Но вернемся к избирательной грязи. К любым наветам наши политики относятся, как я уже сказал, с чисто христианским смирением. Исключение, пожалуй, составляет только Ю. Лужков, с искренней обидчивостью отбивающий нападки Доренко, а тот уже близок, по-моему, к тому, чтобы заподозрить московского мэра в ритуальном поедании младенцев. И тут есть одна серьезная опасность. Всю минувшую неделю телевизор стращал нас баркашовцами, всю неделю Алла Гербер, как Кассандра, забредшая на берега Иордана, предрекала нам наступление фашизма. И мало кто задумывается о том, что при всеобщей замаранности эти парни в черной форме многим могут в самом деле показаться единственными избавителями от скверны, а «Спас» — настоящим спасением. Когда в стране не остается ни одного политика в белых одеждах, люди с надеждой начинают смотреть на тех, кто в черном. Так уже не раз бывало в мировой истории. И не надо все валить на русский народ. Экстремисты приходят к власти тогда, когда из политики уходит мораль, когда элита превращается в клоунов, кувыркающихся в грязи. Допустим, испаноязычный Доренко переберется в случае чего на жительство в Испанию, возможно, даже в один из тех особняков, которые он показывал в своих разоблачительных репортажах. А мы-то с вами куда? Нам-то — некуда!
Но давайте признаемся: и мы, граждане, потребители этой порочащей грязной информации, тоже притерпелись, пообвыкли. Так привыкают жильцы дома с окнами, выходящими на кладбище. Что же делать, если наши телевизоры, эти окна в мир информации, выходят на кладбище, где ежедневно хоронят честность, порядочность, здравый смысл, государственные интересы… А если бы мы вдруг возмутились, как тогда, в конце 80-х? («Ах, первый секретарь дал квартиру собственному сыну?! Долой КПСС!!») Что было бы? Ничего. Ибо любая критика сегодня рассчитана не на нас, представляющих собой как бы атомы общественного мнения. «Ах!» — воскликнули хором атомы — общественное мнение разверзлось и поглотило мерзавца. Разоблачения могут вызывать активный протест в обществе, когда оно еще достаточно благополучно. Среди людей, тысячами вываливавших на митинги в конце 80-х, голодных и безработных не было. Увы, человек не может одновременно бороться за выживание и за справедливость. Это обстоятельство очень тонко используется в современных избирательных технологиях. И весь предвыборный грязепад, по-моему, рассчитан совсем не на то, чтобы мы с вами, бледнея от омерзения, вычеркнули из бюллетеней те или иные фамилии. (Хотя, конечно, сделать это обязательно нужно!) Грязепад по сути рассчитан сегодня на реакцию одного-единственного гражданина России — Бориса Ельцина. Рассчитан на то, чтобы Борис Ельцин, содрогнувшись всем своим изболевшимся за державу сердцем, молвил: «Ну раз вы тут все такие грязнули и мерзавцы — останусь-ка я на третий срок. Пусть во власти будет человек, у которого хоть одна рука чистая!» Та, что держит ядерный чемоданчик…
2000
Борис Ельцин, проведший в отпусках и на бюллетене значительную часть двух президентских сроков, теперь на пенсии. В отличие от большинства престарелых россиян пенсии ему хватает. Даже остается — на охрану, бронированный лимузин, помощников и прочие милые экс-президентские прибамбасы. По сравнению с ним первый советский президент Михаил Горбачев ушел из большой политики, как благородный мужчина уходит из семьи, — со сменой белья и стопкой любимых книг. Не будь он «лучшим немцем» и лауреатом бесчисленных общечеловеческих премий, пенсионная судьбина его сложилась бы скудно и печально.
Однако вернемся к «царю Борису», о котором, по правде сказать, начали в предвыборной суматохе подзабывать. Так случается: болит, скажем, зуб — и весь мир умещается в изъеденном кариесом дупле, а вырвали — и через неделю даже не вспоминаешь об утраченном жевательном члене организма. Тем не менее коммунисты в парламенте ставят вопрос о том, имел ли право Владимир Путин гарантировать Борису Ельцину пожизненную юридическую неприкосновенность. Впрочем, это лишь обратная сторона вопроса: имел ли право демократически избранный глава государства «назначать» (или пусть даже объявлять) преемника? Спор на сегодняшний день бессмысленный, ибо у нас слова «право» и «править» являются однокоренными лишь для лингвистов, но не для политиков. Конечно, если рассуждать здраво, юридическая неприкосновенность — примерно то же самое, что дождевая непромокаемость. Мол, все люди, попадая под ливень, будут мокнуть, и только один человек благодаря соответствующему указу останется сух, как девица, последовавшая совету гигиенической рекламы.
Бред? Но именно таков нынешний «непромокаемый» статус экс-президента. Этот статус нелеп, бессовестен и… неизбежен. Вероятно, тот, кто в течение всех этих десяти лет сочувствовал моей антиельцинской позиции, удивится. А тот, кто не забыл, как еще в 1989 году в сатирической повести «Апофегей» я высмеивал всесоюзного борца с привилегиями, просто возмутится.
Но погодите возмущаться! Дозвольте слово молвить. Не следует забывать, что политическая безнаказанность на сегодняшний день, увы, — краеугольный камень нашего общественного устройства. И прежде чем выбить этот камень, надобно подвести под общество прочный фундамент, в противном случае вместо возрождения Отечества мы получим многолетнюю всероссийскую разборку, в результате которой пострадают, как всегда, наименее виноватые.
Конечно, хочется справедливости! Но справедливость — клинок обоюдоострый… Согласитесь: все свои ошибки и самодурства в отношении российского народа Борис Ельцин смог совершить только в результате той ошибки, каковую сам народ, замороченный продвинутой интеллигенцией, совершил, доверив ему бразды правления. Как будем карать народ? Пороть? А как наказывать интеллигенцию? Лишать свободы слова? А вдруг кто-то припомнит, что в высшие эшелоны власти Ельцина вывело все-таки не ЦРУ, а КПСС?! И что, объявим строгий выговор КПРФ — наследнице КПСС? Вынос Ленина из Мавзолея и внос Ельцина в зал суда по сути и возможным разрушительным последствиям — явления примерно одного порядка. Но ведь мы сегодня ведем речь о необходимости сплочения здоровых сил общества. Начнем консолидацию с распри? Уже было…
России сегодня нужна неотложная помощь, а нам предлагают неотложное возмездие. По-моему, в нашем случае гораздо уместнее отложенное возмездие. Да, бывает и такое. В истории тому множество примеров. Для бывшего политика самое страшное — собственными глазами увидеть, как без него страна живет богаче, спокойнее и честнее. Поэтому — за работу, господа и товарищи! Русское чудо лучше, чем русский бунт…
Канделябр — оружие творческой интеллигенции
Мало кто заметил любопытный факт: на недавних парламентских выборах представители творческой интеллигенции, включая и автора этих строк, провалились. Почти все. Несколько человек прошли по спискам, а это, согласитесь, более говорит об их партийной дисциплинированности, нежели о народном доверии. Могут возразить: «А Невзоров в Питере?» Невзоров, друзья мои, давно уже стал политическим бизнесменом и разрабатывает эфир, как говорится, открытым способом. Итак, оскудела Дума мастерами культуры. А ведь были времена — и наш парламент обилием говорливых знаменитостей напоминал телепередачу «Белый попугай».
Выходит, поумнел родной электорат и выбирает теперь исключительно людей государственных? Увы, это далеко не так: достаточно в Охотном Ряду и толстосумов, скупивших бюллетени, как некогда ваучеры, и засланных криминальных казачков, и многолетних парламентских сидельцев, у которых от постоянного лоббирования совесть превратилась в обмылок вроде тех, что лежат на раковинах в привокзальных сортирах. Их выбрали. На этот раз. А вот творческая интеллигенция получила, как говорится, полный отлуп.
За что? А за то, что в XIX веке называлось емким словом «подличанье». Еще свежо в памяти выдвижение В. Путина. Нет, в том, что нашего нынешнего президента, с которым связываются немалые надежды, поддержали артистические деятели, нет ничего зазорного. Вся проблема в том, как они это сделали.
Да, прилюдное сожжение очередного партбилета стало настоящим призванием многих мастеров. Вы помните знаменитую притчу Никиты Михалкова о хромом верблюде, который окажется впереди, если отечественный караван развернется и направит копыта в противоположную от реформ сторону? Вы все, конечно, помните! Так вот, случись невозможное — победи на тех выборах не Ельцин — на следующий день знаменитый режиссер объявил бы, что ценность верблюда определяется не целостью его конечностей, а интеллектом и что теперь, когда ловконогие либеральные верблюды завели Россию черт знает куда, настало время неторопливой мудрости, каковую злые языки выдают за хромоту…
