Хотел было на этом и закончить, да вспомнил о том, как недавно газета «Московский литератор» перепечатала интервью, которое Александр Зиновьев, соотечественник, живущий за рубежом, автор книги «Горбачевизм», дал французскому журналу «Expresse». Это случилось пять лет назад, когда перестройка едва начиналась.
Француз Жорж Нива спрашивает Зиновьева о Троцком.
— Роль Троцкого преувеличена, — отвечает наш соотечественник, имя которого, к сожалению, замалчивается средствами массовой информации — не дует Зиновьев в ихнюю дуду. — Кто реально делал революцию? Троцкий только устраивал диспуты, и западные журналисты слушали только его. Ленин — другое дело. Но Троцкий — да кто он такой? Человек, который воспользовался результатами революции.
Жорж Нива возражает: «Но Троцкий руководил Красной Армией!»
— «Руководил»! Что бы это значило? Черненко «руководил» СССР. Это было время, когда никто никому не подчинялся. Сталин тоже руководил, и Сталин плевал на Троцкого… Десятки людей играли такую же роль.
Подкожный вопрос Нивы: «Хотите ли вы сказать этим, что невозможность работать над трудами Троцкого совсем не мешает историкам?»
Как мы только что видели, историкам волобуевского типа абсолютно ничего не мешает восхвалять демона революции.
Но вот ответ Александра Зиновьева — Совершенно не мешает. Почему необходимо изучать Троцкого, если это абсолютно неинтересное явление? Изучают другое. Советская наука… Я думаю, что это говно, но зачем изучать Троцкого? Если бы я был историком, я уничтожил бы память обо всех этих руководителях, которые являлись только фикцией.
Жорж из «Экспресс» снова подковыривает: «О Сталине вы тоже уничтожили бы память?»
Александр Зиновьев — Сталин не был фикцией. Сталин — это эпоха. Вы не можете объяснить победу Сталина, утверждая, что Троцкий был гением, а Сталин — ничтожеством… Но террор ввели Зиновьев, Троцкий и другие. Культ Сталина зародился после культа Бухарина и других. Сколько городов было названо именами Троцкого, Зиновьева и так далее!.. Почему никто не говорит об этом?
Такие вот вопросы и ответы. Последняя фраза, произнесенная свыше пяти лет назад, звучит сейчас риторически, наивно. Правда, мы надеемся, что из-за рубежа Зиновьев не хуже нас разобрался: почему никто не говорит об этом…
И вот еще что. Тех, кто пытается разобраться в обвинениях, скопом вываленных на Сталина, железно обзывают сталинистами. Не вправе ли мы, соотечественники, апологетов Льва Давидовича именовать полузабытым, но таким емким словом троцкист?
Так кто же мы, так бездумно бросающиеся из одной крайности в другую? Едва отринув догматизм сталинского типа, пренебрегаем элементарными законами диалектики и будто в омут смертельно опасно погружаемся в бездонную метафизику надуманных доморощенными мудрецами схем и моделей, не прошедших испытаний на полигонах здравого смысла?
Почему мы так доверчивы и бестолковы, верим краснобаям, которые с парламентской трибуны обещают нам златые горы и западный шмутошный рай, по дюжине джинсовых варенок каждому, французские духи любой гражданке и мотоцикл «Хонда» любому лоботрясу плюс набор порнографических открыток и двухкассетник с записями модных певцов-педерастов? Стоит ли за такие изобилия продавать Россию? Стоит ли расформировывать победоносную русскую армию и заменять ее народным ополчением, как предлагает в депутатской программе великий реформатор всех времен и народов, неутомимый борец с привилегиями Борис Николаевич Ельцин, который, едва став председателем, немедленно определил себе новую дотоле несуществовавшую привилегию — личную суперохрану…
Кстати, факт этот как-то пропустили наши борзописцы, рыцари гласности. А чтобы, допустим, Коротичу не дать в «Огоньке» разворот с цветными иллюстрациями: особая гвардия нового самодержца российского… Ведь самый ихний сюжет для бурного разговора, и на сатиру с юмором «Литгазеты» тянет… Безропотно уступаю тему езопам и лафонтенам радикальной прессы.
Так почему же мы столь доверчивы и бестолковы, не в состоянии отделить зерна от плевел, овец от козлищ, идеи здравого смысла от митинговой «чернухи»?
Оболванивание русского народа началось еще в прошлом веке. Писарев сообщил оторопевшему от демократических идей русскому народу о том, что Пушкин и все его творчество — дерьмо собачье. Белинский раздраконивал Гоголя за «Выбранные места из переписки с друзьями», а мы в школе послушно повторяли: да, маху дал Николай Васильевич, хотя за годы Советской власти эти самые «Места» никогда не публиковались.
Народовольцы как зайца травили Царя Освободителя, именно эти слова написаны на стоящем в Софии памятнике Александру II. И все-таки достали его бомбой, безжалостно разорвали в клочки того, кто освободил крестьян и провел в России демократические реформы.
А почему прикончили царя? Именно поэтому… О России пекся, противоречия пытался разрешить, вот и кончили батюшку.
За преемником его, Александром III, гонялись многократно и упорно. Тут и братан Владимира Ильича приобщился на свою, правда, голову. А ведь при Александре III Россия стала самым могущественным государством в мире.
Царь предпочел сам себя загубить испытанным расейским способом — сгорел от дружбы с Жидким Дьяволом.
Сынишка у него оказался вовсе не императорского пошиба, хотя сейчас, в эпоху гласности, выясняется: пусть и слабый, но достойный человек. На Второго Николая наступление шло со всех сторон. Судьба дала императору и России, добавим! — счастливый шанс, послав ему Столыпина в «Предсовмина». Только вот не уберег Николай Александрович Петра Аркадьевича, убили его, сердешного. Когда истекал кровью в киевском театре, несколько часов кряду не могли добыть ему врача. Кстати, я сам слыхал, как московский письменник Александр Борщаговский рассказывал на собрании писателей-коммунистов, как киевский письменник Виталий Коротич заявил у нас в Центральном доме литераторов: «Я горжусь тем, что живу в городе, где убили эту собаку Столыпина!»
Интересно, рискнет ли цепной пес перестройки — так он сам себя называет печатно — произнести эту фразу сейчас…
Потом была Первая мировая война, она, как и Вторая, была организована с единственной целью: столкнуть лбами два великих народа, русских и немцев, и поелику возможно обессилить, обескровить и тех, и других.
Тех, кого не выбили на полях Галиции, Потши и Украины, добивали в гражданскую. Затем красный террор, репрессии, ленинские концлагеря для инакомыслящих, коллективизация, ГУЛАГ и все остальное. Нету сил снова перечислять бесчисленные беды и напасти, пережитые российским народом.
Долго и упорно нас приучали не рассуждать, стыдиться прошлого «тюрьмы народов», отказываться от наследственной памяти, восклицать «Чур меня!» при малейшем намеке на запугивающий всех и вся жупел пресловутого великорусского шовинизма, к коему мы еще вернемся.
А главное в том, что нас уводила от здравого смысла Великая Иллюзия, красивый сказочный мир о возможности построить общество, где каждый будет работать сколько может, а получать сколько захочет. Какой прелестный социум нам обещали! Ну просто рай для дураков и бездельников…
И мы все поголовно, не боюсь сего слова, этому верили. Отцы наши верили искренне и осознанно, ибо были людьми старого закала, необходимость честно трудиться была их нравственной потребностью. Мы, дети военного поколения, выросшие с идеей победить врага и возродить державу из руин, тоже были парнями и девчатами хоть куда, труд во имя Идеи, хотя она и суть Иллюзия, казался нам благородным и этически необходимым.
О том, что и как будет, когда наступит возможность брать по потребности, мы не думали — это было так еще далеко.
Наши дети не знали тех тягот и лишений, которые мы пережили и помнить будем до смерти. Им просто не с чем было сравнивать, они родились во времена относительного благополучия.
Надо отметить, хотя сейчас кому-то кажется, что говорить об этом неприлично: никогда не дремали идеологические спецслужбы Запада. Там такие для нас насоставлены программы… Ого-го! Высшей квалификации спецы работают, укрепленные кадрами из эмигрантов третьей волны, которые исповедуют зоологическую ненависть к бывшей Родине и стараются за доллары, фунты, франки и западногерманские марки укусить Россию побольнее, а ежели укусить не удается, то нагадить посмердяще, или, на худой конец, испортить воздух.
Теперь они, кстати сказать, приезжают в гости, а вот назад между прочим, ни один не вернулся. Здесь заокеанские гастролеры корчат из себя мучеников и героев, отравляют воздух в ЦДЛ, где этих мерзких пердунов принимают архипышно, разве что в задницу не целуют. Господи, прости меня, грешного, за эти слова, но, поверьте, соотечественники, родные вы мои, ажно терпения нет смотреть на сие безобразие!
