При чём здесь русская классика? А притом что объявлена кампания по её срочной тизеризации и переводу на язык «жёлтой» прессы. Скоро на «Яндекс.ру», «Полит.ру», «Ленте.ру», других раскрученных и массово посещаемых порталах и в соцсетях появятся тизер-новости. Вот такого сорта: «Жена высокопоставленного чиновника покончила с собой после ссоры с любовником». Кликаем – и обнаруживаем, что это – интернет-анонс романа «Анна Каренина». Забавно, правда? Или вот ещё пример тизера: «Экологи бьют тревогу: девелоперы угрожают реликтовой роще». Это – реклама пьесы Чехова «Вишнёвый сад». Идём дальше: «Невеста сбежала со свадьбы к собственному убийце». Кликаем – и анонс дешифруется: «Полиция Адмиралтейской части Санкт-Петербурга раскрыла убийство гражданки Б., произошедшее в доме на улице Гороховой, 38. Ранее там же был обнаружен труп потерпевшей. В помещении при этом находились двое лиц, идентифицированных как уроженцы Санкт-Петербурга, – граждане Р. и М. Подозреваемые были взяты под стражу до выяснения обстоятельств. Гр-н М. был отправлен в психиатрическое отделение в силу своей недееспособности…» Это – сюжет романа «Идиот». Ха-ха-ха! «Дворник-приезжий оказался жестоким догхантером». За этим перлом скрывается, вы не поверите, тургеневская «Муму»!
Оригинальная идея якобы состоит в том, что «новость» о преступлении на бытовой почве или пародия на Гринпис возбудят в пользователях такой неудержимый интерес к классической литературе, что они в кафе «Жан-Жак» не пойдут, про митинг позабудут, а засядут не отрываясь читать Достоевского и Чехова. Ведь до нынешней придумки хипстеры были уверены, что русская классика – это скуловыворачивающая скучища, напичканная нудными назиданиями. А тут психи, садисты и болотные намёки! Роман Горького подаётся таким способом: «Мать одного из лидеров оппозиции, возможно, будет осуждена на длительный срок тюремного заключения». Кликаем – выскакивает: «За участие в несанкционированном пикете задержана и привлечена к административной ответственности жительница Москвы В., 55 лет, работница одного из муниципальных учреждений столицы». ИМХО, это же Власовна! Актуальненькое пошло!
Но тизерная реклама – только начало кампании. Интернет-пользователи смогут сами вволю покреативить, сочиняя анонсы похлеще приведённых. Ведь, как уверены идеологи акции, для того чтобы сочинить тизер, надо заглянуть в высмеиваемую книгу. Да бросьте, ребята! Где тизер, там требуется мизер – знаний, культуры, совести. За глаза хватит издательской аннотации и «краткого содержания», щедро рассыпанного в интернете. А сколько отобьют в ходе рекламной акции, мы никогда не узнаем. Это только в преферансе мизер – игра без взяток.
Затем лучшие образцы глума отберёт жюри. Кто же в него входит? Ну, конечно, Д. Быков – у кого больший опыт выстёбывания классики со времён «Гражданина Поэта»? И, конечно, И. Ургант – он, собственно, и начал процесс литературной тизеризации в эфире (об этом мы писали не раз). А уж присутствие крупного специалиста в области педагогики – В. Гай Германики – обеспечит конкурсу достойную экспертную оценку. После чего закладки с анонсами победителей раздадут в крупных книжных магазинах и распространят в школах (!). Пусть дети учатся монетизировать остатки программы по литературе, а не тратить время на её бесплатное усвоение. Ну а самых остроумных осчастливят приглашением на церемонию награждения премии «Большая книга» и на ярмарку интеллектуальной (!) литературы Non/fiction. Потому что читать каждый дурак может, а стебаться – только истинный интеллектуал! Как Ваня Ургант.
На самом деле в такие игры студенты-филологи заканчивают играть примерно к концу второго курса. Но в любой момент могут, если надо, и продолжить. Вот вам загадка-тизер навскидку, по горячим, так сказать, следам: «Провальный код Герцена». Кликаем - выскакивает: «В Вятке (нынешний Киров), на месте старого офиса предприятия «Кировлес», найдена неизвестная зашифрованная рукопись революционера-демократа А.И. Герцена, отбывавшего здесь ссылку. Инициатива учёных, взявшихся за это дело, оказалась провальной: им удалось расшифровать только одну фразу автора бессмертного вопроса «Кто виноват?»: «Трудно будить народ тому, кто не в ладах с законом».
Теги: Классика , реклама , креатив
Твардовский сказал о мальчиках этого поколения, что они "выше лейтенантов не поднимались и дальше командира полка не ходили". Григорий Бакланов так рвался в армию, что ушёл из техникума, чтобы экстерном окончить школу: ходили слухи, будто первыми будут призывать тех, кто сдал экзамены за десятилетку. Доброволец, самый юный рядовой гаубичного полка Северо-Западного фронта, Бакланов вспоминал свой первый страшный военный опыт: «Обмороженных в ту зиму было больше, чем раненых». Звание лейтенанта получил в августе 1943-го, после ускоренного выпуска из артиллерийского училища. Командовал взводом управления артиллерийской батареи на Юго-Западном и Третьем Украинском фронтах. Воевал на Украине, в Молдавии, Румынии, Венгрии, Австрии. Был тяжело ранен, контужен. С войны не вернулись оба его брата. Из двадцати одноклассников, ушедших на фронт, вернулся он один - с боевым орденом и медалями за взятие Будапешта, за освобождение Вены. По дороге из Австрии домой его, победителя, чуть было не исключили из партии. Артиллеристы в эшелоне перебрали на радостях. Командир полка заметил и поднял скандал на всю бригаду. В 91-м Бакланов вышел из партии сам[?]
Писать о войне он не спешил. Первую военную повесть «Южнее главного удара» – о сражении за венгерский Секешфехервар – написал в 1957-м. Потом была «Пядь земли» – о защите небольшого плацдарма на правом берегу Днестра, которая уже имела огромный успех и во многом определила параметры «лейтенантской» литературы. «Мы не только с фашизмом воюем, – мы воюем за то, чтоб уничтожить всякую подлость, чтобы после войны жизнь на земле была человечной, правдивой, чистой», – говорит герой «Пяди» лейтенант Мотовилов. А известнейшую свою повесть «Навеки – девятнадцатилетние» Бакланов закончил, когда ему было уже за 50. В интервью говорил о своём поколении уже с позиции старшего: «Я думаю об этих юношах – святых, честных, самоотверженно выполнивших свой долг, – с отеческим чувством думаю о них, мне больно, что так рано оборвались их жизни». За эту повесть Бакланов получил Государственную премию СССР (1982).
Но литературная известность фронтового поколения имела свою оборотную сторону. Популярность «мирных» произведений этих писателей, которых критика много била за «ремарковщину» и «хемингуэевщину», не шла ни в какое сравнение с их окопной прозой. Бакланов – не исключение. Редакторство в журнале «Знамя» держало его на плаву. Тираж журнала при Бакланове достиг миллиона экземпляров. Он, безусловно, входил в элиту советской литературы, был одним из самых благополучных писателей, но никогда не превзошёл успеха своих «лейтенантских» повестей. По ним снимали фильмы и ставили спектакли, но любой писатель ожидает, что вершинами станут его новые вещи. У Бондарева так случилось, у Бакланова – нет. Ни «Мой генерал», ни «Меньший среди братьев», ни одна из первых беспристрастных характеристик А. Солженицына «Кумир». Но его беспафосная и бескомпромиссная фронтовая проза, безусловно, стоит в одном ряду с лучшими книгами о той войне – В. Быкова, В. Астафьева, В. Богомолова. Лейтенант Григорий Бакланов выполнил боевую задачу, которую сам перед собой поставил.
Теги: Григорий Бакланов , "лейтенантская" проза
* * *
Времён последних зритель,
Беспамятством дышу,
За чередой событий
Стремительно спешу,
В потёмках спотыкаюсь,
Блуждаю иногда,
Бреду, греша и каясь,
Неведомо куда...
Но всё ж, куда б дороги
Ни завели впотьмах,
Не забывал о Боге
И каялся в грехах.
Шагая в ногу с веком,
Стремился всё успеть.
Остался человеком,
А мог бы озвереть...
* * *
Печалит неустройство мира,
Тревожит первобытный страх.
И мы творим себе кумира,
И на земле, и в небесах.
В преддверии последних сроков
Не слышим слов, не видим снов,
Своих не слушаем пророков,
Чужих приветствуем волхвов.
Молчим, речам вождей внимая,
Нас поглощает пустота[?]
И мы давно не понимаем,
Что мы не те, что Русь не та,
Что, обретая постоянство,
Не замечаем смертный тлен,
Что Богом данное пространство
Исчезло в вихре перемен.
И рухнут выси небосвода,
И грянет грозно трубный глас,
И равнодушная природа,
Легко вздохнув, исторгнет нас.
* * *
