Для многих прибывающих сюда милиционеров Чечня стала лишь удобным источником личного обогащения. Не секрет, что по возвращении отсюда многие из них обзаводятся дорогими автомобилями, аппаратурой, мебелью…
Серьезной проблемой стало проникновение боевиков в органы местного самоуправления. По мере их формирования и усиления их роли в управлении республикой идет утрата контроля над ней. Во многих населенных пунктах администрация имеет весьма тесные связи с боевиками, а любая попытка их пресечь и арестовать натыкается на сопротивление их покровителей в республиканской администрации Ахмада Кадырова.
Вообще, сегодняшняя администрация Ахмада Кадырова фактически утратила контроль над Чечней и все больше погружается во внутренние разборки и бесконечные склоки вокруг распределения поступающих в республику средств. При этом у местного населения все больше нарастают усталость от нынешнего "неопределенного статуса" и разочарование в федеральной российской власти, которая не способна навести порядок в республике.
Все это привело к тому, что сегодня бандитское подполье чувствует себя в Чечне все более вольготно.
Поэтому республике предстоит очень трудная зима. Большинство боевиков сегодня вернулись в города и поселки и собираются здесь зимовать. Конечно, за это время они всеми силами будут пытаться взять их под свой контроль, чему весьма способствуюет рыхлость и беспомощность местной власти, раздрай в действиях российских спецслужб и утрата внимания к Чечне со стороны Москвы и президента.
С другой стороны, сегодня боевики уязвимы, как никогда раньше. Они более не могут скрываться в горах и вынуждены вернуться в города и поселки, где их возможности явно ограничены.
Но их эффективная нейтрализация невозможна без полного демонтажа дискредитировавшей себя, сросшейся с бандитами бесполезной местной администрации, которая сегодня является их главным прикрытием и щитом, полной передачи власти военным комендантам и военной администрации и энергичных чрезвычайных мер российских силовых структур и спецслужб.
Если этого не произойдет, то уже к весне мы получим такой всплеск вооруженного сопротивления и террористических актов, которые просто дискредитируют и сведут на нет все приложенные за эти месяцы усилия федерального центра по разрешению чеченского кризиса.
Владислав ШУРЫГИН
table.firstPanel {width: 100%} td.feedbackLink {text-align: right} input.gBookAuthor {width: 50%} textarea.gBookBody {width: 99%} div.error {color: red} p.gBookMessage { width: 536px; overflow: auto; border: 1px dashed rgb(200,200,200); margin-top: 2pt; padding: 7px }
1 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=1; bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"[?]y=""; y+=" "; y+="
"; y+=" 16 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
17
Компания ООО «БИОПАК» предлагает: универсальная защитная пленка на металл 18 по оптимально-низким ценам.
Любовь Родионова ВСЕ — МОИ СЫНОВЬЯ (Рассказывает мать героя)
Вернулась из своей очередной поездки в Чечню. Побывала на месте гибели сына. Могу проклясть весь чеченский народ, всех боевиков, но не могу проклясть землю, политую кровью моего сына. И не только его кровью.
Бамут — место совершенно уникальное, это крепость. Очень красивая местность, удобная для того, чтобы тот, кто контролирует Бамут, мог долго держать его, отражая нападки противника. Горы, а скорее предгорье — единственная дорога для тяжелой техники. Пустой лес, шахта под землей (там когда-то стояли ракетные войска).
Во все времена за Бамут велись очень тяжелые, кровопролитные бои. Там каждый миллиметр земли полит кровью русского солдата и казака. До конца дней моих это место останется для меня святым, и, по возможности, я буду сюда ездить. Там Женя принял страшную смерть, там он последний раз смотрел в небо, на горы, на всю эту красоту, прощаясь с ней навсегда... О чем он думал? Нам не дано знать этого. Но меня всегда тянет туда; кажется, что там я встречусь с его взглядом, с его мыслями...
Вместе с разведчиками 3-го батальона 26-й бригады мы пришли на это место, заросшее крупной иссиня-черной ежевикой. Когда шли к могиле цепочкой след в след (ведь все заминировано), ребята старались оттеснить меня назад, оберегали. И, стоя над могилой четырех солдат, которым было по 19-20 лет, не могли удержать слез.
Солдаты отдали почести своим погибшим ровесникам и, глядя на меня и на могилу, каждый из них подумал о своей матери, о своей возможной судьбе...
А вечером, вернувшись на базу, ребята пригласили меня в свой блиндаж. Мы пили чай, разговаривали, они очень бережно расспрашивали меня о Жене. Ребята из Сибири, из Хакасии, из Нижнего Новгорода так тепло и заботливо относились ко мне, что я буду помнить их всегда. Это и очень красивый мальчик с удивительным именем Венер, и Сережа Королев, который пел для меня под гитару потрясающие песни о верности долгу, присяге, о мужской дружбе и о большой светлой любви. Но больше всего они пели о МАМЕ, о том, чего прежде, будучи рядом, не понимали. В песне и грусть по дому, и нежность к маме, к ее доброте и всепрощению. Молодым лейтенантам Валере из Нижнего Новогорода, Косте и Игорю из Владикавказа всего по 23-24 года. Сейчас и Жене было бы столько... Они пришли в батальон после ускоренного выпуска. Когда говорят о плохой молодежи, мне хочется драться. Это неправда! У нас потрясающие мальчики! Только искать их надо не в подъездах и барах, ни в ночных клубах, а там, на фронте. И не только там.
В помощи по комплектованию всего необходимого участвовали спортсмены общества "Витязь". Они же сумели почувствовать братство с теми, кому трудно сейчас!
И я надеюсь, что в будущем они также откликнутся и помогут еще раз своим сверстникам. Благодарна им за предложенную помощь. Предложенную, а не выпрошенную. Как благодарна директору пищевого комбината А. С. Фокину, директору кондитерской фабрики за конфеты. Комбриг А. А. Грехов каждый раз помогает транспортом и солдатами. И это очень важно, когда сами молодые воины учатся сопереживать за других, за тех, кому труднее. Огромное спасибо строительной фирме ГЛИМС-продакшн и ее директору И. Гринбергу, который помогал нам уже дважды. По капле море собирается, так и у нас. Помогли нам отец Дмитрий Смирнов из храма Митрофана Воронежского (г. Москва), отец Георгий (г. Наро-Фоминск).
Основная помощь идет от людей православных. После того, как я выступила по радио "Радонеж", многие нашли помощь в храме святого Николы в Пыжах. Настоятелем там отец Александр Шаргунов, в прошлом суворовец. Имена этих священников известны всей Москве, потому что они не просто священники, они — патриоты своего Отечества. И боль солдат — их боль.
В Москве тысячи храмов. Но помогают четыре-пять. Да и в Подольском районе храмов немало. Храм Святой Троицы дважды осенью помогал нам, а все остальные, наверное, не хотят замечать эту проблему. Видно, боль солдат и их матерей далека от них. Господь им судья. Мне есть на кого опереться и среди священников, и среди предпринимателей, и среди спортсменов. Я верю в этих людей, они не останутся равнодушными. Без них и без Божьей помощи я одна сделать ничего не смогу. Даже губернатор Борис Громов, возглавляющий ассоциацию воинов-афганцев, и тот откликнулся. И огромное спасибо ему, потому что какой он губернатор — солдаты не знают. Они знают и помнят хорошего генерала Громова.
Посмотрите, как все просто: верующие, предприниматели, чиновники, спортсмены — все мы объединились. Объединились под чистым и святым флагом матери. Другого флага у меня нет.
Главком внутренних войск В. В. Тихомиров встретил меня в Москве очень тепло. Он и генерал В. А. Шаманов, как никто, знали, что мне пришлось вынести. И сейчас, спустя 4 года, все мы из Ханкалы оказались здесь, в Москве. Война сближает, даже роднит людей, независимо от их положения.
Тихомиров попросил генерал-лейтенанта В. А. Якунова, командующего военной авиацией, обеспечить беспрепятственную доставку груза. И они контролировали весь мой путь, активно помогая, иногда даже излишне перестраховывая.
Мне иногда кажется, что я приношу смерть. В первую же ночь в Бамуте в 30-50 метрах от базы шел бой. Целых 5 часов. И пули летели в дверь медсанбата.
Но мне не было страшно. Я знала, что эти мальчишки не дадут меня в обиду никому. К сожалению, жертвы были. Это была месть бандитов за взятого накануне разведчика боевиков. Днем наши войска контролируют территорию, ночью — вылазки боевиков. Они, как всегда, нападают исподтишка, обстреляют — и уйдут. Особого вреда не наносят, но в напряжении всех держат.
