3 февраля его передали неким чеченским боевикам в обмен на трех военнопленных. Вскоре, однако, выяснилось, что военных освободили совсем при других обстоятельствах и никакого обмена не происходило.
16 февраля «чеченские боевики», насильно удерживавшие Бабицкого, отобрали у него общегражданский и заграничный паспорта.
В тот же день, 16 февраля, МВД получило в ГУВД Московской области чистый бланк советского паспорта 1 — ЛБ № 681699.
23 февраля «чеченские боевики» всучили Бабицкому советский паспорт 1-ЛБ № 681699, уже заполненный на имя азербайджанца Мусаева. Вклеенная в него фотография, по мнению Бабицкого, была переснята с его настоящего паспорта.
24 февраля Бабицкий был отпущен.
25 февраля в Махачкале Бабицкий был арестован сотрудниками милиции. Вскоре ему было предъявлено обвинение в использовании фальшивого паспорта. При этом экспертиза установила, что бланк «паспорта Мусаева» — подлинный…
Я был бы рад закончить этот «поминальный список» фразой: тогда-то уголовное дело против Бабицкого было прекращено за отсутствием состава преступления. Увы, это не так. Следователи Следственного комитета МВД по-прежнему таскают журналиста на допросы и рассказывают про то, как добровольное признание облегчает понимание.
Казалось бы, чего проще: запросите фабрику Гознак, где печатают паспорта, выясните, куда ушел документ с искомым номером. Все сразу станет на свои места. Но не следует искать в действиях сотрудников МВД логику. Ее нет. Ведь дело Бабицкого — не уголовное. Оно — политическое. И стоит за ним лично министр Рушайло, которому отступать уже некуда. Не удивлюсь, если завтра у Бабицкого найдут наркотики или патроны — а какая, собственно, разница, что подбрасывать: патроны или паспорт.
Рушайло слишком заигрался. Если 16 февраля МВД получает чистый бланк паспорта — официально, соблюдая все положенные процедуры, — а уже 23-го паспорт этот оказывается в руках «чеченских боевиков», это может означать одно: либо все МВД насквозь пронизано коварными чеченскими агентами, либо «чеченские боевики», пленившие Бабицкого, никакие не боевики. Но кто же тогда держал журналиста в неволе? Уж не те ли, кто докладывал Путину и рассказывал всем нам, как денно и нощно ищут они по Чечне пропавшего гражданина? Не те ли, кто давал гарантии его жизни и личной безопасности?
«Скажите, у вас есть информация, что он (то есть Бабицкий. — А.Х.) жив?» — спрашивал Рушайло корреспондент «Коммерсанта» (это еще в период плена).
«Да. Стопроцентная вероятность», — отвечает Рушайло.
Не правда ли, странная самонадеянность? Подобные заявления можно делать только тогда, когда ты ЛИЧНО контролируешь ситуацию.
Я понимаю, что задаю слишком много вопросов. Я понимаю, что министр Рушайло в очередной раз откажется на эти вопросы отвечать. Откажется, хотя он ОБЯЗАН это сделать….
…Когда Бабицкий находился в «плену», журналисты и правозащитники каждый день трубили тревогу, даже организовали митинг в его защиту. Сегодня, когда Бабицкий по-прежнему остается в плену — на этот раз (или снова?) в плену Рушайло, — журналисты молчат.
Неужели дело только в том, что чеченские боевики — далеко, а Рушайло — рядом? Слишком рядом.
А чистых паспортов в закромах МВД — еще ой как много…
P.S. Я повторно обращаюсь в Генеральную прокуратуру России и прошу считать этот материал основанием для возбуждения уголовного дела.
Иван Голубев, первый заместитель министра внутренних дел РФ
Заместитель министра внутренних дел РФ Иван Голубев был в «тени» истории Бабицкого, пока 8 февраля в эфире телекомпании НТВ не произнес фразу: «Я думаю, что сначала мы им головы поотрываем, что мы, собственно, и делаем».
8 февраля Голубев сообщил в прямом эфире программы «Свобода слова» телеканала НТВ, что Бабицкий «жив, здоров и место его расположения постоянно меняется». Он дал понять, что ему известно местонахождение журналиста, но отказался его конкретизировать. Он подчеркнул, что МВД отслеживает перемещения Бабицкого. По словам Голубева, решение об обмене Бабицкого на российских военнослужащих принималось в том числе и МВД, и, в частности, лично им. Все это делалось, как подчеркнул Голубев, «с разрешения генпрокуратуры, с санкции прокурора Чечни и с согласия самого Бабицкого».
15 марта Бабицкий подал заявление в Главную военную прокуратуру с просьбой возбудить уголовное дело против первого замминистра внутренних дел Ивана Голубева. Голубев публично взял на себя ответственность за обмен корреспондента на российских военнослужащих в Чечне. Поскольку данный обмен, по словам Бабицкого, был «имитацией», он требует возбудить уголовное дело по трем статьям: похищение человека, насильственное лишение свободы и превышение служебных полномочий. Кроме того, завтра истекает срок экспертизы изъятых у Бабицкого при задержании видеокассет, и он обязательно потребует вернуть материалы. На кассетах — «сотни и сотни мирных жителей Грозного». И Бабицкий серьезно настроен потребовать у властей рассказать, «что стало с этими людьми».
16 марта прокомментировать заявление Бабицкого взялись сразу два человека — сам Голубев и Ястржембский. «Полной белибердой» назвал в интервью агентства РИА-«Новости» Голубев обвинение Бабицкого в том, что генерал якобы превысил свои служебные полномочия и насильственно лишил корреспондента свободы. Комментируя заявление Бабицкого в Главную военную прокуратуру (ГВП) с требованием возбудить против Голубева уголовное дело, генерал отметил, что ни одного документа в свой адрес пока не получал. Кроме того, по словам Голубева, известие о заявлении Бабицкого в ГВП он впервые услышал сегодня вечером от корреспондента РИА-«Новости». Генерал заявил также, что он «будет действовать по закону». «Попыткой напомнить о себе» назвал в интервью РИА-«Новости» Ястржембский заявление Бабицкого с требованием возбудить уголовное дело против Голубева. Как заявил Ястржембский, о Бабицком «явно начинают забывать и терять интерес к его скромной персоне». Помощники. о. президента также подчеркнул, что «никаких претензий к генералу Голубеву быть не может и не должно».
10 февраля газета «Вечерняя Москва» опубликовала статью «Власть сама загнала себя в тупик»:
Видимо, Путину, раз уж он сказал, что взял под контроль дело Бабицкого, следует всерьез заняться «пьесой» и поменять труппу. Впрочем, он, кажется, уже это понял. На сцену вышли более ответственные люди — глава МВД Владимир Рушайло и его заместитель Иван Голубев. Они не отрицают, что причастны к решению об обмене, утверждают, что Бабицкий жив и им известно, где он находится. Вот только сказать не могут. И тут же, как по мановению волшебной палочки, появляется видеокассета, на которой совершенно изможденный журналист, заслоняя щеку какой-то тряпкой, говорит, что у него «все относительно в порядке» и что он не может вернуться домой.
Никаких сомнений не остается в том, что он не у «друзей» и даже не у тех, кто ему симпатизирует. Может, он находится в руках у работорговцев, которые заполучили его, чтобы потребовать солидный выкуп. Неплохая сделка — заполучить одного «конвертируемого» журналиста за пятерых «неконвертируемых» военнослужащих. С их бандитской точки зрения, это хороший бизнес, а как это видят власти, которые, по сути, продали российского гражданина в неволю?
Возможна и другая версия: Бабицкого передали гантамировцам, которые изображали масхадовцев. Она тоже не лишена основания. Нашлись свидетели, которые якобы видели Андрея в Гудермесе в сопровождении людей в форме. Если так, тогда перед нами разыгран жестокий и подлый фарс. В то же время это и ловушка для его авторов. Выйти из этой ситуации, не устранив Бабицкого, невозможно. На что рассчитывали авторы «пьесы», непонятно. Неужели они думали, что российская и мировая общественность проглотит всю эту чушь с обменом?
Видимо, ответ на этот вопрос мы получим нескоро, если вообще получим. Помните историю с разгоном демонстрантов в Тбилиси, когда были применены саперные лопатки?
Как будут развиваться события дальше? Тут возможны несколько сценариев. Один из них — гибель журналиста «во время операции по его освобождению». Другой — его передача в руки одного из известных полевых командиров Масхадова. И наконец, третий, самый честный — публичное признание властей в том, что все, что они сделали с Бабицким, не только нелегально, но и аморально, и наказание всех виновных.
Это было бы благородным жестом со стороны и. о. Президента и кандидата в президенты. Его рейтинг от этого бы не пострадал, а мы бы убедились, что он действительно выступает за диктатуру закона, а не просто за диктатуру.
23 марта в «Общей газете» опубликована статья Елены Скворцовой «В стане силовиков царят нравы уголовной среды»:
