В результате «штурма» — 14 погибших (убитых «неизвестными снайперами», но никак не военными), ритуальные похороны, практическая ликвидация компартии Литвы и всех «консервативных сил», которых в общественном мнении можно было связать с путчистами, получение Ландсбергисом тотальной власти, активное контрнаступление радикальных демократов в Москве. Таким образом, положение литовских «перестройщиков» было укреплено благодаря «насилию власти» в Вильнюсе, во время которого были совершены демонстративно грубые действия и принесены объединяющие литовцев жертвы[524]. Примечательно то, что говорил об этом Р. Каллен — американский журналист, долго изучавший Советскую Армию, один из тех, кого мы отнесли к прослойке кабинетных стратегов. Когда он разговаривал об этом с маршалом Ахромеевым, то они сошлись в оценке, что «если бы армия захотела сделать переворот, у нее на это ушло бы два часа».
Чечня: сыграть на поражение!
В это время растет напряженность на Северном Кавказе, из-под руководства Москвы выходят регионы. Часть КГБ всячески этому противодействует, часть подыгрывает суверенитетам. Большая вина за возникновение, к примеру, дудаевского националистического режима лежит на бывшем КГБ России, его Управлении «3», которое высшему руководству России в своих информациях не переставало твердить о необходимости поддержать «демократический режим Дудаева», борющийся с тоталитаризмом[525]. Считается, что начало той большой беде, которая никогда не утихнет, положило создание т. н. Объединенного конгресса чеченского народа — ОКЧН в декабре 1990 г. После его учредительного съезда, где был избран Исполком, начался хаос. До весны 1991 г. МВД и КГБ еще как-то удавалось сдерживать влияние ИК ОКЧН. Но в мае на родину вернулся уволенный в запас ген.-м-р ВВС Д. Дудаев. (По неофициальным данным, его хотели назначить зампредседателя КГБ.) Но он предпочел возглавить Исполком. 8 июня на съезде, который предпочла покинуть группа «умеренных», под крики «Аллах Акбар!» была провозглашена независимость. Деятельность наиболее оголтелых сторонников Д. Дудаева была столь вопиющей, что председателю КГБ пришлось лично проводить с ним профилактическую беседу[526]. Охраной зданий, где проходили съезды, занималась боевая группа «Ведено». Одним из боевиков был Ш. Басаев, прибывший после обучения в т. н. Исламском институте в Стамбуле.
В начале августа 1991 г. в записке на имя В.А. Крючкова недавний (с ноября 1990 г.) председатель КГБ ЧИ АССР генерал И. Кочубей просил помочь в стабилизации обстановки, разрешить руководству автономии вскрыть некоторые военные склады, чтобы вооружиться, и противостоять бандитским элементам во главе с Дудаевым. Но записка была оставлена без внимания[527]. Равно как и многие другие, — когда много позже И. Кочубей был в Москве, ему показали все его шифрограммы, высылавшиеся ежедневно. Ни на одной из них не было резолюции руководства.
Позиция руководства системы безопасности в Москве в отношении Чечни была одна: либо всех стравить, либо дистанцироваться как можно дальше и любой ценой. У двух чеченцев, занимавших высшие посты: Председателя Верховного Совета России Р.И. Хасбулатова и председателя комитета Верховного Совета по правопорядку генерала милиции А. Аслаханова, было резко враждебное отношение к Председателю Верховного Совета республики Д. Завгаеву, видимо на межклановой основе. Начальник Инспекторского управления И.А. Межаков, в прошлом сам председатель КГБ Чечено-Ингушской АССР, слепо выполнял приказы высшего руководства. Его бывшие сослуживцы никакой помощи со стороны Центра не получали, совсем наоборот.
Далее обстановка в Чечне резко накалилась, что в немалой степени было связано с нарастающими противоречиями в Москве. Проигрыш ГКЧП послужил детонатором взрыва. В Грозном 19 августа на площади Свободы бушевал митинг в поддержку Б.Н. Ельцина, чем и не преминул воспользоваться Д. Дудаев. Председатель Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР Д. Завгаев действовал крайне непоследовательно. Вначале отмалчивался, запустив ситуацию, а затем пытался провокационными методами локализовать события, чем скомпрометировал себя в глазах населения: желающим разливали водку, а потом разгоняли демонстрантов «КамАЗами». Активисты исполкома ОКЧН организовали митинги с требованием отставки Завгаева, обвинив его в поддержке ГКЧП. И. Кочубей и глава МВД У. Алсултанов настаивали на введении ЧП, но его отменили тут же.
Органы еще могли стабилизировать ситуацию, если бы положение СССР в целом было благополучным. Но общая деморализация силовых структур и отсутствие в них твердого руководства не позволяли этого сделать.
Еще с 21 августа Я. Мамадаев, крупный делец «теневой экономики», и другие сторонники Дудаева начинают рассылать гонцов в горные села — так приводится в движение самая взрывная часть Чечни. Это — прелюдия к тому круглосуточному зикру на площади Шейха Мансура. И, разогретый за счет постоянного притока сельских жителей из горных аулов, митинг, ставший круглосуточным, идет на захват Грозненского горкома партии, в котором устраивает свой штаб.
Предчувствуя близкую победу, зампред ИК ОКЧН Сасламбеков еще 5 сентября заявлял: «Мы не стремимся к власти, сейчас главное организовать комитет по разработке законопроекта о выборах президента и правительства народного доверия. В наших действиях мы находим поддержку 45 % местных жителей, исполкомов власти Чечено-Ингушетии, МВД и КГБ Республики, армии и Бориса Ельцина».
24 августа прибыли из Москвы кураторы из КГБ и МВД, которые запретили своим сотрудникам вмешиваться в происходящие события. В сложившейся критической обстановке Д. Завгаев и И. Кочубей успели сообщить о происходящем. 3 сентября они направили шифрограмму о готовящемся перевороте М.С. Горбачеву, Б.Н. Ельцину, Р. Хасбулатову, в МВД СССР и РСФСР В. Баранникову и А. Дунаеву, в КГБ СССР и РСФСР В.В. Бакатину и В. Иваненко. В ответ на крик о помощи 5 сентября столичные эмиссары приказали забрать у Завгаева охрану.
Позже была представлена расшифровка записи одного телефонного разговора: «Хасбулатов: Что вы медлите? Пора убирать эту власть! Дудаев: А не введет ли Россия ЧП? Хасбулатов: Действуйте смело. Не введут!»[528] В тот же день вооруженные экстремисты захватили телецентр и радиостанцию в Грозном, что позволило Д. Дудаеву объявить всей республике о низложении Верховного Совета ЧИ АССР. Д. Завгаев попытался ввести ЧП, но 6 сентября его силой выгнали из здания горкома республики. Некоторые утверждают, что вытолкали руками в окно. В здание горкома въехал Дудаев, а Д. Завгаев переехал в дом Политпросвещения. К вечеру в Грозном узнали о приказе председателя КГБ РСФСР В. Иванникова об отстранении от должности И. Кочубея. 15 сентября Верховный Совет РСФСР распустил Верховный Совет Чечено-Ингушской АССР. На смену ему был создан Временный Совет.
В середине месяца республику посетил с Парламентской делегацией A.B. Руцкой. Ему принадлежит пальма первенства официального разоблачения сепаратистского характера движения. Он доложил Верховному Совету РСФСР, что «в республике идет острая политическая борьба, осуществляется захват власти, госучреждений, официальных должностных лиц бандами из ОКЧН». По итогам этого доклада Верховный Совет РСФСР постановил ввести ЧП в Республике, если к 24 октября не произойдет сдача оружия.
Голословными угрозами A.B. Руцкого и ничем не подкрепленным ультиматумом Верховного Совета РСФСР незамедлительно воспользовался ОКЧН. Д. Дудаев объявляет мобилизацию и призывает к священной войне. ИК ОКЧН провел многолюдные митинги, а из Грозненского СИЗО сбежало 30 заключенных. 8 октября ОКЧН низлагает Временный Верховный Совет.
18 октября захватывается здание КГБ: со своими людьми приехал бывший старшина милиции Б. Гантамиров, они ранили дежурного и похитили секретные архивы, в недавно отстроенном здании КГБ в Грозном в глухой комнате было замуровано 500 автоматов — на особый период времени, когда по мобмероприятиям должен был развертываться второй состав органов ГБ, и формировались оперативно-боевые отряды. Об этом знал минимум людей. Боевики сразу же вооружаются.
Накануне был звонок из Москвы: «Ключи на стол, и уходите!» Спешно приехавший в Грозный зампред российского КГБ С.П. Пятаков объяснил ошарашенным контрразведчикам, что противиться воле народа преступно: сдавайте оружие и ищите новое место работы!
Сразу сникший И. Кочубей предложил бывшему тут же Яндарбиеву поговорить по телефону с Баранниковым: «Что и было сделано незамедлительно. Баранников в достаточной мере владел информацией из Чечни. Он тоже заверил, что КГБ дано четкое указание в политические процессы не вмешиваться. Единственная просьба была не разгонять ведомство. Согласие было достигнуто на том, что внутри здания КГБ будет наш постоянный пост, архивы будут немедленно опечатаны, деятельность КГБ немедленно прекращается до особых распоряжений, но в здании они остаются. Вывески на здании они уже успели разбить»[529].
