B. C. Мне кажется, что насчёт эйфории вы ошибаетесь. Я о тех годах вспоминаю с ужасом. Думаю, что и большинство граждан страны испытывали по поводу проходивших преобразований если не чувство страха, то растерянности, обездоленности, не понимая, чего ожидать впереди.
В. П. Правильно, потому что решали всё руководители страны. Большинство людей не могли всего знать, поскольку они были лишены информации.
B. C. Но вы-то знали. И в полном объёме о происходящем информировали президента Ельцина?
В. П. Конечно. Руководители нашей страны всё знали, всё понимали и всё делали сознательно. Тогда я написал подробный доклад о методах проведения в России приватизации (а вернее, разграбления её богатств) и передал его руководству страны. Этот доклад, как исторический документ, и сейчас сохранил свою актуальность. Потому что через десять лет Счётная палата Степашина повторила проверку проведённой в стране приватизации и пришла к тем же выводам.
B. C. Увы, но и с тем же результатом относительно действий руководства страны. Ведь вот вы подготовили свой доклад, вручили его президенту или председателю правительства и…
В. П. Его благополучно положили на полку. Потом месяца через четыре формально рассмотрели. Решений по нему никаких принято не было. Но я руководствовался раньше и руководствуюсь теперь принципом – делай, что должно и будь, что будет. Когда я писал доклад, у меня никаких иллюзий, будто я смогу кардинально изменить ситуацию в стране, не было. Вопрос стоял в другом – как долго я после такого доклада продержусь. Я продержался семьдесят дней, что в условиях тотального окружения моими противниками эквивалентно защите «Брестской крепости». Но зато после этого шага я получил массу союзников везде – в прокуратуре, силовых структурах, моя охрана делала своё дело просто на совесть. Любой, кто не ноет, а действует, вызывает у людей уважение. И потом, когда Чубайс с Черномырдиным пытались засадить меня в тюрьму, инициировав целых одиннадцать уголовных дел, ни один человек меня не сдал, ни один документ никем не был сфальсифицирован. Это кое что да значит. Прокуратура по приказу все эти дела начинала вести. Но все они развалились. Люди, которые их вели, понимали – я действовал не в интересах собственной корысти, а в интересах государства.
B. C. Скажите, достаточно ли было в руководстве страны, в верхних эшелонах власти людей – честных, порядочных, бескорыстных, которые смогли бы в итоге изменить ситуацию? Если же их не было, то почему всякая шваль, нечистоплотная в нравственном отношении, мерзость захватила такую власть в стране? Почему это вообще произошло, стало возможным?
В. П. К сожалению, эта мерзость правила страной. Порядочные люди в руководство попадали случайно, и система их безжалостно «вымывала», уничтожала, освобождалась от них. Срабатывал обкомовский, цекашный принцип. Вообще все беды России от ЦК КПСС и лично от товарища Горбачёва. Верхушка партии поняла, что власть – хорошо, но ещё лучше её конвертировать в собственность. Они поездили по заграницам, посмотрели, как живут западные клерки, и задались вопросом – а чем мы хуже?
B. C. И чтобы эту свою мечту осуществить, они в высшем руководстве начали ускоренно избавляться от порядочных людей? И так до самой низшей ступени власти?
В. П. Да, и потому систему можно изменить только системой. Никакие силовые методы, захваты власти путём переворотов тут не помогут. Если мы хотим изменить свою жизнь к лучшему, то надо в противовес имеющейся создать свою систему.
B. C. Я не представляю, как в сегодняшних государственных условиях можно создать такую систему.
В. П. Дело в том, что сегодняшняя аристократия, которой наглядно показали, что в «цивилизованном мире» её место «у параши», арестовав и посадив в тюрьму Павла Бородина, затем запихав в кутузку миллиардера Прохорова и ещё некоторых высокопоставленных чиновников и преуспевающих бизнесменов, что сильное государство – это высшая ценность и только оно сможет защитить тебя лично и твои капиталы. Жизнь просто заставляет наших аристократов думать о своём спасении, каким-то образом начинать заботиться и о стране. Поэтому они волей или неволей начинают потихоньку поворачиваться лицом к государству. Выделяются деньги на армию. По сравнению с ельцинскими временами тут улучшение кардинальное. Конечно, это мизер по сравнению с тем, что нужно бы сделать. Но и это лучше, чем полное бездействие. В этом отношении посадка в тюрьму Бородина отрезвляюще подействовала очень на многих. На всех! Тут и президент понял, что страна должна иметь возможность его защитить.
B. C. А как вы вообще оцениваете наши дальнейшие перспективы? Что ждёт Россию впереди?
В. П. С учётом того, что мы вступаем в эпоху катаклизмов, а они будут только нарастать – природные и, самое главное, экономические – с учётом того, что мы по-прежнему остаёмся сырьевой страной, наше положение будет довольно терпимым, устойчивым. Нас не затронет никакой крупномасштабный экономический кризис. Поскольку у нас просто нет этой самой экономики. Экономические кризисы существуют для экономически развитых стран. А мы как торговали нефтью, газом, лесом, так и будем это продолжать делать в тех или иных объёмах. По большому счёту, мы живём натуральным хозяйством. Россия только-только начинает создавать высокотехнологичные отрасли и декларировать их дальнейшее развитие. Но как у нас часто бывает – от декларации до воплощения в жизнь «дистанция огромного размера». Поэтому, сидя на ресурсах, мы можем относительно спокойно смотреть в будущий кризис. Мы уцелеем. Но стратегически это, конечно, не путь. Россия должна развивать сверхмощную экономику, создавать оружие пятого, шестого и прочих поколений, должна иметь современную армию. Та армия, которая у нас сейчас, не соответствует требованиям современных войн по уровню оснащённости и профессионализма. Советская армия этим требованиям, безусловно, соответствовала. Нынешняя российская ещё только создаётся, и происходит это очень медленно, с большими потерями.
Поэтому, как ни странно, но Россия в современной обстановке «выплывает», у неё есть будущее.
B. C. Вашими бы устами да мёд пить. Правящая государственная элита продолжает жутко пренебрежительно, даже цинично относиться к своему народу, к его нуждам, потребностям. Недавно были обнародованы цифры статистической отчётности по РФ за первое полугодие 2010 года. Согласно им, почти тридцать процентов населения страны живёт на доходы ниже прожиточного минимума. Тут лучше сказать – выживает.
В. П. Это верно. Российская олигархия считает народ полем для получения своих сверхприбылей. Собственно, как таковой, сам народ никого не интересует. Сейчас на дальнюю перспективу что-то начали обещать. Одно это уже хорошо. При Ельцине ничего подобного не могло быть в принципе. Так же, что касается внешней политики. Сейчас наметились некоторые тенденции независимости в ней. Но социальные вопросы не укрепить без укрепления вертикали власти. Здесь тоже есть обнадёживающее движение вперёд. Хотя, на мой взгляд, такая централизация произойдёт лишь тогда, когда несколько достаточно одиозных глав субъектов федерации, таких как Москва, Татарстан, Башкирия (Лужков, Шаймиев, Рахимов), будут отправлены на заслуженный отдых. Здесь давно должны быть люди с новыми идеями.
B. C. Почему их так боятся трогать? По национальным причинам?
В. П. И по национальным, и потому, что все рычаги властной, финансовой составляющих давно поделены, люди по своим местам расставлены. Всё это трогать, ломать никому не хочется. Поэтому для меня самостоятельность Медведева, как политика и главы государства, будет зависеть от того, справится ли он с этими вопросами.
B. C. Вообще для меня были пугающими первые шаги Медведева на посту главы государства. Когда он собрал всю свою команду и объявил, что начинается борьба с коррупцией. Этим заявлением он мне очень напоминал Горбачёва времён начала перестройки. Ведь понятно, что по-настоящему никто так с коррупцией не борется. Для этого нужны какие-то другие методы. В Италии, например, сначала арестовывают десятки коррупционеров, а лишь затем объявляют, что началась чистка властных структур от взяточников.
В. П. Бороться с коррупцией надо жесточайшим образом. И вместо тысячи слов об этой борьбе лучше один расстрел. Кстати, нам давно надо выйти из этих идиотских договоров и моратория на смертную казнь. Убийца должен быть расстрелян. Коррупционер, нанёсший большой ущерб государству, должен быть расстрелян. Китай, кстати, плюёт на все эти моратории. В его законодательстве, по сравнению с другими странами, максимальное количество статей, по которым предусмотрен расстрел. Кстати, это, наверно, единственная страна, где предусмотрена высшая мера наказания за плохое качество продукции, отправляемой на экспорт. По этой статье они расстреливают в год порядка 35 человек. И правильно делают. Что толку, когда в тюрьме сидит маньяк, который лишил жизни десятков человек, или террорист? Так жизнь убийцы, в отличие от его жертв, признаётся священной.
