в том, что Комитет 300, с одобрения нашего правительства, не хочет, чтобы наша молодёжь получала хорошее образование.
Сегодня образовательные стандарты низкого качества обеспечиваются концепцией «Обучения, ориентированного на результат». Суть образования, которое франкмасон судья Хьюго Блэк, Александр Кинг, Гуннар Мюрдаль и его жена намерены давать детям США, состоит в том, что цель оправдывает средства, что подростковый секс — это замечательно, что в некоторых вопросах родителей слушаться не надо, и что если тебе что-то нравится, «делай это».
Они учат наших детей, что законы Соединённых Штатов применяются несправедливо, и что это абсолютно нормально, если они будут устанавливать свои собственные правила. Наши дети десятилетиями воспитывались на порочных примерах; Рональд Рейган и Джордж Буш попали в сети алчности, которая полностью овладела ими. Наша система образования не пришла в упадок. Под руководством Кинга, Блэка и Мюрдалей она фактически достигла больших успехов, но всё зависит от того, с чьей точки зрения мы на это смотрим. Комитет 300 восхищён нашей системой образования, и он не позволит изменить её ни на йоту.
Согласно Стэнфордскому институту и Уиллису Хармону, духовная травма, вызванная искусственным способом, при помощи глубокого всестороннего проникновения, частью которого является и наше образование, наносится нам уже в течение сорока семи лет.
Но многие ли осознают это коварное давление, оказываемое на наше общество, и постоянную идеологическую обработку и промывание мозгов, которое осуществляется ежедневно? Загадочные гангстерские войны, которые разразились в пятидесятых годах в Нью-Йорке, — пример того, как заговорщики могут создавать любые подрывные элементы и управлять ими. До восьмидесятых годов никто не знал, откуда возникли эти войны банд, пока исследователи не разоблачили тайных руководителей, которые управляли этим так называемым «социальным явлением».
Гангстерские войны тщательно планировались и подготавливались Стэнфордом, с той целью, чтобы сознательно ввергнуть наше общество в шок и захлестнуть его волнами беспокойства. К 1958 году этих банд было уже более двухсот. Их сделали популярными мюзикл и голливудский фильм «Вестсайдская история» [52].
Целое десятилетие эти банды постоянно появлялись в заголовках новостей. Однако в 1966 году они вдруг неожиданно исчезли с улиц Нью-Йорка, Лос-Анджелеса, Ньюарка, Нью-Джерси, Филадельфии и Чикаго. Сейчас, в 2006 году, они появляются вновь в великом множестве, врываясь в повседневную жизнь наших больших городов, точно так же, как это было в пятидесятых, но лишь с большим размахом. Теперь у них появилось два новых атрибута — кокаиновый «крэк» и «рэп».
На самом деле, «рэп» — это никакая не музыка, а бессмысленное повторение нескольких нот и слов, наложенных на вибрирующую «музыку», состоящую из тяжёлых ударов, которая вызывает состояние, подобное трансу.
Её эффект значительно усиливается применением «группой» и слушателями наркотиков. В результате происходит нечто подобное тому, что случается во время интимной связи, сопровождаемой употреблением кокаина, — он продлевает ощущение.
Подвергаясь воздействию музыки культа Диониса и африканских ритмов Вуду, аудитория, наконец, впадает в некий кататонический транс. Существуют разновидности этого ритуала, такие как, например, «рейв-сессии», во время которых широко употребляется опасный наркотик «экстази».
В течение последующего десятилетия гангстерских войн общественность реагировала на них в точности так, как была запрограммирована Стэнфордским институтом. Общество в целом не могло понять эти войны банд и реагировало неадекватно. Если бы нашлись мудрые люди, которые распознали бы в этих гангстерских войнах эксперимент Стэнфордского института по социальному инжинирингу и промывке мозгов, то заговор был бы раскрыт.
Либо у нас нет квалифицированных специалистов, способных реально оценивать происходящее (что весьма маловероятно), либо их заставили молчать под угрозами. Сотрудничество средств массовой информации со Стэнфордским институтом привело к новой атаке на нашу духовно-интеллектуальную сферу в виде концепции «Новой Эры» («нью-эйдж»), замаскированной под «развлечения», в точном соответствии с предсказаниями социальных инженеров и специалистов по «новым наукам» из Тавистока. И снова реакция народа оказалась неадекватной; в ней отсутствовало стремление искоренить глубинные причины изменений, уничтожающих нацию.
После непродолжительного отсутствия, гангстерские войны вновь появились на улицах Лос-Анджелеса в 1989 году и опять стали использоваться как средство создания условий для социальных изменений. В течение нескольких месяцев, когда произошли первые инциденты, число банд стало расти — в восточной части Лос-Анджелеса появляются сначала десятки, а затем сотни группировок.
Распространились наркотические притоны и безудержная проституция; на улицах господствовали продавцы наркотиков. Всех, кто вставал у них на пути, расстреливали. Вопли в прессе были громкими и долгими. Выбранная Стэнфордом большая целевая группа населения стала защищаться лозунгами. Тависток называл это первой фазой, когда целевая группа не может определить источник кризиса.
Второй фазой гангстерской войны стало «разделение». Люди, не жившие в местах активности уличных банд, говорили: «Слава Богу, они нас не трогают». Кризис, тем не менее, продолжался, независимо от того, признавали его или нет, а общественный порядок в Лос-Анджелесе тем временем начал нарушаться. Как и было запрограммировано Тавистоком, группы, не задетые войнами банд, обособились с целью самозащиты. И ещё раз состояние людей приняло неадекватную форму, в которой они не стремились выкорчевать основные причины изменений, охватывающих нацию.
Что было целью гангстерских войн, кроме распространения наркоторговли? Первое — показать целевой группе, что она не в безопасности; уязвимым может оказаться любой класс или группа населения. Второе — продемонстрировать, что организованное общество беспомощно перед лицом такого насилия, и третье — заставить признать тот факт, что наш социальный порядок рушится. Нынешняя волна уличного насилия прекратится так же быстро, как и возникла, как только будут пройдены все три фазы стэнфордской программы.
Когда Тависток доставил в США группу «Битлз», никто и представить себе не мог размах той культурной катастрофы, которая должна была начаться вслед за этим. «Битлз» были составной частью «Заговора Водолея», живым организмом, порождённым «Изменением образа человека».
Феномен «Битлз» не был спонтанным молодёжным бунтом против старой социальной системы. Напротив, это был тщательно разработанный заговорщической организацией, не желавшей быть опознанной, план ввода чрезвычайно разрушительного разобщающего элемента в большую целевую группу населения, сознание которой планировалось изменить против её воли.
Вместе с «Битлз» в Америке были введены в оборот новые слова и выражения, изобретённые тавистокскими учёными социологами. Такие слова, как «рок», в применении к музыкальным звукам, «тинэйджер», «кул», «дискаверед» и «поп-музыка» [53] были частью лексикона из кодовых слов, обозначающих употребление наркотиков.
Этот «КОДЕКС» был включён в песни «Битлз», такие как «Люси в небе с бриллиантами» («Lucy in the Sky with Diamonds» (LSD)) и «Жёлтая подводная лодка» («Yellow submarine») (обозначает особый вид наркотика, позволяющего «словить кайф»). Новая «кодовая система» сопровождала «Битлз» везде, куда они приезжали, причём «тинэйджеры» сразу же их «обнаруживали».
Кстати, слово «тинэйджеры» нигде не употреблялось до тех
