Фильм о Щорсе, который в известной песне «шел под красным знаменем... голова обвязана, кровь на рукаве», был снят до войны, а его улица в Тюмени между Индустриальной и Елизарова застраивается в настоящее время элитными домами.
Однако в Тюмени нет улицы знаменитого героя Гражданской войны и столь же популярного персонажа анекдотов Василия Ивановича Чапаева. Почему-то тюменцев не привели в восторг ни книга Дмитрия Фурманова «Чапаев» (улица самого писателя выходит к улице Осипенко), ни одноименный кинофильм братьев Васильевых. А ведь когда-то именем лихого партизана, ставшего начальником 25-й стрелковой дивизии, называли не только улицы, но и города, ударные бригады, передовые колхозы, пионерские отряды.
О Чапаеве и чапаевцах
Образ легендарного начдива Чапаева и обстоятельства его гибели в действительности были не совсем такие, как показаны в фильме.
Удачливому в боях с белыми Василию Ивановичу не везло на «любовных фронтах». В 20 лет он женился на 16-летней работнице кондитерской фабрики Пелагее Метлиной. Девушка была на редкость красива. И все же, несмотря на массу поклонников, остановила свой выбор на сыне плотника. Незадолго до венчания во время строительства сельской церкви он сорвался с 20-метровой высоты, но, ко всеобщему удивлению, отделался легким испугом. Невеста слышала рассказы очевидцев: «Будто ангелы небесные подхватили его и мягко опустили на землю».
Через год у молодоженов появился старший сын Александр, затем еще двое детей – Клавдия и Аркадий. Вскоре грянула Первая мировая война, и Чапаева мобилизовали в армию.
В стране царил тогда необычайный патриотический подъем: многие шли в армию добровольцами. План мобилизации был блестяще выполнен (в 1914–1918 гг. в российскую армию мобилизовано 15,5 млн человек). В начале 1915 года Николаем II учреждена медаль «За труды по отличному выполнению всеобщей мобилизации 1914 года» с портретом государя императора, ставшей последней медалью Российской империи.
Сражался Чапаев храбро, отличался редкой выносливостью. А ведь родился семимесячным и настолько крохотным, что помещался в теплой отцовской рукавице. Первые недели родители–бедняки частенько засовывали его в эту варежку и укладывали греться в остывшую после топки деревенскую печь.
На фронте Чапаев получил Георгиевские кресты всех четырех степеней – «полный бант». Из каждого разведывательного поиска но неприятельским тылам он возвращался с пленными «языками». Во время боев под Перемышлем Василий Иванович выручил свой Белгорайский полк, сумев вывести его из окружения.
Одним из друзей Чапаева в то время был Петр Кашемирцев. В одном из боев он, смертельно раненый, просил, умирая, позаботиться о своей семье. В 1917 году вдова Петра Пелагея Кашемирцева стала гражданской женой Чапаева, но произошло это после того, как Василий Иванович узнал об измене своей законной супруги.
Столь бурные потрясения в личной жизни совпали с крушением государства. После очередного ранения Чапаев получил назначение ротным фельдфебелем в размещенный в Николаевске 138-й запасной пехотный полк. Здесь его и застала Февральская революция.
Несмотря на свой статус Георгиевского кавалера, Василий Иванович не относился ни к монархистам, ни к демократам – сторонникам войны до победного конца, ни к большевикам.
После Октябрьского переворота беспартийного Чапаева выбрали командиром полка. Скоро он распустил личный состав по домам и сформировал из добровольцев партизанский отряд. Когда Урал и Поволжье запылали в огне Гражданской войны, оперировавшие здесь партизанские отряды были сведены в 25-ю стрелковую дивизию. По мощи она напоминала армию, включая в себя 11 пехотных и 2 кавалерийских полка, 2 разведывательных кавдивизиона, 24 орудия, 4 броневика, 4 аэроплана и курсантскую школу. Костяк этого соединения составил полк иваново-вознесенских рабочих. Командир этого полка Дмитрий Фурманов получил при начдиве Чапаеве должность комиссара, а дивизионный политотдел возглавил Николай Долгирев, будущий начальник Тюменского губотдела ГПУ. Первое время их отношения складывались довольно сложно, однако потом переросли в тесную боевую дружбу.
Чапаевцы удачно действовали под Бугульмой и Белебеем, но на рубеже реки Белой красное наступление застопорилось. Пытаясь сбросить противника в реку, белые бросились в штыковую атаку. Этот эпизод был показан в фильме братьев Васильевых. Только в кино она изображена неверно. У командира 1-го Поволжского армейского корпуса генерала Владимира Оскаровича Каппеля не было офицерских полков, черно-белой марковской формы, корниловских черепов вместо кокард и черных махновских знамен. А ижевцы и у Колчака продолжали воевать под красным знаменем, а в атаки ходили с «Варшавянкой».
Белых встретил шквальный огонь чапаевских орудий и пулеметов. Неся огромные потери, каппелевцы все же сошлись врукопашную. При налетах неприятельских аэропланов были ранены Чапаев и Фрунзе, командовавший 4-й армией Восточного фронта.
Вечером 9 июня 1919 года чапаевцы ворвались в Уфу и перерезали железную дорогу на Челябинск. Корпус Каппеля начал отход к Уральским горам. После поражения между Волгой и Уралом Белое движение на востоке медленно, но неуклонно покатилось к своей гибели.
В Уфе Долгирев перехватил письмо Фурманова к Чапаеву, в котором комиссар следующим образом оценивал приставание начдива к своей жене: «...Я Вас считал за грязного и развратного человека... и Ваши прикосновения к ней оставили во мне чувство какой-то гадливости. Впечатление получилось такое, будто к белому голубю прикасалась жаба: становилось холодно и омерзительно».
К тому времени гражданская жена Пелагея Кашемирцева изменила Чапаеву с одним из снабженцев дивизии, и взбешенный Василий Иванович прогнал ее.
Долгирев, зная о любовных поражениях начдива, считал, что именно Пелагея навела белых казаков на чапаевский штаб в Лбищенске.
Однако, судя по архивным чекистским документам, о местонахождении Чапаева и силах его охраны противник узнал из перехваченных донесений в штаб Восточного фронта. Оценив ситуацию, уральские казаки разработали план операции но ликвидации ненавистного большевика. В ночь на 5 сентября 1919 года казачий отряд в 300 сабель при одном орудии и пулемете под командой генерал-майора Бородина наскочил на Лбищенск. Красных там было больше – 300 курсантов дивизионной школы, штаб и политотдел дивизии. Но налет белых был стремительным и неожиданным. Казакам помогало местное население, указывая дома, где стояли красные. Поначалу заспанные красноармейцы сдавались почти без сопротивления, затем выстрелы стали раздаваться то в одном, то в другом конце станицы.
Наиболее жестокий бой разгорелся у здания штаба Чапаева. Раненный в руку начдив сплотил вокруг себя
