компьютер с плавающими банкнотами на экранной заставке, – можно побудить их чувствовать и вести себя так, словно они более независимы, и меньше беспокоиться о других [60]. Авторы писали, что участники исследования, подвергшись денежному праймингу, предпочитали “играть в одиночку, работать в одиночку и держать бо́льшую физическую дистанцию между собой и новым окружением” [61]. И действительно, в ответ на просьбу расставить в комнате стулья для личной беседы с незнакомым человеком участники, подвергшиеся денежному праймингу, ставили стулья почти на тридцать сантиметров дальше один от другого по сравнению с участниками эксперимента, которые видели пустой экран компьютера. Нехилый эффект для простой экранной заставки, вероятно, подумали вы. И такой сценарий повторялся в большинстве значимых исследований прайминга: очень тонкие установки вызывали заметные изменения в поведении людей.
Канеман заключил, что подобные исследования прайминга “ставят под угрозу наше восприятие себя как сознательных и независимых творцов своих суждений и выборов” [62]. Он не сомневался в их надежности. И писал: “Не доверять этим данным нельзя. Они не выдумки и не статистические отклонения. Вам придется принять основные выводы исследований за истину. А еще важнее – принять их истинность применительно к вам” [63].
Но Канеман напрасно столь безоговорочно доверял этим эффектам предшествования, хоть они и были опубликованы в одном из самых уважаемых научных журналов. Оказывается, наряду с разоблачением мошенничества Дидерика Стапела и публикацией “сверхъестественных” результатов Дэрила Бема именно исследование, посвященное праймингу, – или скорее неудачная попытка его повторить – стало еще одним из исходных стимулов, подхлестнувших изучение явления, известного сегодня как “кризис воспроизводимости” [64].
В том исследовании прайминга участников просили найти в списке разрозненных слов одно лишнее, так чтобы остальные слова можно было сложить в связное предложение. У одной половины участников лишние слова были случайными и нейтральными, а у другой – имеющими отношение к пожилым людям, например “старый”, “седой”, “мудрый”, “вяжет” и “Флорида” (Флорида известна в Америке как штат, где живет много пенсионеров). Выполнив задание, участники исследования могли уходить – но в тайне от них экспериментаторы замеряли, как быстро те шли по коридору к выходу из здания. Демонстрируя опять-таки ментальную связь между идеями и действиями, те участники, кого подвергли праймингу связанными со старостью словами, уходили из лаборатории медленнее по сравнению с контрольной группой [65].
Опубликованная в 1996 году, статья об этом эксперименте с тех пор была процитирована другими исследователями более пяти тысяч раз и вошла во все учебники по психологии – помню, как сам студентом изучал ее [66]. Однако в 2012 году независимая группа попыталась провести точно такой же эксперимент, только с большей выборкой и совершеннее с технической точки зрения, – и не выявила никакой разницы в скорости ухода участников. Исследователи предположили, что в исходной работе получились такие результаты, поскольку сотрудники лаборатории, замерявшие время по секундомерам, знали, кто из участников как должен был бы себя вести, и это, вероятно, отражалось на замеряемых величинах. Измерение скорости ухода с помощью инфракрасных лучей, как было сделано в исследовании-повторении, свело к нулю предполагаемый эффект прайминга [67]. В течение нескольких лет другие лаборатории пытались воспроизвести как “эффект леди Макбет”, так и эффект денежного прайминга, тоже с гораздо более внушительной и репрезентативной выборкой [68]. Эти попытки также очевидным образом провалились. Нет причин думать, что разнообразные результаты по праймингу были, процитируем Канемана, “выдумками”, – нужно исходить из предположения, что получены они были добросовестным образом. Но вот “статистические отклонения”? Пожалуй, именно они.
Другие исследования эффекта предшествования были не лучше. В одном утверждалось, что участники, подвергшиеся праймингу “расстоянием” – их попросили нарисовать на листе миллиметровки две удаленные друг от друга точки, – чаще чувствовали себя дистанцированными от друзей и родных; попытка повторить это исследование провалилась в 2012 году [69]. В другом исследовании утверждалось, что когда примеры моральных дилемм распечатывались на листах с окантовкой в шахматную клетку, то участники эксперимента выносили более поляризованные суждения, поскольку этот узор заставлял их думать о концепции “белое и черное”; попытка повторить это исследование провалилась в 2018 году [70]. Сходное направление исследований, согласно которому возможно сделать людей более категоричными, подвергнув их праймингу “отвращением”, было поставлено под сомнение в обзоре 2015 года [71].
Надо отдать Канеману должное – позже он признал, что был неправ, переоценив научную достоверность эффектов прайминга. “Экспериментальные доказательства идей, представленных мною в той главе, были значительно слабее, чем я полагал, когда писал ее, – сказал он через шесть лет после выхода книги “Думай медленно… решай быстро”. – Это было попросту ошибкой: все, что я должен был знать для того, чтобы сдерживать свой энтузиазм, я знал… но не обдумал” [72]. Однако вред уже был нанесен: нобелевский лауреат объявил миллионам людей, что “нельзя не доверять” этим исследованиям.
Прайминг – не единственный психологический эффект, о котором узнали миллионы. Гарвардский психолог Эми Кадди прославилась в 2012 году, после того как выступила на конференции TED, восхваляя “позы силы”. Непосредственно перед тем, как вы окажетесь в стрессовой ситуации, скажем на собеседовании, вам нужно потратить две минуты, советовала она, чтобы в каком-нибудь укромном уголке (вроде туалетной кабинки) встать в открытую, экспансивную позу, например широко расставив ноги и уперев руки в бедра. Эта властная поза стимулирует вас психологически и гормонально. В эксперименте, проведенном Кадди и ее коллегами в 2010 году, обнаружилось, что по сравнению с людьми, которым предписано было сидеть скрестив руки или ссутулившись, те, кому велели принять позу силы, не только чувствовали себя более властными, но и шли на больший риск в азартной игре и имели повышенный уровень тестостерона и пониженный – кортизола, гормона стресса [73].
Идея Кадди, будто люди, на две минуты принимающие позу силы, могут “существенно менять исход жизненных ситуаций”, вызвала глубокий отклик: ее выступление на конференции TED стало вторым по количеству просмотров из всех – его посмотрели больше семидесяти трех с половиной миллионов раз [74]. Далее, в 2015 году, вышла книга Кадди по саморазвитию под названием “Присутствие [духа]”, бестселлер по версии газеты The New York Times, и издатель сообщал нам, что там представлена “захватывающая наука”, способная “освободить [нас] от страха в напряженные моменты жизни” [75]. Консервативная партия Великобритании, похоже, прониклась идеей Кадди, поскольку в тот самый год появилась череда фотографий, на которых представители этой партии на разных конференциях и выступлениях принимали позы с широко расставленными ногами, что вызвало немало насмешек [76]. В том же 2015 году другая команда
