Мы посидели с друзьями из Андхры, нас угощали чаем и фруктами, затем под аккомпанемент инструментов трехтысячелетней давности нам спели торжественную прощальную песню.
У палатки штата Раджастан нас встретил сам Гаджанан Верма - знаменитый певец и композитор Раджастана. Мощно звучит песня о народном боге - простом, земном, трудолюбивом боге крестьян. Потом милую, кокетливую песенку о любви и верности спели только женщины. Гаджанан Верма подарил нам свою пластинку, и мы, оставив друзьям, вероятно, третью сотню автографов, перешли к палатке штата Уттар-Прадеш.
У этого штата - большой смешанный хор и оркестр, в котором есть даже скрипки и гитары. Первая песня поразила нас неожиданным колоритом. Вслушались и поняли: да ведь это настоящий цыганский хор! Это - цыганская таборная песня, песня о любви. Исполнители сидят на земле, но, в отличие от обычного индийского тихого хора, они поют, шевеля плечами, играя глазами, лихо подхватывая выкрики дирижера. Вторая песня - молитва о дожде: "Придите, черные тучи с дождем". Но и она звучит, как цыганская плясовая:
сложные, быстрые, ломающиеся ритмы, открытый гортанный звук. Вот когда я поверил, что цыгане - выходцы из Индии.
Нас осыпают лепестками цветов, откуда-то появились фрукты в бумажных пакетах, и снова отовсюду доносится: "Хинди, руси бхай, бхай!".
Переходим в штат Бихар. Женщины осыпают нас красным порошком, угощают керри. Редкий индиец не употребляет его. Но, пусть простят меня дорогие друзья из Индии, на наш вкус это почти непереносимо! Впрочем, мы покорно жуем керри, мы готовы перенести что угодно за неповторимое удовольствие, испытываемое от общения с этими добрыми, простыми, милыми людьми.
"Радушно приветствуем вас, дорогие русские товарищи!" - на хорошем русском языке обращается к нам руководитель группы штата Бихар. Уже три года он сам, без преподавателей и без всякой практики, изучает русский язык. И таких людей мы встречали в Индии много. Иногда вдруг в самом неожиданном месте появляется человек, говорящий по-русски, и довольно грамотно. А мальчишки на улицах Дели и Калькутты просто поражали нас пулеметной очередью русских слов: "Русский товарищ! Спасибо. Доброе утро. Здравствуй! Прощай!" - и все залпом, на одном дыхании.
Бихарцы показывают нам танец "Михишасур", что значит "Демон смерти". Исполняют его танцоры племени, обитающего в джунглях, на склонах Гималаев. Страшные, фантастические костюмы, маски слонов и сказочных чудовищ, старинные мечи, щиты, копья... Зрелище непривычное, и смотрится оно с большим интересом. Потом спели песню, сочиненную рабочим из Бихара: "Мы перестроим тебя, наша родина!".
Во время концерта я успел научить бихарцев еще нескольким русским словам, и они кричали нам на прощанье по-русски: "Спасибо! До свидания!".
Наш последний визит - штат Ассам. "Ассамцы -прирожденные танцоры", - говорит нам наш индийский друг, видный общественный деятель. И вот выходят три девушки. Они похожи на китаянок, одеты во все домотканое (обязанность девушек Ассама - одевать в свое рукоделие всю семью). На головах они держат серебряные чашечки и танцуют
для нас торжественный, приветственный танец, грациозный и церемонно-очаровательный.
Импровизированный концерт кончается самым неожиданным образом. Наш переводчик, работник советского посольства товарищ Зимин, по просьбе многих индийцев, которые, очевидно, прослышали о его таланте, спел на языке хинди комические куплеты из какой-то неизвестной нам индийской кинокартины. Спел он их прелестно, музыкально. Восторг зрителей, как говорят в таких случаях, не поддавался описанию.
Фестиваль продолжался до первого января. Мы смотрели почти все, но написать обо всем невозможно. Однако кое о чем невозможно и умолчать. Как не сказать, например, о выступлении Хеманта Кумара, одного из самых популярных и любимых певцов Индии, концертного исполнителя, композитора, автора музыки многих кинофильмов! Хемант Кумар часто один заменяет целый оркестр, сопровождая
ф
ильм голосом. Это очень красивый высокий молодой человек в белой национальной одежде. У него серьезное, умное лицо, на глазах большие очки. Поет он, так же как другие, сидя на полу и аккомпанируя себе на фисгармонии. Поет тихо, не общаясь с публикой. Перед началом песни Хемант Кумар показывает барабанщику ритм; иногда во время пения, не сердясь PI не стесняясь, поправляет аккомпанемент. Слова песни он читает по книге, которая лежит у него на фисгармонии, и поет, словно дома, словно для себя, совершенно спокойно и непринужденно.
"Я потерял свою возлюбленную, я не могу забыть ее и вспоминаю прежние дни с ней, - поет Хемант Кумар на языке хиндустани. - Нет теперь никого в мире, кто может стать мне таким же другом... Вместо цветов - тернии...". Голос и музыкальность - вот два отличительных качества Кумара, если не считать его громадного личного обаяния. В его пении -благородная простота и большой вкус, и публика, очевидно, очень это ценит.
Затем он поет дуэт со знаменитым певцом Бенгалии Дебабратой Бисвасом. Они довольно долго и откровенно сговариваются между собой. Поют в унисон - голоса одинаковые, точно один человек. Номер завершается также без всякой эффектной концовки. Бисвас встает и просто уходит со сцены. Из публики кричат Кумару, чтобы пел еще. Он говорит, что будет петь, но сейчас просит зрителей пожертвовать в пользу ассоциации деньги, кто сколько сможет. Он сидит на сцене, а по залу ходят иптовцы с шапкой. Потом они подсчитывают, сколько собрано. Оказалось шестьсот пятьдесят рупий. Кумар благодарит и поет песни Тагора, в которых его замечательный задушевный талант проявляется, по-моему, особенно ярко. Но задушевный - это не значит, что Кумар бьет на чувствительность зрителя. Нет, он строг и даже скуп в своих выразительных средствах. Это большой, тонкий и скромный художник.
В антракте мы познакомились с Кумаром. Он сказал, что собирается в Москву, будет выступать в концертах. Почти все песни в фильмах и в концертах, которые он исполняет, сочинил он сам. "А когда вы приедете в Бомбей, скажите любому человеку в городе, что хотите меня видеть, и он приведет вас ко мне". В этом не было ни тени хвастовства. Он очень скромно держится, и все-таки это такой человек, которого сразу заметишь, есть в нем что-то необычайное, выделяющее его из толпы. И как артист и как человек он производит большое впечатление:
По радио объявляют, что завтра, в семь часов вечера, Кумар улетает в Бомбей, но ровно в шесть часов он заедет на Рамлила Граунд и споет еще несколько песен. Этого было довольно, чтоб назавтра в шесть часов театр был переполнен.
Коронный номер Шамбху Бхаттачария, замечательного танцора, который поразил нас своей импровизацией во время фестивального концерта, называется "Гонец". Интересный хореографический рассказ исполнен неистощимой изобретательности, экспрессии и таланта. Гонец (это происходит в древние времена) ночью пускается в далекий путь. Рассвет застает его в дороге. Он пробегает долины и горы, его мучит жажда в полуденный зной, копьем он отбивается от диких зверей в джунглях и все бежит и бежит, изнемогая от усталости. А доставив наконец весть, падает как подкошенный. Замечательное музыкальное сопровождение подчеркивается игрой света.
Я не специалист в области танца, но думаю, что Бхаттачария - артист-новатор, крупный, самобытный и яркий талант. Он проявил себя как балетмейстер, поставив балет "Грошовая флейта", в котором выступал и в качестве исполнителя. Это трогательная история о девочке, мечтающей получить дешевую флейту. Но у матери нет ни гроша, и девочка бегает на базар слушать игру уличного музыканта. Грошовая флейта рассказывает ей чудесные истории о былых счастливых временах...
Этот балет трудно сравнивать с балетами, к каким мы привыкли. Он идет в примитивных декорациях, в нем нет четкого драматургического сюжета, и, в сущности, только талант Бхаттачария приковывает внимание зрителя к незатейливой истории, чем-то напоминающей сказку
Андерсена.
Несмотря на все очарование искусства Бхаттачария, знатоки индийского танца высказывали недовольство тем, что молодой артист ломает классические каноны. Такая точка зрения не лишена основания.
Классические танцы Индии - это, конечно, драгоценное наследие, и его нужно беречь, оно дорого народу. Не случайно таким уважением пользуется в Индии Гопинатх, тот самый удивительный индийский танцор, которому горячо аплодировали москвичи, когда в Большом театре он исполнял танец "Слон и крокодил". Я видел его в Дели. Это великий мастер и наиболее ревностный хранитель древних традиций индийского танца. Он передает свое искусство молодежи, и многие из его учеников уже сейчас украшают индийскую сцену.
Большое впечатление произвело выступление Ачлы Сачдев. Эта известная киноартистка, одна из "звезд" Индии, знакома нам по фильму "Хождение за три моря". Мы познакомились еще в начале конференции. Ачла считает себя "старой москвичкой" и чуть-чуть говорит по-русски. Есть в этой маленькой женщине необъяснимое обаяние, делающее ее одной из любимых актрис Индии. Ачла Сачдев читает монолог "Под сенью дерева манго". Жена вспоминает мужа, ушедшего на войну, и воспоминания ее трогательны, как трогательны простые слова и песенка этого номера.
