А многочисленные анархиствующие «батьки»: Махно, Волох, Зеленый, Ангел и прочие атаманы, далекие от национального сознания, были не только на Украине. Более того, именно украинцы в лице батьки Махно помогли большевикам разбить Деникина.
Многие украинцы были не только лояльны к большевикам, но и активно поддерживали советскую власть. Первыми «красными главковерхами» и народными комиссарами советского правительства по военным и морским делам — организаторами Красной Армии — были сплошь украинцы: Крыленко, Подвойский, Антонов-Овсеенко. Во время Октябрьской революции гигантскую роль сыграли матросы-балтийцы, которых готовил к восстанию руководитель Центробалта, в прошлом черниговский крестьянин Петр Дыбенко. А был еще Щорс — руководитель сформированного из украинцев Богунского полка, «батько» Боженко — командир Таращанского полка, сформированного из украинских селян, а еще «червонное казачество» во главе с Юрием Коцюбинским и Виталием Примаковым. Поэтому большевикам надо было не обижаться на украинцев, а благодарить.
Далее. Наличие большого украинского лобби в советских верхах в 1932 году перекладывает ответственность за так называемый «голодомор» именно на них, — что же они не заступились за своих соотечественников?
Допустим теперь, что опять все организовали евреи, входившие в руководство СССР. Но они-то знали, что на Украине в малых городах оставалось множество еврейских местечек, которые в отсутствии централизованного снабжения продовольствием пострадали бы больше всего. Что же наши евреи, имевшиеся среди лидеров СССР, не заступились за своих соотечественников?
Кроме того, даже если предположить, что в головах каких-то высокопоставленных большевиков и возникла идея уничтожить украинцев как народ, то почему же они поступали прямо наоборот? Зачем проводили политику украинизации в 20–30-е годы?
Сейчас многие украинские историки из конъюнктурных побуждений утверждают, что украинизация была свернута в конце 20-х, пытаясь хронологически развести ее с «голодомором». Но как заявил 16 января 2001 года самый титулованный из историков украинского языка Виталий Русанивский в газете «Киевские ведомости»: «Гонения на украинский язык начались только в 1935 году, а в 1933-м полным ходом продолжалась украинизация». Какой-то странный геноцид получается: через расширение и пропаганду всего украинского! Здесь стоит вспомнить и о 125-летнем юбилее Тараса Шевченко, отмеченном с колоссальным размахом в 1939 году не только на Украине, но и по всему Союзу. В сталинском же СССР достаточно было одного росчерка пера «вождя», чтобы канули в Лету украинские школы, театры, вузы, газеты, да и само упоминание «украинец». Но этого не произошло, потому что никто не задумывал извести украинцев как этнос.
Канули этносы на Украине именно сейчас. Например, на Украине не признают национальность закарпатских русинов — нет русинских школ, вузов, детских садов, даже такой графы во время переписи населения не существует. Вот это настоящая борьба с национальным самосознанием. И заметьте, в так называемой демократической стране…
Второй вопрос, возникающий в связи с «этноцидом». Допустим, большевики собрались-таки извести украинцев. Почему не извели? В 1933-м СССР шел к пику могущества, репрессивная машина работала четко. Что же помешало «уничтожить» Украину? Да просто не было никаких планов уничтожения украинцев как этноса! Кстати, приказов об истреблении именно людей украинской национальности так никто не нашел и по сей день.
Итак, именно насильственная украинизация почти половины населения Украины почему-то допущенная в первые годы советской власти, и позволила украинским националистам сделать значительные шаги в деле создания ранее не существовавшей единой украинской нации.
Глава 2
ЧТО ЖЕ ПРОИЗОШЛО В 1932–1933 ГОДАХ?
Для того чтобы ответить на вопрос о сути событий 1932–1933 гг., нужно рассмотреть разные аспекты проблем, относящихся к «голодомору». Был ли голод? Если был, то чем вызван? Верно ли действовал Сталин?..
Что же произошло в 1932 году? Причины, ход и последствия голода уже неплохо исследованы. Если подытожить все, что в последние годы говорится и пишется на Украине о голоде 1932–1933 годов (то есть проанализировать учебную, научную и популярную литературу, прессу, радио- и телепередачи, а также официальную позицию власти), получится следующая картина.
Посевная кампания 1932 года была проведена исключительно плохо. По разным оценкам, засеянная площадь в 1932 г. сократилась на 14–25 % сравнительно с 1931 г. М. Таугер дает цифру недосева в 9 %. Кроме того, поля были засеяны меньшим количеством зерна на гектар, чем следовало по норме. В ряде случаев количество недосеянного зерна на гектар достигало 40 %. Небывало долго шла посевная кампания — при средней весенней посевной около недели в 1932 г. на Северном Кавказе она длилась 35–40 дней.
Много говорится о том, что правительство СССР будто бы подчистую насильственно выгребло зерно у крестьян. Однако дело обстояло совсем не так. Для того чтобы кормить город, правительство должно было заготовлять хлеб. В 1928 г. доля хлебозаготовок составляла 14,7 % валового сбора, в 1929 г. — 22,4, в 1930 г. — 26,5, в 1931 г. — 32,9, а в 1932 г. — 26,9 %. Последняя цифра — из сборника «Сельское хозяйство СССР. Ежегодник 1935 г.». Низкий урожай 1931 года вынудил правительство снизить экспорт зерна с 5,2 млн. т в 1931 году до 1,73 млн. тонн в 1932 году (это календарные годы).
Думали, что хороший урожай зерна позволит больше его продать и спасти страну, находящуюся в глубоком кризисе. Но когда с мест пришли сведения о плохом проведении весенних полевых работ, СНК СССР и ЦК ВКП(б) постановлением от 6 мая 1932 года снизили план заготовок. План заготовок был утвержден для колхозов и единоличников (СССР в целом) в 18,5 млн. т на 10 % ниже, чем план. Одновременно повышались планы хлебозаготовок для совхозов с 1,7 до 2,5 млн. тонн. ЦК не только снизил план заготовок, но и разрешил колхозам и крестьянам торговать зерном на рынке на основе рыночных цен, чтобы дать возможность крестьянам продавать зерно по свободным рыночным ценам после выполнения плана хлебозаготовок. Многие даже думали, что декрет 6 мая означал введение нового нэпа так как он разрешал свободную торговлю. Все надеялись, что свободная торговля нормализует снабжение городов продовольствием, но это были совершенно необоснованные надежды. Поэтому вполне можно согласиться с мнением М. Таугера — правительство искало компромисса с крестьянами.
Затем для Украины Постановлением Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) от 6 июля 1932 г. план хлебозаготовок из урожая 1932 года был установлен на уровне 356 млн. пудов (5,7 млн. т). 22 октября 1932 года план заготовок был снижен еще на 70 млн. пудов. В ноябре 1932 года, когда стало ясно, что урожай получили очень низкий, план заготовок снизили еще раз. Например, для Северного Кавказа план был снижен с 2,18 млн. т до 1,55 млн. т. 14 января 1933 г. ЦК КП(6)У принял постановление, в котором еще раз снизил план — на 29,4 млн. пудов (0,47 млн. т). После официального завершения заготовок 5 февраля 1933 года первый секретарь ЦК КП(б)У С. В. Косиор в своем докладе указал, что суммарный план для колхозов и единоличников был, оказывается, снижен с 356 млн. пудов (5,7 млн. т) до 218 млн. пудов (3,5 млн. т). Это косвенно подтверждается председателем Совета по изучению продуктивных сил Украины АТ. Шлихтером в его речи на XVII съезде ВКП(б).
Таким образом, первоначальный план хлебозаготовок по СССР к январю 1933 г. «был снижен на 17 % до 17,045 млн. т». Всего государство из урожая 1932 года до 1 июля 1933 года «забрало» у украинских крестьян не более 248 млн. пудов (4 млн. т) зерна. Тем не менее возник голод. Действуя, по сути, вслепую, Сталин тем не менее пошел навстречу крестьянам…
Для получения от крестьян хлеба в 1932 году правительство применяло несколько методов, такие, как договоры с производителями, рыночный обмен и нерыночные меры, которые, собственно, и были названы термином «заготовки». Сторонники гипотезы о том, что хлеб у крестьян выгребли подчистую, забывают важный психологический момент. Они забывают о том, что крестьяне не дураки и не позволили бы выгрести у них все подчистую, так, чтобы не осталось на пропитание и на сев, если бы оставшаяся норма была ниже голодной нормы. Они уже имели опыт голода 1920 года, опыт работы с продотрядами. Заготовителей просто бы убивали, как крестьяне делали это в 1918 году, когда продотряды пытались взять больше голодной нормы. Поэтому выгрести все невозможно — просто бы не дали.
Правда, некоторые авторы утверждают, что уже в 1932 г. можно было «выгрести подчистую», т. к. крестьяне были организованы не в дворы, а в колхозы и было введено обязательное хранение на элеваторах. Так это или нет, трудно сказать, но вспомним, как резко отреагировали крестьяне на попытки большевиков забирать у них хлеб ниже голодной нормы — в романе Шолохова «Поднятая целина», показан эпизод разграбления амбара колхозниками после того, как был распространен слух, что у колхоза забирают посевное зерно. Однако хлебозаготовки 1932 года не сопровождались сопротивлением крестьян большим, чем в 1930 году. Поэтому многое, видимо, зависело от местных властей. Там, где властям удалось выгрести все, вероятность голода была больше. Кое где даже подростки, вооружившись щупами, обыскивали дворы единоличников в поисках закопанного зерна.
