Восприятие художественного образа по сути и качественно то же, что и его создание.
Разница здесь, вероятно, лишь в масштабности… Несомненно, во всяком случае, то, что восприятие образа процесс также творческий. Именно это-то обстоятельство и таит в себе великую опасность культурного иждивенчества.[16]
Под маской скромности (где уж нам, дескать?) таится обычная трусость либо обычная лень, и человек лишь пользуется созданными до него художественными ценностями, даже не пытаясь создать что-то свое. Пусть не гениальное, но свое! Пресловутый максимализм (либо стать Микеланджело, либо совсем не заниматься творчеством) никогда не содействовал благу общенародной культуры. Игнорировать собственный талант (какой бы он ни был по величине) на том основании, что есть люди способней тебя, глушить в себе творческие позывы так же безнравственно, как безнравственно заниматься саморекламой, шумно преувеличивая собственные, нередко весьма средние возможности.
«Уничижение паче гордости», — говорится в пословице. Найти свое лицо — нравственная обязанность каждого. Но к лицу ли человеку подобострастие? Растерянность перед более талантливым унижает и того и другого. Настоящий художник ждет от других не подобострастия, а обычного уважения. Ему совсем незнакомо чувство собственного превосходства. Чем больше талант, тем меньше высокомерия и гордости у его обладателя. Между величиной таланта, силой художественного образа и уровнем нравственности существует самая прямая зависимость. Стыд, совесть, целомудрие, духовная и физическая чистота, любовь к людям, превосходное знание разницы между добром и злом — все эти нравственные свойства художника отображает питаемый им художественный образ. Художественный образ не может быть создан бесстыжим, бессовестным художником, человеком с грязными руками и помыслами, с ненавистью к людям, человеком, не знающим разницы между добром и злом. Да и вообще, возможно ли подлинное творчество в неспокойном или злом состоянии? Вряд ли… Злой человек склонен более к разрушению, чем к творчеству, и нельзя путать вдохновение созидателя с геростратовским…
Подлинный художественный образ всегда нов, то есть стыдлив, словно невеста, целомудрен и чист. Свежесть его ничем не запятнана. Настоящий художник, как нам кажется, тоже стыдлив, ведь и само творчество требует уединения, тайны. Вынашивание и рождение образа не может совершаться публично, у всех на виду. Публичным, известным всем или множеству должно стать впоследствии творение художника, но отнюдь не он сам. Не потому ли гениальные творения древних русских живописцев не подписаны? Древние художники и архитекторы предпочитали остаться безвестными. Ведь значит же что-то это известное и совсем не случайное обстоятельство…
Голос, рожденный под Вологдой. Из повести о композиторе Валерии Гаврилине
Из чего складывается национальная культура? Она складывается из деятельности простых смертных людей, действующих либо в науке (логика), либо в искусстве (художественный образ). А верующие смертные люди делятся на обычных и на святых подвижников. И в науке, и в искусстве такие люди присутствуют. Национальную культуру создают гении и таланты. Градация талантов неисчислима, иное дело гениальные люди, их можно сосчитать, загибая пальчики.
Одним из последних русских славянских гениев можно считать певца Федора Шаляпина. Певец, то есть музыкант, — главная ипостась этой личности. Значит, можно сказать, что были у него и неглавные ипостаси? Именно так и есть. Шаляпин был не только певец, но, например, и писатель.
Превосходным графиком и живописцем был М.Ю. Лермонтов. А Константина Коровина, Илью Репина разве нельзя назвать писателями? Вообще, у талантливых живописцев сие обстоятельство встречается довольно часто: например, живописец Рылов был и прекрасным прозаиком.
Музыку вполне уместно сопоставить с поэзией и живописью. Даже термины у них одинаковые. Создатели национальной поэзии и музыки подобны творцам живописи, и тех, и других, и третьих не напрасно кличут художниками.
Художник-поэт, художник-живописец, художник-композитор. Все трое художники, все трое творцы, создатели новых образов! Великая национальная культура как раз и складывается из таких образов, будь то поэзия (литература), живопись вкупе с графикой, музыка с ее жанровым многообразием.
Да, разумеется, народная, вернее, государственная, то есть национальная, культура и цементируется художественными образами! Для того чтобы представить цельность национальной культуры того или иного народа, достаточно вспомнить творцов хотя бы недавнего прошлого, хотя бы такой страны, как Франция, в музыке, в литературе, в живописи. Если говорить о России, то возникают немедленно такие имена, как Александр Пушкин, Модест Мусоргский, Федор Шаляпин, Алексей Саврасов, Михаил Лермонтов, Иван Гончаров, Георгий Свиридов, Сергей Прокофьев, Сергей Рахманинов…
Увы, время не останавливается и не возвращается вспять. Вернуть человека из небытия может только художественный образ, например слово и музыка.
Музыка возвращает людям ощущение прошлого, способна даже создать образ человека живого, его личности, состояние его души, ума, почти реального, почти ощутимого физически. Кинематографу, на наш взгляд, не под силу такая способность, не под силу и живописи, несмотря на все их способности воплощать образы отдельных людей, отдельных личностей. Испокон существует в человечестве и нехудожественная, то есть научная, логика.
Может, в осознании всего этого и состоят национальные свойства всех русских талантов. И литературных, и живописных, и религиозных, и научных…
Народы и племена мира родили великое множество творцов. Разобрать, кто есть кто по рангу, дано не каждому. Перепутать художников и творцов можно и не по умыслу, то есть случайно. Но особенно вредят национальной и общемировой культуре те, кто делает это намеренно…
Судьбу музыканта Гаврилина можно сравнить с судьбой поэта Рубцова. Валерий Гаврилин и Николай Рубцов — оба плоть от плоти русской национальной культуры. Оба они соразмерны по таланту, сходство их личных судеб очевидно, и оно просто потрясает. Трагична была их жизнь и смерть. Эта трагичность их жизни и смерти начиналась с несчастий их родителей. Отцы, породившие замечательного поэта и замечательного музыканта, безвременно умерли. С отцом Гаврилина это случилось в самом начале жестокой схватки с врагом… Социальные потрясения, последовавшие за этой схваткой, общеизвестны. А матери? Судьба матерей обусловлена тоже как раз войнами — Гражданской и Отечественной. Но и не только… Гаврилинская родительница еще в 20-х годах в полной мере испытала последствия Гражданской войны.
Почему так много бед навалилось на Россию? Тут и Первая мировая, Гражданская, тут и всевозможные революции, тут сплошь война за войной. И за все это расплачиваются обычно женщины… А дети вырастают с талантами. Становятся музыкантами и поэтами. Но проходят годы, умирают и дети, увы, раньше времени…
* * *Россия, Русь, куда я ни взгляну…
За все твои страдания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы.
Люблю твои избушки и цветы,
И небеса, горящие от зноя,
И шепот ив у омутной воды…
Николай Рубцов
Исчезает ли русский великий народ? Даже ставить этот вопрос боязно! Господь не разрешает задаваться такими вопросами нам, слабым и грешным, оставим эти рассуждения православным святым. Впрочем, без личного опыта никак не обойтись. Однажды на литургии в Андреевском соборе Вологды попробовал и я петь «Верую» — символ веры. И хотя отец дьякон дирижировал довольно сносно и большинство присутствующих пели молитву, лично у меня почему-то ничего не получилось. Почему? Меня поразило это происшествие. В чем дело? Неужели я такой бездарный и лишен музыкального слуха? Душа моя смутилась, я начал вспоминать, как обстояло с музыкой в моей жизни. Припомнил время далекого детства.
Мать с трудом, но приобрела старенькую гармонь в деревне Дружинине. Я быстро освоил ее. Бывало, Анфиса Ивановна еще обряжается, топит утреннюю печь, а я уже играю и сам пою «Буря мглою небо кроет». Научился играть и под деревенскую пляску, что обернулось для пятнадцатилетнего школьника многими неприятностями.
Приходилось часами играть на комарах, причем одно и то же. Дома-то я мог подбирать и «Катюшу», и «По военной дороге», и другие песни, услышанные в детском садике с патефона. Помню, как прекрасно пели женщины на пивных праздниках старые песни. Дух захватывало. Я их, этих женщин, давно умерших, и сейчас вижу, как живых, могу назвать их имена и фамилии. Они имелись в каждой деревне, а деревень-то было семь в одном нашем колхозе. Но ведь в пивные праздники люди ходили в гости за десять-пятнадцать верст. Ходили и пели, несмотря на войну, голод и гибель родных людей на фронтах…
