Еще одна возможность влиять на затоваренность рынка — расширение экспортного канала сбыта зерна. Власти заявляют, что страна способна экспортировать 30 млн тонн зерна в год. Откуда взялась эта цифра? 2009 год показал, что мировой рынок не готов покупать у нас столько. Поиск новых стран-импортеров — это политическая задача, для решения которой есть ряд экономических рычагов, и все их нужно использовать. Но делать это тоже надо прямо сейчас, не дожидаясь рекордных урожаев и обвала цен.
Новое хуже старого
Еще одна существенная проблема, на которую указывают участники заседания общественного совета, — серьезные проблемы со статистикой, которые не позволяют делать правильные выводы и принимать правильные решения. «По статистике, у нас сегодня производится 32 миллиона тонн молока. Это неправда, — говорит Айрат Хайруллин. — Молока, которое можно посчитать, у нас в стране всего 18 миллионов тонн, и в личных подсобных хозяйствах производится порядка 5 миллионов тонн, а не 16, как считает Росстат. Мы ставили этот вопрос перед департаментом животноводства в Минсельхозе, но там его “замыливают”, в итоге и министр, и правительство вводятся в заблуждение». Аналогичную проблему видит Сергей Лупехин из Союза картофелеводов: он тоже уверен, что весь объем картошки, который якобы производится в ЛПХ и тем самым на 98% обеспечивает продовольственную безопасность страны, на самом деле сильно завышен: «Если верить этим цифрам, Россия занимает третье место в мире по объему производства картофеля после Китая и Индии, мы обогнали даже США, а ведь у нас населения в два раза меньше, чем в США, и картошку мы не экспортируем». О больших проблемах со статистикой говорят и зернопроизводители: показателей реальных сборов зерновых никто не знает, все опираются на гипотетические экспертные оценки. Статистика уверяет, что запасы зерна в стране есть, а рынок этих запасов не видит, цены растут как на дрожжах. Систему учета валовых сборов давно нужно менять — чиновники на местах действуют исходя из оперативных интересов, отчитываются так, как им выгоднее в данный момент, — следует ли показать, что урожай вырос, или, наоборот, поплакаться на засуху и получить под нее дополнительные деньги из бюджета.
О решении этой проблемы нет ни слова в новой Государственной программе развития сельского хозяйства на 2013–2020 годы. Как и обо всех других проблемах, о которых сегодня говорит агробизнес. «Новая Госпрограмма сформулирована еще хуже, — говорит Аркадий Злочевский. — В ней заложены те же бумеранги, что мы обсуждаем сегодня, и там, в 2020 году, мы также будем обсуждать неутешительные итоги и расхлебывать то, что сегодня уже заложено». Виктор Семенов , президент ассоциации отраслевых союзов АСАГРОС, добавляет: «Когда мы в программу закладываем 3–5 процентов рентабельности, это мы смерть агробизнеса туда закладываем». То же касается планового уровня дохода в сельском хозяйстве в размере 55% средней по стране зарплаты. «Мы сами декларируем, что на селе люди будут зарабатывать в два раза меньше, чем в других отраслях экономики, и это катастрофа, — уверен Айрат Хайруллин — В США, главной аграрной державе мира, по множеству индикаторов жестко отслеживают, чтобы занятые в сельском хозяйстве имели доходы выше, чем горожане. Там, не стесняясь, говорят: нужно же компенсировать отсутствие благ, которые имеют горожане».
За какое звено нужно ухватиться, чтобы вытащить всю эту цепь проблем? Участники совещания сошлись на том, что это инвестиционная привлекательность отрасли — без нее развития не будет. «В конце концов, это категория не только экономическая, но и социально-экономическая. Без притока капитала, без притока средств в сельское хозяйство не решить и социальные вопросы села», — считает Андрей Сизов , генеральный директор аналитического центра «Совэкон». Ставить в качестве одной из основных целей «создание комфортных условий жизнедеятельности в сельской местности» по меньшей мере странно, особенно при том ресурсном наполнении, что предусмотрено в программе. «По расчетам экономистов, для реализации этой цели средств требуется как минимум в 20 раз больше, чем запланировано, — порядка 6 триллионов рублей. В том числе 2 триллиона за счет федерального бюджета», — говорит Иван Ушачев.
В итоге участники совещания сошлись на том, что новая Госпрограмма требует существенной доработки с учетом всех упомянутых проблем. «Если же Минсельхоз и правительство не хотят нас увидеть и услышать, то я готов, как фермеры Евросоюза, привезти к Белому дому и вылить у порога восемь тонн молока — суточный надой, — говорит директор ЗАО “Совхоз им. Ленина” Павел Грудинин . — Может, тогда наше мнение наконец примут во внимание».
График 1
Инвестиции в сельское хозяйство вместо роста показывают падение
График 2
Темпы моедрнизации сельского хозяйства в три раза ниже плановых
График 3
Анализируя новую Госпрограмму, эксперты прогнозируют неуклонное падение рентабельности сельхозбизнеса
График 4
За последнюю пятилетку импорт продовольствия вырос в 1,5 раза
Алексей Хазбиев
Благодаря инфузионной технологии производства композитов для новых магистральных самолетов и удачному стечению обстоятельств российский авиапром может получить неоспоримое технологическое превосходство. Наши конкуренты начнут использовать такую технологию только через десять лет
Президент «АэроКомпозита» Анатолий Гайданский изначально сделал ставку на технологию вакуумной инфузии
Дочерняя структура Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК) — компания «АэроКомпозит» — начала опытное производство композитных элементов механизации крыла на своем новом заводе в Казани. Это предприятие будет выпускать продукцию по классической автоклавной технологии сразу для двух моделей новых российских авиалайнеров — Superjet 100 и МС-21. А в перспективе его предполагается задействовать и в производственных программах Airbus и Boeing. Но главную надежду наши производители авиатехники возлагают на другой новый завод «АэроКомпозита» — в Ульяновске. Это единственное в мире производство, где для выпуска цельнокомпозитных или так называемых черных крыльев будет использована уникальная технология вакуумной инфузии. Именно она должна обеспечить самолету МС-21 технологическое превосходство над конкурентами. Первую опытную продукцию ульяновский завод планирует выпустить уже этим летом, а еще через год первое полностью композитное крыло российского производства будет отправлено в Иркутск и установлено на МС-21. О том, как организован производственный процесс на новых заводах в Ульяновске и Казани, почему главная ставка была сделана на технологию вакуумной инфузии и какие дивиденды это сулит российскому авиапрому, в интервью «Эксперту» рассказал президент «АэроКомпозита» Анатолий Гайданский .
— Два года назад ваша компания начала строительство предприятий по производству композитных деталей в Ульяновске и Казани. Что сделано за это время?
— Мы уже на финишной прямой — строительство предприятий практически закончено. Сейчас в Ульяновске и в Казани полным ходом идет монтаж оборудования. Первая очередь казанского завода уже запущена — начато опытное производство элементов механизации крыла. Это элероны, рули, закрылки, интерцепторы, воздушные тормоза, а также носовая и хвостовая части крыла. Вместе эти детали образуют так называемый самолетокомплект. В будущем году в Казани планируется произвести 24 самолетокомплекта по программе Sukhoi Superjet 100 (SSJ), а в дальнейшем увеличить их выпуск до 60. Более того, это же предприятие в перспективе будет выпускать продукцию для нашего стратегического партнера — австрийской компании FACC AG, одного из крупнейших поставщиков Airbus и Boeing.
А в Ульяновске будут выпускаться основные композитные конструкции для кессона крыла самолета МС-21 — набор панелей, лонжероны, а также конструкции центроплана. И там же, в Ульяновске, будет осуществляться финальная сборка крыльев и центроплана для МС-21. Полностью оба завода будут введены в производственную эксплуатацию до конца нынешнего года.
— Когда будет выпущена первая продукция?
— В Казани мы уже выпустили несколько опытных образцов. Пока занимаемся наладкой технологического процесса, проверяем работу оборудования на всех режимах. После этого сделаем первый опытный комплект элементов механизации, который пойдет на испытания в ЦАГИ. Это произойдет в третьем-четвертом квартале нынешнего года. Затем необходимо будет получить дополнение к сертификату на Superjet 100 и только после этого, в 2014 году, эти агрегаты установят на самолет.
