Крепко тебя целую. Твоя Инесса».
Тут можно только добавить, что это писала 39-летняя красавица, мать пятерых детей. И писала не главе правительства, а всего лишь эмигранту, автору нескольких книг, мужчине средних лет с непредсказуемой судьбой. Ведь тогда пели «Варшавянку» с полным сознанием серьёзности этих слов:
В бой роковой мы вступили с врагами.
Нас ещё судьбы безвестные ждут…
Безвестно было, к слову сказать, и то, что через семь лет 12 октября 1920 года уже глава правительства возложит на гроб венок из живых белых цветов с предельно краткой надписью на траурной ленте: «Тов. Инессе — В.И.Ленин». Назвав её здесь по имени, он позволил себе единственную нотку интимности…
И вот это письмо попало в руки кастрата либерализма, который, разумеется, и не подозревал о существовании таких чувств и писем. Я избавлю читателя от непотребного зрелища, устроенного покойным кастратом.
В.Познер, конечно, не единственный ученик и последователь покойного пошляка Д.Волкогонова. Вот хотя бы историк Поцелуев Владимир Алексеевич. Не так давно в Москве вышел его увесистый том «Ленин», имеющий все признаки большой учёности автора: и предисловие, и заключение, и научный аппарат в виде указателя использованной литературы, и беспристрастные фотографии лиц, о коих идёт речь… Но стоит полистать книжечку, как маскировочный туман учёности — фу-фу — расточается.
Судите сами. Ну, обязан же учёный, сочиняющий книгу о Ленине, знать имя Веры Ивановны Засулич и всё той же Инессы Арманд? Так он, бесстыдник, не знает и безбожно переименовывает их (с.70 и 118), будто Поцелуевы имеют на это право. А вот пишет, что в 1939 году книга Сталина «Вопросы ленинизма» была издана в количестве 4 миллионов экземпляров, а население-де — 190 миллионов, значит, «на каждого грамотного человека приходилось по книге» (с.6). Товарищ Поцелуев, вы, между нами, в своём уме? Тогда в одних только общеобразовательных школах было 35,6 млн. учащихся (СЭС,М., 1985. С. 1257). А ведь еще существовали и тысячи техникумов, сотни вузов, которые, как и начальные да средние школы, работали и все предыдущие годы советской власти выпускали образованных специалистов. Словом, грамотность в стране благодаря стараниям живодёров-большевиков составляла примерно 90 %, т. е. уж читать-то умели, возьмем с походом, миллионов 150–170. Выходит, одна книжечка приходилась не на каждого, а человек на 40–45. Как же это вы? Сорокакратное враньё! А ещё учёный человек с такой притягательной фамилией.
Впрочем, что ж, это умственная мелочь. Человек считать не умеет. Подумаешь! Да и зачем арифметика нужна историку-то? Но вот вопрос поважнее и чисто исторический. Поцелуев пишет, что 13 членов Временного правительства были арестованы и после недолгого заключения освобождены. Да, это известно, только арестовали тогда не 13, а 15 человек. Но тут же читаем: «Некоторые эмигрировали, оставшиеся в Советской России С.Салазкин, Н.Кишкин, С.Ольденбург, А.Зарудный, П. Малянтович и другие были в дальнейшем репрессированы» (с. 197). Да ведь сразу недоумение: почему одних беспрепятственно отпустили, а других…
Это густое враньё. Во-первых, что значит репрессированы — уволены с министерских должностей? Да, в этом смысле кровожадный Ленин жестоко репрессировал их всех. Но недавно в телепередаче «Пост скриптум» некий Дмитрий Графов заявил, что всех 15 зверюги большевики расстреляли, а ещё в 1992 году ныне покойный писатель С. в книге, изданной на американские деньги, рисовал ещё более кошмарную картину: «не мешкая ни часу, ни дня, посадили их в баржу, а баржу потопили в Неве». Есть веские основания думать, что и вы, Поцелуев, несмотря на нежную фамилию, намекаете на нечто подобное в отношении перечисленных вами министров, но опять трусливо напускаете туман.
А между тем, дотошный Вадим Кожинов — царство ему небесное, — верить которому несколько больше оснований, чем всем Поцелуевым, Лабзаевым и Чмоковым демократической России, установил, что тогда уехали за границу восемь бывших министров, а семь остались на родине. Один из них — С.Л.Маслов, занимавший довольно высокий пост в системе кооперации и преподававший в МГУ и других вузах, в 1938 году действительно был расстрелян, но не за то, конечно, что двадцать лет тому назад работал министром земледелия, а за совсем другое. В декабре 1943 года был расстрелян и С.Н.Третьяков. А произошло это в Париже, где с 1929 года бывший министр работал на благо родины как агент советской разведки и был схвачен немецкими фашистами. Вот такие две жертвы… Трагична судьба и генерала А.А.Маниковского, короткое время исполнявшего обязанности военного министра. Он — представьте себе, Чмоков! — во время Гражданской войны по предложению Советского правительства стал начальником Главного артиллерийского управления, потом — начальником снабжения Красной Армии, но в 1920 году погиб в железнодорожном крушении.
Можно кое-что сказать и о поцелуевских репрессантах. Так, министр просвещения биохимик С.С.Салазкин отошел от политики, до 1927 года работал преподавателем, потом до самой смерти в 1932 году — директор Ленинградского института экспериментальной медицины. Когда умер, ему было 68 лет.
Кто ещё? Н.М. Кишкин, врач. Видная фигура — член ЦК партии кадетов, один из их лидеров. Он занялся было антисоветской деятельность и был осуждён. После освобождения работал в Наркомздраве, всё ждал, ждал, когда придёт туда златокудрая нимфа демократии Татьяна Голикова. Увы, не дождался, умер в 1930 году в возрасте 66 лет.
Академик С.Ф.Ольденбург с 1904 года и после революции до 1929-го непрерывно состоял учёным секретарём Академии Наук. История сохранила его выступление на одном общем собрании Академии: «В наши трудные и сложные дни многие склонны падать духом и не понимать тех величайших переворотов, которые совершаются во всех странах, у всех народов. Переворотов, глубоко болезненных и мучительных, но тем не менее великих и замечательных. И многим из нас — людям науки — начинает казаться, что и наука гибнет от непонимания и невнимания к ней. Опасения эти напрасны…» (ВОСР, Энциклопедия. М., 1987. С.360). Последние четыре года жизни Ольденбург работал директором Института востоковедения АН СССР. Умер в 1934 году на 82 году жизни.
Что касается остальных, то Кожинов писал, что «большинство из них прожили долгую и по-своему содержательную жизнь. Так, министр исповеданий А.В.Карташев стал в эмиграции выдающимся историком православия. Умер в 1960 году в Париже в возрасте 85 лет. Дай Бог, Поцелуев, вам дожить до этих лет… Министр путей сообщения А.В.Ливеровский не уехал и играл большую роль на транспорте. Во время блокады Ленинграда принял участие в строительстве и работе «Дороги жизни», благодаря которой спаслись тысячи и тысячи ленинградцев. Умер он в 1951 году в возрасте 84 лет. Военно-морской министр адмирал Д.Н.Вердеревский, пишет Кожинов, в мае 1945 года явился в наше посольство во Франции, пил там за здоровье Сталина и даже успел получить советский паспорт. Умер в 1946 году Ему было 73 года.
Как видим, судьбы министров Временного правительства не очень-то подтверждают справедливость сочувственно приведенного Поцелуевым заявления знаменитого где-то историка Акима Арутюняна, его брата по разуму: «По масштабности и изощренности совершенных злодеяний Ленин далеко превзошел своих именитых предшественников» (с.22). Да почему же он здесь пренебрег расширением масштабности? Ведь уже в лапах были все 15? И какая отменная возможность для изощренности: на баржу — и в Неву. Ан, нет…
Но друг Аким опять голосит: «Такого страшного зла не причинил народам России ни один глава государства, ни один лидер партии» (Там же). А дальше сам товарищ Поцелуев: «Без сомнения, теория, созданная Лениным весьма привлекательна, ибо содержит наиболее желанные мечты человечества». Совершенно верно, спасибо. Позвольте я вас чмокну… Но дальше! «Однако реальные пути и практические методы их достижения противоречили главному — во-первых, человеческому благосостоянию и даже, во-вторых, самой человеческой жизни». Э-те-те… Пардон, сударь, где ж тут противоречие? Во-первых, благосостояние народа с каждым годом росло Вот две характерных цифры. До революции трудящийся люд вообще не знал, что такое сберкнижка, но в 1940 году сумма денежных вкладов населения в сберкассы составляла 0,7 млрд. рублей, а в 1984-м — 202, 1 млрд. Это что ж получается? Можете сосчитать? Ну, так помогу: за сорок с небольшим лет под солнцем ленинизма сбережения народа возросли в 30 раз. Да ведь, поди, и сами вы имели к этому времени и машину, и дачу, и сберкнижку, а при такой эротической фамилии могла быть и куча любовниц, что недешево обходится. И какое же в ленинизме «противостояние жизни», если в годы Советской власти эта самая жизнь в лице человеческих душ непрерывно росла — от 150 миллионов почти до 300.
Через пару страниц тов. Поцелуев продолжил свою мысль: «Сила ленинизма заключалась в политической эффективности, ибо идеи Ленина были близки и понятны большинству ущербного населения». Да, близки и понятны. Да, эффективны, и не только политически, а и экономически. Но при этом каков хлюст! Мы только что на конкретных примерах показали его собственную ущербность, а он, оказывается, уже давно объявил ущербным весь народ, пошедший за Лениным, и нас в том числе.
