об увеличении опиумных квот вследствие увеличения потребления опиума в медицинских целях.
Согласно документам, которые я смог найти в Гааге, Портер сначала пришёл в замешательство, потом удивился, а потом пришёл в ярость. Вместе с китайским делегатом он демонстративно покинул полномочное заседание комитета, оставив поле боя за Британией.
В его отсутствие британскому делегату удалось убедить Лигу Наций одобрить предложения правительства Её Величества о создании «приручённого тигра» — «Центрального совета по наркотикам». Главная функция этого совета заключалась в сборе информации, содержание которой было преднамеренно туманным. Что нужно было делать с этой «информацией», понять было невозможно. Портер вернулся в США потрясённым, опечаленным и более умудрённым человеком.
Ещё одним «сокровищем» британской разведки в США был баснословно богатый Уильям Бингхэм, на одной из представительниц семьи которого женился один из братьев Бэринг. В бумагах и документах, которые я видел в Индиа-Хаус, утверждалось, что компания «Братья Бэринг» управляла религиозной организацией «Филадельфийские квакеры» и владела половиной недвижимости в этом городе, что оказалось возможным благодаря богатству, накопленному братьями в результате торговли опиумом в Китае. Фирма «Братья Бэринг» была самой богатой и самой влиятельной среди всех компаний, торговавших опиумом в Китае. Другим человеком, которого щедро облагодетельствовала «Британская Ост-Индская компания», был Стефан Жирар (его потомки унаследовали банк «Жирар Банк и Траст»).
Семьи, история которых связана с историей Бостона и которые никогда не станут общаться с нами, простыми смертными, были членами «Британской Ост-Индской компании» и в её составе занимались сверхприбыльной опиумной торговлей в Китае. Многие из этих бостонских семей непосредственно связаны с печально известным «Гонконгско-шанхайским банком», который продолжает оставаться клиринговой палатой для миллиардов долларов, поступающих от опиумной торговли во всём мире.
В документах «Британской Ост-Индской компании» фигурируют такие знаменитые имена, как Форбсы, Перкинсы, Расселы и Хатауэи. Эти американцы, в жилах которых текла «голубая кровь», создали компанию «Рассел энд Компани», занимавшуюся в основном торговлей опиумом. Помимо этого, они контролировали другие каналы поставки наркотиков, от Китая до Южной Африки, а также все промежуточные пункты.
В качестве награды за службу британской короне и БОИК в 1833 году Комитет 300 предоставил своим послушным американским сообщникам монополию на работорговлю. Бостон обязан своим великолепным прошлым торговле хлопком, опиумом и рабами, пожалованной ему Комитетом 300. В Лондоне мне посчастливилось изучить определённые документы, из которых следовало, что бостонские торговые семьи были главной опорой британской короны в США. В документах Индиа-Хаус и в банковских записях Гонконга в качестве главы «Бостонской аристократии» упоминается Джон Мюррей Форбс.
Сын Форбса был первым американцем, которому Комитет 300 разрешил заседать в совете директоров «Гонконгско-шанхайского банка». Когда в начале шестидесятых годов я был в Гонконге в качестве «историка, интересующегося «Британской Ост-Индской компанией»», мне показали старые документы, включая списки членов прошлых советов директоров этого знаменитого банка, и, конечно, среди них было и имя Форбса.
Семья Перкинсов, столь знаменитая, что их имя всё ещё произносится благоговейным шёпотом, интенсивно занималась грязной прибыльной торговлей опиумом в Китае. Перкинс-старший был, фактически, одним из первых американцев, избранных в Комитет 300. Его сын, Томас Нельсон, был человеком Дж. П. Моргана в Бостоне и по существу также агентом британской разведки. Его непривлекательное (я бы даже сказал, тёмное) прошлое никого не интересовало, когда он щедро одарил Гарвардский университет. В конце концов, Кантон и Тяньцзинь были далеко от Бостона, да и кто бы стал интересоваться тем, что там творится?
Перкинсам много помогло, что Морган был могущественным членом Комитета 300: это дало возможность Томасу Н. Перкинсу сделать бурную карьеру в торговле опиумом в Китае. Все мужчины из семей Морганов и Перкинсов были франкмасонами, что связывало их ещё одной нитью, ибо только масон высокой степени посвящения имел какую-то надежду быть избранным Комитетом 300.
Сэр Роберт Харт, масон 33 степени, который в течение почти трёх десятилетий возглавлял «Императорскую китайскую таможенную службу» (читай: агент номер один британской короны в опиумной торговле в Китае), был впоследствии назначен в совет директоров восточноазиатского отделения банка «Морган Гаранти Банк». Благодаря доступу к историческим документам в Лондоне и Гонконге я смог узнать, что сэр Роберт установил близкие отношения с компаниями Моргана в Соединённых Штатах. Интересы Моргана в торговле опиумом и героином продолжают оставаться неизменными; об этом свидетельствует тот факт, что в консультационный совет гонконгской компании Моргана, которая является совместным предприятием с «Джардин Матесон», входит Дэвид Ньюбиггинг.
Тем, кто знает Гонконг, имя Ньюбиггинга известно как самое влиятельное в Гонконге. Помимо членства в совете директоров элитного банка Моргана, Ньюбиггинг также является советником китайского правительства. Опиум за ракетную технологию, опиум за золото, опиум за современные компьютеры — для Ньюбиггинга всё равно. Связи банков, финансовых и торговых компаний и семей, которые управляют ими, столь сложно переплетены, что запутали бы Шерлока Холмса, и, тем не менее, если мы хотим понять их отношение к торговле наркотиками и членству в Комитете 300, их необходимо распутать и проследить.
Двухконвейерный ввоз в Соединённые Штаты алкоголя и наркотиков был результатом деятельности той же самой «конюшни», занимаемой теми же самыми «чистокровными жеребцами». Прежде всего, надо было запретить в США спиртные напитки. Это и было сделано наследниками «Британской Ост-Индской компании», действовавшими на основании опыта, полученного из тщательно ведущейся документации «Китайской внутренней миссии», ныне хранящейся в Индиа-Хаус. Они учредили «Женский христианский союз умеренности», который должен был препятствовать потреблению алкоголя в Америке.
Говорят, что история повторяется, и в некотором смысле это верно, но повторяется она по постоянно расширяющейся восходящей спирали. Сегодня мы узнаём, что некоторые из крупнейших компаний, «загрязняющих», как считают, землю, являются самыми крупными спонсорами экологического движения. Знаменитости делают громкие заявления в защиту окружающей среды. Один из их героев — принп Филипп.
Тем не менее, его сын, принц Чарльз, владеет миллионом акров лесов в Уэльсе, где регулярно проводятся промышленные вырубки, и, кроме того, принц Чарльз является одним из самых крупных владельцев трущобных жилых кварталов в Лондоне, где уровень загрязнения просто ужасен. В случае же тех, кто протестовал против «порока пьянства», мы узнаём, что они финансировались Асторами. Рокфеллерами, Спеллманами, Вандербильтами и Варбургами, которые обладали закреплённым законом правом торговли спиртным. По указанию британской короны из Англии приехал лорд Бивербрук, чтобы сообщить этим богатым американским семьям, что они должны войти в «Женский христианский союз умеренности».
Необходимо отметить, что в 1940 году лорд Бивербрук приехал в Вашингтон, чтобы встретиться с Рузвельтом и передать ему, что Америка должна вступить в войну, которую Великобритания вела с Германией. Рузвельт выполнил приказ, распорядившись разместить подразделения флота США в
