…Гладкий, как стекло, асфальт упирается в железнодорожный шлагбаум и «кирпич», воспрещающий въезд. Что там: военный полигон, ракетная база, посадочная площадка летающих тарелок? За шлагбаумом никакого «развитого социализма» уже нет. Он заканчивается уже здесь, возле будки. Дальше начинается «заповедный коммунизм». Для избранных. А от черни его ограждают высокие металлические сетки. На заграждение Залесского, скажем, ушло 59 тыс. погонных метров. Охранялись «вотчины» 9-м управлением КГБ. Пересечь «заповедную» границу было куда сложнее, нежели границу государственную.
Ученые Института ботаники АН Украины, составляя кадастр флоры, исколесили все Полесье вдоль и поперек, но в Днепровско-Тетеревское хозяйство их не пустили. Да что там ботаники! Инспекторам охраны природы или милиции, для исполнения своих прямых обязанностей в «местах обетованных» требовалось по меньшей мере разрешение министра. Деятельность же самих охотобъектов строго засекречивалась и регламентировались закрытыми ведомственными приказами и указаниями.
…Днепровско-Тетеревское заповедно-охотничье хозяйство. По одну сторону железной ограды — сельская школа-развалюха, кривобокий домик сельсовета, где еще приютились и почта, и сберкасса, и медпункт. По другую — великолепное, крытое белой плиткой двухэтажное здание дирекции хозяйства, голубые ели, доска почета. Асфальтированные дороги ведут к охотничьим вышкам, все — с войлочным покрытием. Их тут около сорока. У каждой — обыкновенный городской фонарь. Горит не угасая и днем и ночью, зимой и летом уже двадцать лет подряд. Чтобы кабаны привыкли к свету и не боялись выходить к приваде с высокосортной пшеничкой под ружье высокопоставленного охотника. Лесное озеро — тоже все в сиянии. Дабы карася легче снять ночью с крючка. Я подсчитал: затраченной в год электроэнергии вполне хватило бы на освещение 10–15 школ.
Старожилы вспоминают: в начале 70-х здесь развернулась небывалая стройка — из Днепродзержинска баржами летом и осенью несколько сезонов подряд возили шихту. Рычали мощные экскаваторы, самосвалы, гудела землеройная техника. Через болота к вышкам тянули 40 километров асфальта. «На Саяно-Шушенской ГЭС я не видел столько техники», — признался один очевидец.
Урочища «Остров» и «Акация» — «особо заповедные зоны» — известны строго ограниченному кругу лиц. Здесь приютились фешенебельные домики «Охотника» и «Рыбака». Банкетные залы с коврами и звериными шкурами. Дорогая посуда, хрусталь. Великолепно убранные спальни. В каждой комнате — картины «Ленин на охоте» и «Ленин на рыбалке».
Урочище имеет бетонную бухту с волнорезами, пирсами, катерами и кораблями. Отсюда бравые вооруженные пулеметами охотники отправлялись за уткой. Рядом — огромное пустующее здание с массой заржавевших механизмов — разделочный цех. Тир, голубятня с откормленными породистыми голубями. Это память о Владимире Васильевиче Щербицком. Главный голубевод Украины содержал здесь персональную голубятню, разумеется, за государственный счет.
Кто имел дело с охраной природы, знает, как трудно «пробивать» территорию под заповедники: колхозы, совхозы, лесничества всегда возражают. А вот в случае с «царскими охотами» проще: в мае 1962 года зампред Совмина УССР Сенин одним махом отобрал у местных колхозов 140 га под расширение Залесья — в этих местах, мол, кабанов много.
Одной из лучших «царских охот» в бывшем СССР считалось Завидовское заповедно-охотничье хозяйство, раскинувшееся на 125 тыс. гектаров в Московской и Тверской областях. 2 августа 1966 года распоряжением Совмина СССР, подписанным одним из выдающихся советских браконьеров-охотников — зампредом Совмина СССР Д. Полянским — было утверждено «Положение» об этой спецзоне, предоставившее ей уникальные права. Там было построено 480 зданий и сооружений общей площадью 17,8 тыс. квадратных метров стоимостью 33 млн. рублей. Обслуживало «охоту» 463 человека, из них 11 офицеров и 98 прапорщиков плюс батальон охраны впридачу. На содержание «спецзаповедника» Министерство обороны ежегодно «отстегивало» 1,5 млн. руб. Долгое время «царской охотой» заправляли два генерала: генерал-лейтенант М. Колодяжный и его зам. — генерал-майор В. Щербаков, получившие за отличную организацию охот и попоек по семь орденов.
В Завидово бывали, кроме завсегдатаев Ворошилова, Хрущева и Брежнева, еще и маршал Жуков, генералиссимус Сталин, маршал Буденный, Ю. Гагарин, братья-коммунисты Кастро и Броз Тито.
Для Брежнева организовали две базы — «Центральную» и «Южную», называемую еще «Шалаш». А что, первый Ильич имел шалаш под Питером, почему бы второму не заиметь под Москвой? В мраморе, резном дереве, блеске и великолепии. Тут же — огромный импортный холодильник. Рядом — узел правительственной связи, вертолетная площадка, пруд с форелью, парк и розарий. Апартаменты Ильича обошлись государственной казне в 10 млн. руб.
И на военной охотбазе «Барсуки» тоже имеется вертолетная площадка, свой комфортабельный «Шалаш», огромное административное здание. Все это сооружено на средства, отданные народом на оборону страны…
Помнится, сотрудники Полесского заповедника (подчиненного Минлесхозу Украины), жаловались на отсутствие транспорта: мол, два стареньких «козлика», да и те на ладан дышат. Заняли бы в Днепровско-Тетеревском или Залесском — у них по сорок новеньких автомобилей и сотне гнедых в придачу, да нельзя: все лучшее для обслуживания номеклатуры.
В Азово-Сивашском для именитых гостей — три великолепных одноэтажных домика, в Крымском же таких объектов гораздо больше. Еще при Хрущеве в живописной котловине, неподалеку от горы Малая Чучель по специальному проекту австрийского архитектора выстроена специальная «альпийская деревня»: белые домики под красной черепицей, резная летняя кухня, вокруг — стриженая травка, в кустах — сотрудники КГБ. Этот объект назвали «Дубрава-2». На какое-то время его передали Артеку. Но вскоре неподалеку соорудили еще один спецобъект — «Дубраву-1». Сюда заезжал Брежнев, детский гам его раздражал и он велел выселить пионеров. В «Дубраве-1» вместо десятка одноэтажных домиков — фешенебельная каменная двухэтажная «фазенда». С солярием, кинозалом, сауной, телефонной станцией. Электроэнергию поставляли два дизеля, снятых с подводных лодок. Кстати, с их помощью можно было осветить город с 40-тысячным населением. Вскоре появилось еще одно «спецпоселение» — «Зеленый Гай».
«Цэковцам можно, а нам нельзя?» — волновались крымские областные партийные работники, и вот уже не без помощи обкома партии в Крымском заповедно-охотничьем хозяйстве вырастает терем-теремок (трехэтажный деревянный особняк в гуцульском стиле без единого гвоздя), да рядом, для утехи глаз, разливают рукотворное озеро.
«Обкомовским можно, а нам нельзя?» — роптали ответственные работники из Алушты… и в заповедном урочище «Савицкие сады» сооружаются живописные «охотничьи шалаши».
Ох, не скупились же отпускать у нас средства на «гостевое строительство». В Залесье отгрохали искусственное «утиное» озеро и два дворца: один каменный, другой деревянный, сработанный мастерами-гуцулами за 6 млн., да центральную усадьбу за 8, а в Телеханском — великолепную деревянную гостиницу. В Беловежской Пуще возвели два уникальных архитектурных комплекса. В урочище Вискули построили хоромы стоимостью в несколько миллиардов с громадным банкетным залом, саунами, барами, бассейном, бильярдами, солярием, узлами связи, в деревне Жарковщина отреставрировали не менее роскошный дворец графов Тышкевичей.
В польской части заповедного Беловежья тем временем построили лесную школу, Институт млекопитающих Польской академии наук и… картинную галерею. Ведь в отличие от советского заповедно-охотничьего притона, у поляков Пуща — почти святое место. Туда ежегодно спешат под осень поэты, художники, музыканты. У них — ристалище муз. У нас — пьяные оргии. На одной из таких охот управляющий делами Совета Министров Белоруссии Максимов спутал егеря с дичью и нажал курок.
В Азово-Сивашском заповеднике на Бирючем соорудили для гостей три финских домика, поставили кордон, закупили катер, навезли дичи — гибридных оленей и муфлонов. А последнего научного сотрудника сократили в 1961 году. К чему он в «царской охоте»? И потянулись на обетованные острова Сиваша Хрущев с Шелестом, адмирал Горшков, герой Ковпак, лихой министр Мацкевич. А лесному министру Украины Лукьянову почему-то не понравились местные зайцы — в 1967 году он приказал истребить всех длинноухих.
Хрущев больше всего любил пострелять с вышки кабанов в Беловежье (впервые он здесь охотился 5 января 1958 года). Но однажды вдруг пожелал «пополюваты» зайчат в Залесском. А их там нет, и не на шутку всполошившиеся устроители всей командой кинулись на юг Киевщины, в Кагарлыкский район, необыкновенно урожайный на длинноухих. Отловили тысячу, привезли в мешках и выпустили под ружье Никиты Сергеевича. Хрущев остался доволен удачной охотой и наградил директора Залесского заповедно-охотничьего хозяйства золотыми часами.
