папа совершил эти убийства? Как он мог некоторые из них совершить в том же самом доме, где росли его дети? Как он вообще решился, даже будучи очень плохим человеком, убить своего собственного ребенка? Как много мама знала о его преступлениях? Насколько глубоко она была замешана в них? Как она могла творить такую жестокость и вместе с этим – более или менее – проявлять настолько сильный материнский инстинкт по отношению к нам, ее детям?
На эти вопросы могли бы наиболее полно ответить лишь два человека: мама и папа. Но отец покончил с собой. Он так и не предстал перед судом, не ответил за свои действия и этим поступком не позволил мне, семьям и родным этих несчастных девушек хоть насколько-то лучше понять произошедшее. Большинство этих преступлений были раскрыты, но следователи подозревали, что могли быть и другие убийства, в которых он не сознался, а тайну о том, правда это или нет, он забрал с собой в могилу.
Однако моя мама все еще жива. Она выступала перед судом. Но суд над ней был больше сосредоточен на том, чтобы доказать ее вину, выяснить, что именно случилось, а не на том, чтобы понять почему. На скамье подсудимых она прежде всего стремилась не рассказать правду, а оправдаться по пунктам обвинения – для этого она находила отговорки, все отрицала и пыталась убедить суд, что вся вина целиком лежала на папе.
Много лет, после того как моя мама была осуждена, я годами – позже я объясню, почему – поддерживала с ней тесную связь: писала ей письма, говорила по телефону, регулярно навещала ее в тюрьме, эмоционально поддерживала ее. И все эти годы она по-прежнему не говорила мне правду.
Ее письма из тюрьмы стали важной частью моей жизни. В одних она давала советы, в других описывала свою жизнь за решеткой, во многих отправляла списки с одеждой и другими вещами, которые она просила меня купить и передать ей. Часто письма содержали одновременно и то, и другое, и третье. Иногда ее письма были полны оправданий и жалости к себе, иногда были многословными, пересказывали шутки и тюремные слухи. Когда я поднимала очередное письмо со своего придверного коврика, сердце мое колотилось, я не знала, чего ожидать. Я лишь понимала, что каждое такое письмо восстанавливает мою связь с ней, и я не смогу просто прочесть и выбросить его, потому что это будет похоже на предательство. Так что с годами они копились – это были и плоды моих взаимоотношений с мамой, сидящей в тюрьме, и одновременно тяжкий груз.
Несмотря на то что она так и не помогла мне по-настоящему, не дала честных ответов, я продолжаю искать эту правду о своей матери. Она моя мама, и чувство доверия к ней заложено во мне с рождения, поэтому примириться с тем, что я не могу ей доверять, было настолько больно, что я не могу передать эту боль словами. Моя книга – отчасти отчет об этих поисках, отчасти полное страданий путешествие к осознанию того, что она лгала мне раз за разом, снова и снова.
У меня есть и еще одна причина для работы над этой книгой. Я хочу описать свой опыт – и опыт своих братьев и сестер – биологической и эмоциональной связи с двумя людьми, которых в обществе считают злыми, жившими в тени своих злодеяний. Никто из нас не выбирает себе родителей. Бессмысленно желать избавления от тех родственных связей, которые есть у меня в жизни. Я не смогу отменить то, что уже было сделано. Я не смогу убежать от прошлого и не стану этого делать. Я, а также мои братья и сестры вынуждены были принять эти факты, научиться жить с ними каждый день, и мы до сих пор так живем.
Я никогда не хотела, чтобы ко мне относились как к жертве, так же, как и к убитым (одной из которых была моя сестра Хезер). Ничто не может сравниться с их страданиями и с тем, как жестоко их лишили жизни, с тем, какой ужас пережили их семьи и родные люди. И все же для всех детей из семьи убийц последствия тех событий были чудовищными. Наша семья была расколота, наша вера почти во все и всех была уничтожена. Мы не знали об этих преступлениях и не отвечали за них, но мы все еще чувствуем вину и стыд за то, что связаны с ними, – и клеймо, которое досталось нам в наследство, грозит преследовать нас до конца жизни.
Однако нам всем нужно изо всех сил стараться в жизни. После того как преступления моих родителей были раскрыты, в моей жизни возникло огромное количество трудностей. Но постепенно, ошибаясь и оступаясь, я пыталась идти вперед и строить новую жизнь для себя и для тех, кого люблю. Я хочу описать кое-что, произошедшее со мной на этом пути, и показать, что каким бы тяжелым ни было прошлое, оно не подчиняет себе всю нашу жизнь. То, что ждет каждого из нас в будущем, достойно того, чтобы к этому идти. Я хочу, чтобы люди узнали: хотя на жизненном пути мне встречались тьма и зло, тем не менее я видела в ней и свет и любовь. Я отнюдь не стремлюсь записать это себе в заслуги, не считаю себя сильной, смелой, мудрой и уверенной в себе, но все-таки я справилась, добилась достойной для себя жизни и будущего, о котором мечтала, – и за это я чувствую огромную благодарность к миру.
Чтобы рассказать свою историю, мне нужно рассказать и историю своих родителей. Чтобы понять мое прошлое, нужно понять и их прошлое тоже. Кто-то считает этих людей просто-напросто чудовищами. Даже моя мама с годами, после работы с психологами и бесед со знакомыми участливыми людьми, высказывала точно такое же мнение о моем отце.
Но для меня, вне зависимости от его и ее преступлений, это не так. Я, как и мои братья и сестры, отношусь к ним как к людям. Идея отделить их от остального человечества кажется мне нечестной и вредной. Чтобы понять, чем их жизнь отличалась от
