии — впрочем, оппозиционные настроения нисколько не мешали им выполнять военные заказы нацистского руководства.
Стремясь максимально расширить круг своего влияния, Герделер установил связь с бывшими руководителями христианских профсоюзов, особенно с Якобом Кайзером и Максом Хаберманом. Вслед за этим он вошел в контакт с бывшими правыми лидерами СДПГ и Всегерманского объединения профсоюзов (АДГБ), а именно с Лейшнером, Лебером, Хаубахэм, Хенком, Эрнстом фон Харнаком и другими. Также он установил связь с бывшим президентом национального собрания Австрии и бургомистром Вены Карлом Зейтцем. Зейтц возглавлял австрийскую группу заговорщиков, в состав которой входили Рерл, бывший видный политический деятель, и Рейтер, бывший австрийский министр сельского хозяйства.
Кроме того, Герделер установил контакт с бывшим представителем Баварии при немецком рейхстаге Ф. Шпеером, хорошо знавшим генерала Бека; бывшим обер-президентом Рейнской провинции Люнником; бывшими обер-бургомистрами Ганновера, Берлина, Дюссельдорфа. Сподвижниками его также стали бывший статс-секретарь прусского министерства внутренних дел Герберт фон Бисмарк, бывший тайный советник Штельцер, бывшие статс-секретари имперской канцелярии Хамм и Планк, министры Гесслер, Хермер и многие другие.
Как видим, практически перед каждым членом группы Герделера стоит словечко «бывший». Это были среднего уровня деятели и чиновники Веймарской республики, оказавшиеся не у дел после прихода нацистов к власти и по этой причине оппозиционно настроенные к новому режиму (Вспомним Зиновьева, Каменева, Рыкова, Бухарина и других из «ленинской гвардии», которые постепенно оказывались в стороне от управления государством — похоже, не правда ли?)
Однако, несмотря на свою относительную многочисленность, никакой реальной силы группа Герделера из себя не представляла. Все это были люди, которые могли говорить, выражать недовольство, но и только. Единственный толк от них был тот, что этих людей, в свое время достаточно известных, удобно было отправлять искать контакты — как с оппозиционерами внутри Германии, так и с правящими кругами Запада. Хотя и в этом наибольшую активность, как мы уже видели, проявил сам Герделер. Тем не менее он претендовал ни больше, ни меньше как на роль интеллектуальнополитического руководителя всей германской оппозиции.
Во многом статус «бывших» привел в ряды заговорщиков таких старых дипломатов, как Вернер фон дер Шуленбург и Ульрих фон Хассель, которые были отстранены от службы в конце 30-х — начале 40-х годов. В МИДе существовали оппозиционные настроения, не без того — но от чиновников дипломатического ведомства толку было мало. Заместитель Риббентропа, упоминавшийся выше Вайцзейккер, вскоре, испугавшись, отошел от заговорщицкой деятельности и соответственно проинструктировал и всех своих подчиненных. После этого заговорщики перестали доверять заместителю министра и не желали иметь с ним больше никаких дел. Группа в МИДе распалась. Активность братьев Кордг, осуществлявших контакт с Западом, фактически прервалась после перевода одного из них на службу в германское посольство в Токио. Два других молодых дипломата, занимавшие достаточно скромное положение в министерстве, Адам фон Тротт и Ганс Берндт Хефтен, примыкали к так называемому «кружку Крейзау».
Само собой, как в любом обществе, существовала в Германии и недовольная режимом интеллигенция. Основной их деятельностью было собираться и разговаривать. При определенных обстоятельствах это занятие тоже может быть достаточно разрушительным для государства — но таких обстоятельств в Германии не было. Тем не менее этих людей тоже можно «прислонить» к заговорщикам.
В среде высшего чиновничества и университетских профессоров существовало общество «Среда», насчитывавшее 16 членов. В его состав входили уже известные нам Попитц и Хассель, юрист Иессеи, Лаутер и другие. Общество собиралось два раза в месяц для политических и экономических дискуссий. На его собраниях иногда выступали Бек и Герделер.
Другой кружок сложился во Фрейбургском университете. Его членами были экономисты Эйкен, Лампе, Альбрехт, историк Риттер и ряд других профессоров. Через Риттера кружок был связан с Герделером и по его заданию разработал программу «послевоенного восстановления».
Вокруг вдовы и дочери умершего в 1936 году немецкого посла в Японии Зольфа группировались интеллигенты и чиновники, вошедшие в историю под названием «кружка Зольфа». К нему примыкали промышленник Баллестрем, владелец горнометаллургических предприятий в Силезии; крупный банкир граф Бернсдорф, бывший советник немецкого посольства в Лондоне; советник МИДа Кгонцер, чиновники Царден и Кип, бывший бургомистр Берлина Эльзасе и другие. Члены «кружка Зольфа» поддерживали контакт с эмигрантскими кругами в Швейцарии и руководителем «кружка Крейзау» Мольтке.
Все эти три кружка ограничивались лишь теоретическими дискуссиями и никакого реального участия в заговорщицкой деятельности не принимали.
Гораздо большее значение имел «кружок Крейзау», получивший свое название от имения графа фон Мольтке, руководителя этой группы. По отцовской линии он был внучатым племянником знаменитого прусского фельдмаршала Мольтке, одного из основателей германского генштаба, однако матерью графа была англичанка, что, вкупе с полученным в Англии юридическим образованием, почти автоматически сделало его противником нового режима. Массовые зверства гитлеровцев на оккупированных территориях еще больше настроили против них Мольтке и побудили его требовать создания после войны международного трибунала для осуждения военных преступников. В сфере внутренней политики он стремился к демократическому устройству общества и утопическому христианскому социализму.
Желая крушения диктатуры Гитлера любой ценой, руководитель «кружка Крейзау» имел мужество дойти в своих рассуждениях до конца логической цепочки. В письме своему английскому другу Лайнелу Куртису в 1942 году Мольтке писал: «Ты знаешь, что я с первого дня боролся против нацистов, но степень угрозы и самопожертвования, которая требуется от нас сегодня и, вероятно, потребуется завтра, предполагает нечто большее, чем наличие добрых этических принципов, особенно поскольку мы знаем, что успех нашей борьбы, вероятно, будет означать тотальный крах, а не национальное единство. Но мы готовы прямо глядеть этому в лицо». Это хорошо знакомый нам по 1990-м годам случай, когда идея значит для человека больше, чем не только благополучие, но даже и существование его родины. Строго говоря, таковы все диссиденты — но далеко не все держатся с таким мужеством, как держался граф. Уже в заключении, в одном из своих последних писем он писал: «Нас повесят, потому что мы вместе думали» — он был чуть ли не счастлив, что смертным приговором германским оппозиционерам удостоверяется сила их духа.
В целом «кружок Крейзау» сложился к весне 1942 года, и его участники начали более или менее регулярно встречаться в имении для выработки своей программы. Ближайшим сподвижником Мольтке был граф Йорк фон Вартенбург, потомок известного прусского генерала Йорка. Предок у него был воистину замечательный. Генерал на свой страх и риск заключил Таурогенскую конвенцию 1812 года, положившую начало совместной германо-русской борьбе против Наполеона. Этот поступок оказал сильное влияние на всю семью, хранившую оригинал конвенции как реликвию. Кроме того, Йорк был близким родственником Штауффенберга, осуществившего два года спустя самое известнее покушение на Гитлера.
