На адресную работу выезжали по ночам. Стремительно мчались мимо домов на БТР. Казалось, что многотонная машина летит над дорогой и темные фигуры на его теле срослись с броней.
В очередную такую ночь им предстояло отработать три адреса. Два адреса — 1-й группе и один — 4-й.
Спецназовцы ворвались в первый дом. Осматривали одну за другой комнаты. В летней кухне боец обнаружил подвал и выдернул оттуда боевика. По данным оперативников, этот человек снимал на видео пытки пленных. Задержанный сам попал в кадр случайно, но именно эта кассета, с его физиономией, оказалась в руках оперативников. Его разыскивали. Несколько кассет нашли и в его доме.
На видео пытал, издевался над пленными один и тот же боевик. Он был следующим, кого поехали задерживать спецназовцы.
С ходу снесли БТР ворота частного дома. Ни секунды не медля, ворвались в дом и застали бандита спящим. Скинули с кровати, скрутили и передали оперативникам.
Когда вернулись на базу, хоть и устали, сразу спать не легли. Курили, разговаривали, пили чай. Сержант Максим Берг вдруг вспомнил, как в командировке 2001 года, во второй половине августа, искали Масхадова.
— Помню, операция уже длилась неделю, — рассказывал Максим. — Жарища, пылища. Утром была пересменка офицеров прямо на выезде. А после обеда продолжили осмотр домов. Вдруг слышим взрывы на окраине села, пальба. У нас БТР всего один был. Через дом от нас выскочили «духи» — молодые парни в спортивных костюмах — и начали лупить из автоматов. По БТР из РПГ засветили. Слава богу, промахнулись, весь мой экипаж перекрестился. Ощущение, будто заново родились. Наводчик из КПВТ всадил по ним очередью прямо через кабину ЗИЛа, который оказался на линии огня. Хорошо поработал, надо сказать, — усмехнулся Макс.
Восемь месяцев отряд провел в командировке. Восемь долгих и стремительно-скоротечных месяцев. Обещанная прогнозом слякоть на новогодний декабрь обернулась снегом и морозом.
Повезло и в том, что Новый год встречали на базе, а не на выезде. Дмитрий пробыл в командировке четыре месяца. Вместе со своими бойцами в новом качестве отмечал Новый год и вместе с ними вернулся домой.
На поверке в отряде он вновь слушал, как назывались фамилии бойцов, а среди них та, которая звучит каждый вечер. Фамилия красноармейца Артемия Трифонова.
Бойцы помнят и чтят память своих погибших товарищей.
Никто не будет забыт, пока существует спецназовская преданность долгу и спецназовское братство.
На каждого волка — свой волкодав
2-я группа отряда специального назначения участвовала и в первой, и во второй чеченских кампаниях. Боец 2-й группы рядовой Пантелеев погиб в 1995 году — это была первая потеря отряда в Чечне. В списки группы навечно зачислены два Героя России, получившие высокое звание посмертно. Олег Долгов под Первомайским, вытаскивая раненого товарища из-под огня, был убит снайпером. Евгений Золотухин погиб при задержании известного полевого командира Бараева. Он закрыл грудью своего командира и нескольких бойцов от автоматной очереди бандита.
Гудермес, Кизляр, Первомайское, гора Чабан, штурм дойка Бараева — это неполный перечень спецопераций, в которых принимала участие 2-я группа специального назначения.
Горные склоны, обрывы, котлованы, переплетения троп и деревьев…
Соскальзывая со склонов, карабкаясь в гору, продвигались по лесной чащобе спецназовцы, преследуя банду боевиков, прорвавшихся из Грузии в Чечню.
2-я группа вместе с другими подразделениями отряда специального назначения в поисковых рейдах прочесывала предгорные районы. Зигзагами, то углубляясь в лес, то выходя на опушки, они выдавливали банду на открытую местность, не давая боевикам уйти обратно через границу.
По пять суток бойцы находились в лесу. Поднимались ранним утром, завтракали прессованной кашей (с собой брали небольшой сухпай — и без того на каждом бойце по пятьдесят-шестьдесят килограммов — бронежилет, «маска», оружие, БК) и шли снова по узкой тропе, проложенной в самом сердце горной Чечни. Примечали в растоптанной грязи отпечатки копыт лошадей и ослов, маленькие следы то ли женщин, то ли детей. Находили окровавленные бинты, теплый пепел костра, рассыпанную по земле муку, еще не развеянную ветром.
По радиоперехватам было ясно: боятся «духи» своих преследователей. Поэтому выставляют метров за двести от своего лагеря часового. По рации он предупреждает о приближении спецназовцев, и боевики срываются из временного лагеря, чтобы избежать столкновения. «Духи» гордо называют себя «лесными волками». Но на каждого волка найдется свой волкодав…
Только спецназ способен преследовать бандитов по нескольку суток в горном лесу, без опаски, с охотничьим азартом перемещаясь на расстояния «два локтя по карте», как шутили офицеры. С уверенностью в себе и постоянной готовностью вступить в бой с «духами».
Часто пятьдесят метров на карте на местности превращались в двести пятьдесят метров вниз по склону и столько же вверх, по отвесной скале.
Когда передавали свои координаты руководителю спецоперацией, то в его голосе слышали недоверие. Мол, не может быть, что так далеко углубились в лес. Но у спецназовцев были видеозаписи переходов. Любое задание они выполняют до конца.
Часть конца сентября и весь октябрь — беспрерывные сорок суток спецоперации. Во время лесных привалов, ночевок, они проглатывали свой паек и валились спать. Но, несмотря на усталость, еще травили в темноте байки, смеялись.
Командир взвода лейтенант Александр Бушков слушал, как капитан Андрей Потоцкий, заместитель командира группы, вспоминал 1999 год. Тогда после освобождения разведроты 22-й бригады отряд спустился с горы Чабан, устроился в палатке на короткий отдых. Но палатку снесло ветром от вертолета, низко пролетевшего над землей. Оглушило всех, кто был в палатке. Этим же вихрем от лопастей снесло деревянный душ, в котором мылся Андрей. В мгновение его, мокрого, облепило пылью. Александр смеялся со всеми, а сам думал, как хорошо держится Андрей. Сам не раскисает и другим не дает. У него ответственность за бойцов.
— В отряд, в нашу группу, мы пришли в 1999 году. Молодые лейтенанты, из ленинградского училища. Разместились в бытовке, — вспоминал Андрей. — И почти сразу к нам заглянул командир взвода группы, спросил, как мы устроились. Чаю с нами выпил. Душевно нас приняли. А мы на ус мотали. Следующих новых лейтенантов, новое пополнение, гостеприимно встречали уже мы. Недели через две после прихода в отряд улетели в Дагестан. Там был наш первый бой на горе Чабан. Там же узнали, что самое неприятное, когда артиллерийский наводчик надевает каску.
— А что это значит? — спросил кто-то из бойцов.
— Наводчик вызывает огонь на себя. Он видит противника и по рации наводит огонь своих батарей. Снаряды летят через его голову. Мы как раз были на горе, когда слышим по рации: «У нас тут что-то намечается, наводчик каску надел». Но так ничего и не случилось. Мы вернулись на базу и только потом узнали, что наводчик спустился со своего поста веселый. Его спрашивают: зачем он каску «вхолостую» надевал? Оказалось, что на горе просто дождик пошел.
Посмеялись, и все разговоры наконец стихли. Завтра чуть свет подъем…
«Духи» периодически заходили в населенные пункты пополнить запасы продовольствия. Там их встречали огнем на блокпостах или догоняли спецназовцы. Они вынуждали боевиков высовываться из леса — несколько раз опустошали их схроны, заполненные амуницией, оружием и сухими пайками.
В один из дней этой спецоперации, с утра 2-я группа проводила 1-ю к месту работы, а сама отошла назад по горному хребту. Только вошли в лес, как услышали беспрерывную ожесточенную стрельбу. По радио узнали, что 1-я группа нарвалась на «духов». 2-й группе был отдан приказ зайти глубже в лес, занять круговую оборону и ждать дальнейших указаний. Все это время тревожная стрельба продолжалась, хотелось ринуться на помощь своим, но приказ есть приказ. В случае выхода «духов» было приказано уничтожать их. К месту, где расположилась 2-я группа, долетали пули и гранаты.
Тревожное ожидание напомнило 2000 год, когда точно так же проводили в свободный поиск 4-ю группу, а утром вышли их встречать. Бушков запомнил голос прапорщика Каразанфира, который первым обнаружил противника и сообщил по рации: «Духи…»
Третья группа во главе с командиром отряда бросилась тогда на помощь. Они продвигались по склону, их рация не ловила сообщения 4-й группы. Эти сообщения слышала 2-я группа и передавала командиру. Как же было тяжело сидеть и ждать, слышать бой по рации, а потом узнать, что в том бою погибли прапорщик Каразанфир и капитан Грушев.
…Теперь в 2002 году под Шалажами 2-я группа до сумерек ждала команды отойти. Вскоре спецназовцы вышли из леса и соединились с 1-й группой. Потерь не было.
