Х. Артузова. «Свои люди» в Париже вышли на редактора еженедельного издания «Борьба за Россию» С. П. Мельгунова, поддерживавшего тесные связи с начальником канцелярии Кутепова князем С. Е. Трубецким. Они рассказали ему о «подпольной борьбе против Советов» и попросили поддержки со стороны РОВС. Это сработало. В октябре 1929 года в Москву для переговоров с руководством ВРНО прибыл представитель РОВС генерал Б. А. Штейфон. Видимо, с точки зрения РОВС, переговоры прошли успешно, так как после возвращения в Париж Штейфон получил благодарность от Кутепова.
В декабре 1929 года было принято решение форсировать операцию против Кутепова.
В первых числах января 1930 года из Москвы в Берлин прибыли представители ВРНО — бывший полковник царской армии А. Н. Попов и полковник Н. А. де Роберти, в 1918 году служивший с Кутеповым в Новороссийске.
Одновременно в Париж приехали заместитель начальника Особого отдела ОГПУ С. В. Пузицкий и начальник Особой группы Я. И. Серебрянский со своими сотрудниками Р. Л. Рачковским (Эске) и А. Н. Турыжниковым. Перед ними стояла задача подготовить запасной вариант похищения Кутепова, если миссия Попова и де Роберти окажется безрезультатной (операция «Заморские»). В Париже необходимую помощь им оказывал легальный резидент ИНО во Франции З. И. Волович, работавший под именем Владимира Борисовича Яновича в должности делопроизводителя генерального консульства СССР.
Вначале «эмиссары ВРНО» встретились с помощником Кутепова по секретной работе РОВС полковником Генерального штаба А. А. Зайцовым; в ходе переговоров с Зайцовым удалось договориться о приезде Кутепова в Берлин.
Первая личная встреча председателя РОВС с «гостями из СССР» состоялась 17 января 1930 года. На ней Попов и де Роберти предложили направить в Советский Союз несколько групп надежных офицеров РОВС для подготовки восстаний весной 1930 года. Однако на следующий день де Роберти, оставшись с Кутеповым наедине, сообщил генералу, что они с Поповым действуют по заданию ОГПУ и целью чекистов является похищение руководителя РОВС.
При общении с Поповым (не нарушившим условий оперативной игры) Кутепов не подал виду, что знает о планах чекистов, но по пути из Берлина в Париж сообщил об этом полковнику Зайцову, а по прибытии в столицу Франции — С. И. Трубецкому и поручику М. А. Критскому, исполнявшему обязанности секретаря. Удивительно, но Кутепов не предпринял никаких мер для обеспечения безопасности и даже на назначенные ему встречи предпочитал ходить без сопровождения. Это «гусарское» пренебрежение к опасности и сыграло с ним злую шутку.
В числе секретных агентов Якова Серебрянского был генерал П. П. Дьяконов. В 1924 году этот человек лично, без всякого нажима со стороны обратился в советское полпредство в Лондоне с предложением о сотрудничестве.
«Настоящим заявляю, — писал он, — что, будучи в прошлом человеком, враждебно настроенным по отношению к Советской власти, в настоящее время я решительно изменил свое отношение к ней. Желая доказать свою преданность Советскому правительству, я добровольно и сознательно беру на себя обязательство быть осведомителем Советского правительства о деятельности правых (антисоветских) партий. Равным образом обязуюсь сообщать своевременно о всех прочих контрреволюционных группах, что мне станет известно об их деятельности.
Все директивы, мною получаемые в связи с моей осведомительской работой, обязуюсь исполнять точно и своевременно. О своей деятельности и получаемых мною заданиях обязуюсь хранить полное молчание.
Лондон, 26 мая 1924 года. Павел Павлович Дьяконов».
Двадцать шестого января 1930 года в 11:30 в православной церкви «Союза галлиполийцев», что на улице Мадемуазель в Париже, должна была состояться панихида по случаю смерти барона Каульбарса, на которой собирался присутствовать и генерал Кутепов. Поскольку церковь находилась в двадцати минутах ходьбы от его дома, генерал намеревался проследовать туда пешком.
Накануне, 25 января, Кутепов получил записку от Дьяконова с предложением о встрече, которая должна была состояться на трамвайной остановке, находящейся на улице Сэвр. Не ожидавший подвоха, в 10:30 Кутепов вышел из своего дома № 26 на улице Русселе и… бодро зашагал навстречу своей гибели. Прибыв на трамвайную остановку в точно назначенное время, он никого не обнаружил и, прождав 15 минут, пошел дальше. К тому моменту оперативная группа Серебрянского уже заняла позиции на Т-образном перекрестке улиц Удино и Русселе.
С этого момента начинается детективная история. Когда Кутепов подошел к месту засады, его остановил одетый в униформу полицейский, который на самом деле был агентом Особой группы.
Он обратился к генералу со следующими словами:
— Господин Кутепов? Мы из полиции. Вам придется проехать с нами в префектуру. Вопрос крайне важный и не терпит отлагательства.
Генерал заколебался: с чего бы это парижская префектура приглашает его к себе столь экстравагантным способом? — ведь РОВС пытался поддерживать с ней добрые отношения…
Видя его сомнения, двое мужчин в штатском, представившись сотрудниками полиции, усадили Кутепова в автомобиль, который немедленно тронулся с места.
После того как жена генерала заявила о его исчезновении, французская полиция начала расследование, но оно ни к чему не привело. Полковник Зайцов тоже не «взял след». По предположению, выдвинутому французскими историками Р. Фалиго и Р. Коффером, дивизионный комиссар Прето и комиссар Синьяс (агенты ОГПУ?) делали все для того, чтобы запутать следствие.
Свидетель похищения Кутепова обнаружился только спустя несколько дней. Некий Огюст Стеймец, уборщик из клиники Сент-Жана, расположенной на улице Удино, заявил, что около одиннадцати часов утра 26 января он видел на углу улицы Удино и улицы Русселе большой серо-зеленый автомобиль, возле которого стояли двое рослых мужчин в желтых пальто, а неподалеку от них — такси красного цвета, и там же, на углу, находился полицейский в форме. Когда человек, похожий по приметам на Кутепова, поравнялся с серо-зеленым автомобилем, люди в желтых пальто схватили его и втолкнули в автомашину. В нее же сел полицейский, до этого спокойно наблюдавший за происходящим. Автомобиль уехал в сторону бульвара Инвалидов, а за ним последовало и красное такси. Стеймец счел это происшествие операцией полиции по задержанию преступника и никуда заявлять не стал.
Дальнейшая судьба Кутепова точно не известна. Несмотря на все усилия, криминальная полиция так и не обнаружила его труп. И даже награда в сто тысяч франков (за такие деньги можно было купить небольшой отель), обещанная РОВСом за помощь в розыске Кутепова, успеха не принесли.
Только спустя несколько десятилетий завеса тайны над исчезновением генерала немного приподнялась. В серо-зеленом автомобиле находились Яков Серебрянский и Сергей Пузицкий. «Сотрудники полиции», посадившие Кутепова в автомобиль, являлись французами из числа боевиков-коминтерновцев Особой группы. «Полицейским» был либо французский коммунист Морис Онель, либо его брат, владелец гаража в пригороде Парижа Леваллуа-Перре. В красном такси, которое последовало за похитителями, находились Турыжников
