Литература / Поэзия
В Дни славянской письменности мы предлагаем нашим читателям избранные переводы поэтов славянских стран. С момента создания славянского алфавита до нынешнего времени отношения между славянами были разными, но о конфликтах не хочется вспоминать. Солнце поэзии всегда озаряло славянские народы лучами радости, дружбы и понимания. В данной подборке представлены стихи как признанных классиков, так и лидеров современных славянских литератур.
Никола ВАПЦАРОВ,
БОЛГАРИЯ (1909–1942)
ВЕСНА
Здесь весною, белою весною,
Не узнал ни праздника, ни жизни я,
Ты, весна, теперь виденье лживое,
Ты летишь над негой тополиною,
И опять пренебрегаешь мною.
Здесь весною, белою весною
Жду всегда дожди и ураганы,
Бурю, что в огне своём мятежна,
И стремится возвратить надежды,
И омыть кровавые все раны.
Как же запоют в округе птицы!
Весел будет клин их на просторе,
Люди в трудовом сойдутся хоре,
И к любви народ мой возвратится.
Здесь весною, белою весною...
О, весна, лети же надо мною,
Площади ожили, чуду рады,
Я хочу твоё увидеть солнце,
На твоих погибнув баррикадах!
Перевод с болгарского
Максима ЗАМШЕВА
Влада УРОШЕВИЧ,
МАКЕДОНИЯ
ЮЖНАЯ ЗВЕЗДА
Где ты, страна, что прекрасней всех
стран,
детских картинок киношный экран,
тень, и дорога, и эта звезда,
место, которого нет и следа,
город Альдебаран.
Где ты, тот сон, что зловещ, будто вран,
знак на пути, в коем смысла на гран,
море и небо, а на земле –
травка, которая скрылась в золе,
песня Альдебаран.
Где ты, тот крик, будто кровью из ран,
пламя и старец с лицом, как шафран,
шрам, что с рожденья на каждом из нас,
краски, картина, любовный экстаз,
женщина Альдебаран.
Где ты, тот путник, бредущий в буран,
волны, что берег крушат, как таран,
лес, и речушка, и столб верстовой,
вещая птица над головой,
истина трижды и трижды обман,
Альдебаран.
Перевод с македонского
Ольги ПАНЬКИНОЙ
Матея МАТЕВСКИЙ,
МАКЕДОНИЯ
МОРЕ
Поражённый твоим великолепием,
стою на берегу, подёрнутом росой,
озябший ранним утром.
Так близок мне твой взгляд
и дыхание твоей плоти,
и всё же я ощущаю,
что ладони мои пусты.
Море! Море!
Как ты спокойно в оправе солнца!
Зеркало простора. Улыбка глубин.
Никто не знает, что ты скрываешь
в непостижимой, недосягаемой бездне.
И что же я значу, женщина,
перед твоим морем,
я лишь мимолётный ветер,
повеявший издалече.
Я лишь пытаюсь гасить твоё волнение
и полыхание
дождём моих рук и порывом
моего тела.
В этой великой игре в прекрасное
непостоянство
ты как земля и как небо,
я тебя попираю
и заглаживаю ладонями следы
моего бесчинства,
забывшись в этой забаве,
как будто я тобой владею.
Ты же, о море, только приподнимаешь
брови,
ты ничего мне не выдашь
о своих тёмных глубинах.
Почему так быстро эта игра проходит:
дело в моей истоме или в твоей
насмешке?
И я улетаю прочь на сломанных
крыльях,
в красоте разуверившись,
игру проигравший,
в обитель вечности, откуда нет
возврата.
Ты женщина, ты остаёшься.
Ты постоянна, как море,
отданное вечно на попечение солнца.
А мы лишь ветер, заблудившийся
в своих играх,
птицы, гибнущие от собственной песни.
Перевод с македонского
Вячеслава КУПРИЯНОВА
Тин УЕВИЧ,
ХОРВАТИЯ (1891–1955)
МОЛОДЫЕ СЛЕПЦЫ
Мои соседи слепы. В этом доме
Не спрашивай о них. Их души – волчьи.
В своей угрюмой комнате, в истоме
Своё житьё они проводят молча.
Ты слышишь землю. Всякий,
кто измерил
Простор пути – чулана и квартиры,
Сквозь пальцы мысли он на ощупь
верит,
И губит зло неведомое в мире.
За всё и мы достойны восхваленья,
И всё ж картину я стремлюсь
дополнить;
А может, платим мы за удивленье,
И душим жалость, чтоб о ней
не помнить?
Здесь свет и волны зренье отвергает,
И чувствуют едва мой слух с перстами.
Здесь цвет иного пламени сверкает
И блики солнца встретились крестами.
Ты взгляд вперяешь в свет;
и ответвленья
Угла, прихожей, комнаты и спальни –
Всё это ввысь взметнёшь
без промедленья,
Где круг и угол есть одна реальность.
Без доброты, со взглядом изваянья
Вотще чело красуется с вершины.
Когда на небе праздное сиянье,
Идти – одно стремленье у мужчины.
Ты смотришь в душу. Глубину измерив,
Но дали дрожь вторженьем не тревожа.
И дух томится пленником в пещере:
Не видя солнца, звёзд не видит тоже,
Как мир, что вечно сам себе не верит.
Перевод с хорватского
Ивана ГОЛУБНИЧЕГО
Владислав БРОНЕВСКИЙ,
ПОЛЬША (1897–1962)
ДВА ГОЛОСА
Когда тебе приставят к горлу нож
и заглянуть велят во чрево ямы,
что нужно гордому,
чего ещё ты ждёшь?
– Отваги. Я упрямый.
А если ты падёшь без страха
и сомненья
и твоё сердце вырвет враг
самовлюблённый,
что нужно воину, чтоб умереть
без стона?
– Презренье.
Распались кости, политые кровью,
но дело живо в миллионах душ
безвестных.
Чем хочешь ты в их памяти
воскреснуть?
– Любовью.
Перевод с польского
Андрея БАЗИЛЕВСКОГО
Ежи ИГНАЧЕК,
ПОЛЬША (1951–2000)
* * *
В какой воде плескалась эта рыба,
что так позеленела чешуя?..
Её с песка печально поднял я –
она мертва и тяжела, как глыба.
Откуда б облакам таким явиться,
откуда вдруг, светясь голубизной,
как снег, внезапно выпавший весной,
на губы мне упала горе-птица.
И что за кони там вдали мелькали,
что сквозь копыта ясно виден стал
крутых подков мерцающий металл,
как будто мы по звёздам проскакали...
Как накричалась в тяжкой муке мать,
что сын родился молчаливый
слишком?!
Ни слова лишнего не вымолвит
мальчишка –
мой младший брат. Как мне его понять?
Он матери – страшнее василиска:
вдруг спросит сын (а в голосе – тоска):
что же земля не родит колоска?
И почему нам до неё так близко?..
Перевод с польского
Натальи ЛЯСКОВСКОЙ
Иржи ЖАЧЕК,
ЧЕХИЯ
ПРОПИСНЫЕ ИСТИНЫ
Там, где Робинзон, найдёшь и Пятницу.
Человек стоит больше,
чем зарабатывает.
Боящийся завтра возвращается назад.
Живая роза вянет быстрее
искусственной.
Никто не знает, где параллели
пересекутся.
Опера божественна, но блюз есть блюз.
На самые высокие горы
ты должен идти пешком.
У лжи короткие ноги, но быстрое авто.
Мир – это ринг, где тебе достанутся
собственные раны.
Ошибаться свойственно человеку –
спасибо за ошибки.
Спасибо за случайности,
сводящие на нет глупые планы.
У мошенника всегда хорошее алиби.
Если видишь мир чёрным,
избавься от чёрных очков.
Завтра минус вчера не равно сегодня.
Поэт никогда не лжёт,
даже когда ошибается.
Самым верным другом человека
является стресс.
Перевод с чешского
Анны БЕССМЕРТНОЙ
В крестной купели славянства…
В крестной купели славянства…
Литература / Литература
Няголова Элка
Теги: славяне , язык , литература , культура
О дин из болгарских «паспортов», весом в 15 тонн, лежит в «чаше» между плато и холмами в поле неподалёку от Плиски. Там таинственные послания и знаки Великой Базилики, откуда, кажется, вот-вот выйдет князь Борис-Михаил Креститель… Тут же и Мадарский всадник… Оказывается, даже если ты готов тому, что увидишь, твои чувства натянуты как тетива, ты чувствуешь себя маленьким и неуверенным в себе и вспоминаешь свою первую учительницу и её тёплую руку, которая держит твою, пока ты неуверенно выписываешь палочки и крючки, и свои первые буквы… В то же время тебя захватывает мощная волна прилива, бьёт по глазам, ослепляет и диктует забытые коды рода и Отечества, и того, что «мы дали нечто миру и всем славянам да читали бы книги…»
