Экономический рецепт простой: давайте соберем международную конференцию, где ведущие страны откажутся от долларовой системы. Либо мы все вместе изобретем международную валюту для международных расчетов, либо мы будем работать в национальных валютах, что выгодно России.
В.Б. С одной стороны, любая власть, не позиционирующая себя в культуре собственного народа, является временной, непрочной. И я рад, что все 15 перестроечных лет так и не дали нам новой устоявшейся культуры. Эта мусорная волна, весь этот политический трэш уйдет из истории, не оставив и следа. С другой, увы, я вижу, что и в русской национальной культуре не видно сейчас признаков национальной воли, национальной энергии. Вы, Сергей Юрьевич, говорите, что нет политической воли у нынешних властителей, но нет и национальной воли у русского народа. Почему русский народ — несомненно, один из великих народов-миссионеров — влачит сегодня столь неприметное и в культуре своей, и в быту, в делах существование? Неужели и на самом деле целились в коммунизм, а попали в Россию? Не пора ли отряхнуться от былых недугов, стряхнуть лишние догмы и оглядеться по сторонам. Не пора ли выразить, пока не поздно, свою национальную волю?
С.Г. Этому есть ряд объяснений. Начнем с того, что народ в ХХ веке утратил веру в Бога, и никакие заменители идеологические не помогли. Не забудем и о том, что русский народ в ХХ веке утратил значительную часть продуктивной элиты, которая была истреблена в гражданской и мировых войнах.
В.Б. Ушла из народа та самая знаменитая пассионарность?
С.Г. Да, ушла пассионарность, если использовать терминологию Льва Гумилева. Если нет веры, то нет и воли. А если нет воли, нет и способности к сопротивлению, к тем угрозам, от которых мы никогда не избавимся. Всегда у нашего суверенитета будут серьезные угрозы, на преодоление которых нужна политическая воля. Мы в Конгрессе русских общин помогаем людям сорганизоваться для защиты своих интересов там, где они живут: в городах, посёлках. Мы должны добиваться восстановления механизма самоорганизации нашего общества. До тех пор, пока мы разбиты на индивидуальности и не можем собраться сообща и защитить себя от разных угроз, будь то жилищно-коммунальная реформа, произвол чиновников, посягательство организованной преступности, жулье на рынках, мы будем обречены на медленное и мучительное вымирание и утрату собственного достоинства. Нужно самоорганизовываться. Конгресс русских общин — это механизм самоорганизации людей в защиту своих интересов.
В.Б. Во главе массовых идеологических движений в России, как правило, стояли люди высокой культуры. Лидеры русской интеллигенции любого направления были при этом и крупными мыслителями, творцами, авторами знаковых книг — тому пример даже из нашего недавнего прошлого: и Дмитрий Лихачев, и Вадим Кожинов, и Александр Зиновьев, и Александр Солженицын. Сегодня былой литературоцентризм в России успешно ликвидируется по инициативе сверху. Писатели любого направления, мыслители, поэты изгнаны из телевидения. Государственная политика в области культуры направлена на то, чтобы доказать: культура и литература — это частное дело граждан. Кто-то любит бейсбол, кто-то кока-колу, а кто-то пописывает стишки, и находятся такие оригиналы, которые их почитывают. Как бы меня не уверяли в ином, но я убежден — это осознанная политика. Литература объясняет смысл человека. А нужен ли сегодня осмысленный человек? Какова на ваш взгляд роль писателя в обществе? Должен ли он и сегодня "глаголом жечь сердца людей"? Если любимый писатель у президента Путина — Михаил Жванецкий, не говорит ли это и о его понимании литературы как развлечения? Или всё-таки писатель на Руси был и остаётся пророком, воспитателем чувств, наставником человеческих душ?
С.Г. А как же иначе? Я по-другому себе писателя и не представляю. Мы привыкли считать, что писатель — это совесть нации. К писательскому слову у любого русского человека особое внимание. Отсюда на Руси и исконная наивная вера в печатное слово, которая, к сожалению, сегодня используется часто злоумышленниками. Отношение к писательству, как к простому ремеслу, и к культуре в целом, как к ремеслу, которое складывается под нажимом сверху в последние годы, — это результат духовного упадка и деградации нашей политической элиты. Как известно, рыба гниет с головы. Если властвующая элита бескультурна, бездуховна, то соответственно и спрос политический, который она формирует к писательскому сообществу, точно такой же бездуховный. Коммерциализация культуры — следствие деградации власти. Власть, которая погрязла в коррупции, погрязла в мелких корыстных частных интересах, не нуждается ни в культуре, ни в писателях. Писатель по определению — человек, который пишет правду, докапывается до истины. Русский писатель традиционно не просто творит во имя своего личного удовлетворения, но и выражает общественное сознание. Он несет ответственность за состояние умов в обществе.
В.Б. Поэтому писателя на Руси так ценили и так боялись, так возносили и так беспощадно преследовали…
С.Г. Если писательский труд у нас коммерциализируется, он неизбежно начинает работать на обслуживание низменных инстинктов человека и общества. На потеху потребителю. Писательский труд теряет свой великий смысл. У нас культурная политика государства утратила смысл, о чём красноречиво говорит нынешняя деятельность министерства культуры во главе со Швыдким. Впрочем, трудно найти смысл и во всей нынешней деятельности нашего правительства.
В.Б. Вот уже более десяти лет наше государство отдало все господствующие позиции в культуре и в литературе одной лишь радикально-либеральной группе деятелей искусства. У них все государственные премии последних лет. У них дотация на журналы и газеты либерального направления. Свыше 90 процентов огромной писательской делегации на Франкфуртскую книжную ярмарку составляли либеральные литераторы во главе с Виктором Ерофеевым. И куда же либералы привели нашу культуру и литературу? Читатель отвернулся от них. Читатель предпочёл рыночный ширпотреб всем либеральным культурным ценностям, всем сомнительным, далеким от нравственности экспериментам, типа выставки "Осторожно, религия", не случайно устроенной в музее академика Сахарова, в самом логове либерализма… Культурная политика либералов тотально провалилась. На сцене и на экране стал господствовать конферансье, ранее лишь занимавший паузы между выступлениями солистов. Все эти Петросяны и Задорновы оттеснили культуру куда-то на задний план. Пошлость и зубоскальство заполонили всё культурное пространство. Нам говорят: так желает народ. Рынок определяет место артиста и художника. Не пора ли подвинуть рынок с пространства культуры? Не пора ли внедрять подлинное высокоталантливое искусство в народ без всякого стеснения, как картошку при Екатерине? Надо ли потакать низменным инстинктам публики в культурной политике государства?
С.Г. Трудно надеяться, что нынешняя государственная власть, развращённая коррупцией и частными интересами, будет вести ответственную культурную политику. Едва ли мы дождемся от нынешнего правительства другой культурной политики, чем та, которая ведется сегодня, на усладу похоти и на потеху публики. Они делают культуру исходя из своего собственного культурного уровня. Оздоровление может наступить только тогда, когда мы все вместе организуемся и примем необходимые меры для того, чтобы культурой в правительстве занимались не шоумены и порнографы, а люди, понимающие её важнейший смысл для воспитания общества, приверженцы собственной национальной культуры, готовые брать на себя ответственность за морально-нравственное состояние общества.
В.Б. На место культуры сегодня пришли наркотики, в конце концов, главные наркобароны — это и есть деятели типа Швыдкого и его команды. Они освободили нишу культуры в сознании молодежи. Они ответственны за наркотизацию всей страны. Человек, обретший смысл жизни, не станет сжигать себя наркотиками. Но надо ли государству контролировать культурное пространство, контролировать телеэкран, не допуская заведомо антинациональные, разрушительные для сознания молодежи передачи, пропаганду насилия и разврата?
С.Г. Думаю, во-первых, нам необходимо бережно восстанавливать народные традиции в искусстве. Так как это делают во всех ведущих странах мира. Во-вторых, надо добиться принятия законов, устанавливающих механизм контроля за общенациональными средствами массовой информации. Речь идёт о формировании общественных советов на телеканалах. Речь идет о формировании общественных советов при министерстве культуры, которые будут работать не в качестве прислуги, а в качестве высшего контролера. Это не наше изобретение. Такие советы существуют во всех уважающих себя и свой народ, свои традиции и свою культуру странах, от Франции до Израиля. Авторитетные уважаемые люди, признанные мастера культуры работают в таких советах и осуществляют контроль за тем, чтобы телеканалы не забивались грязью.
