Однако, например, вопрос о статусе Крыма - уже далеко не политический, а, увы, военный. И предполагает готовность России к вооруженной конфронтации с альянсом, который, конечно же, встанет на защиту "государственной целостности Украины" (это ведь не Сербия!). Такая готовность у России есть?
Нацеливание ракет предполагает возможность нанесения ядерного удара по людям в соседних республиках, связанным с Россией миллионами дружеских, родственных, культурных, исторических уз. Если же нацеленные ракеты никогда не предполагается запустить - то это не более чем "сильный жест слабого человека".
Похоже, вся эта ситуация с вовлечением в НАТО совсем уж "коренных" постсоветских республик, имеющих стратегическое приграничное значение для России, застала нашу политическую элиту врасплох. А потому не мешало бы задуматься о том, что же такое НАТО и чем оно может стать в перспективе.
Это консолидированный инструмент "противодействия советской экспансии", каким он был в эпоху "борьбы двух систем"? Это гигантская "неразумная амеба", которая реализует инстинкты "обволакивания" и "переваривания" всего, что попадает в зону ее досягаемости? Похоже, ни то, ни другое. А вот что именно - можно понять по тому, каковы принципы отбора новых членов НАТО.
Один из них, который активно "продавливают" США, как сказано выше, направлен на вовлечение в альянс государств, способных создать проамериканский "санитарный кордон" между Россией и "Старой Европой". Именно этот принцип предопределил спешное принятие в альянс стран Прибалтики, Польши, Румынии, Чехии, Болгарии и других. По этому же принципу сейчас форсируется принятие Украины и Грузии.
Второй, сопряженный с первым, принцип, также американский. Так, принятие в НАТО Албании резко обостряет наркотическую и в целом криминальную ситуацию в Европе, о чем прямо говорят европейские эксперты и СМИ.
А вместе эти принципы, организуя конфликты между "старой" и "новой" Европой и регулируя их направление и остроту, предопределяют способность США решать несколько стратегических задач:
- обеспечивать возможность военно-политической и экономической изоляции России;
- шантажировать Европу угрозами затруднения или даже разрыва российско-европейских хозяйственных (прежде всего, нефтегазовых) связей;
- управлять системой внутриевропейских конфликтов и, тем самым, блокировать создание "Объединенной Европы" как консолидированного экономического и военно-политического субъекта, способного конкурировать с США за мировое лидерство в XXI веке.
В основном те же цели преследуют и положения устава НАТО. "Стандарты" альянса, формируемые опять-таки США, означают не только унификацию систем оружия и военной техники, организации управления войсками и подготовки кадров, но также следование общей стратегии. Они означают, что не только оборонная, но и в целом внешняя политика членов НАТО, ввиду безусловного доминирования США в альянсе, оказывается в значительной мере политикой американской. Подчеркну, что именно это обстоятельство было решающим для де Голля, когда он вывел Францию из военной структуры НАТО. Не случайно французы несколько десятилетий несут в себе стойкий антиамериканизм. И не исключено, что его градус возрастет, если президент Саркози, как он обещал, до конца года попытается вернуть Францию в лоно военной организации альянса.
Понимают ли все это наши европейские партнеры? Безусловно, понимают. Но одновременно и не хотят (не могут) открыто ссориться с могучими США, и довольны тем, что Америка несет в НАТО основные военные расходы, позволяя Европе направлять больше средств в гражданские отрасли хозяйства, и опасаются вдруг оказаться "лицом к лицу" с сильной в военном и экономическом отношении и такой "непредсказуемой" Россией.
Что мы можем делать в сложившейся ситуации? А ведь делать надо срочно и с учетом того, что навязанная нам "проверка на вшивость" - предопределит стратегические позиции России в глобальном мире на длительную перспективу! И заодно задаст приоритеты развития страны во всех его аспектах - от экономических до военных, от социальных до научно-технологических.
Пока что "на слуху" данное Путиным 16 апреля поручение правительству "наладить взаимодействие с непризнанными республиками Абхазией и Южной Осетией и оказать предметную поддержку проживающим там российским гражданам". А также последовавшее вслед за этим поручением заявление главы Генштаба Ю.Балуевского о том, что военные меры России будут заключаться в "…обеспечении своих интересов вблизи государственных границ".
Отметим, что уже эти шаги России крайне взбудоражили не только Саакашвили, но и администрацию США. Официальный представитель Госдепа Шон Маккормак заявил, что США "глубоко озабочены поручениями президента РФ от 16 апреля по укреплению контактов российского правительства с сепаратистскими режимами в Абхазии и Южной Осетии, предпринятыми без одобрения властей Грузии", и призвал Москву "отменить эти инструкции".
Еще один способ реагирования России на ситуацию назвал генеральный секретарь Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) Н.Бордюжа. Он сказал, что "вхождение двух стран СНГ в иной военно-политический блок повлечет за собой кардинальное изменение всей структуры безопасности на постсоветском пространстве". Но ОДКБ, хотя его порой пышно именуют "нашим антиНАТО", в основном финансируется и вооружается Россией и явно не имеет сопоставимой с НАТО военной мощи. Если же Бордюжа говорит о возможной милитаризации ШОС (Шанхайской организации сотрудничества), имеющей с ОДКБ договоренность о сотрудничестве, то сначала нужно добиться на это согласия Китая, который играет в ШОС не меньшую (если не большую) роль, чем Россия. И вряд ли согласится вступать в конфронтацию с НАТО.
Все перечисленное - немаловажные, но локальные попытки ответа на стратегическую угрозу "влезания" НАТО в зону приоритетных российских интересов. И локальный масштаб этих ответов вполне объясним: нынешняя Россия и военно-политически, и концептуально-стратегически НЕ ГОТОВА отвечать на такой вызов. Прежде всего, она не готова к тому - абсолютно необходимому - МОБИЛИЗАЦИОННОМУ РАЗВИТИЮ, которое не только позволит отвечать на вызовы такого уровня, но и должно гарантировать от любых чужих попыток подобные вызовы нам предъявить.
Так что делать?
Если по большому счету, то переходить к мобилизационному развитию.
А что делать, если еще не перешли?
Прежде всего, найти возможности "по полной программе" использовать тот потенциал совпадения тактических интересов с Россией, который сейчас демонстрирует "Старая Европа". Причем использовать срочно. Ведь, как представляется, эта самая "Старая Европа" настолько осмелела лишь в результате глубокого американского финансово-экономического кризиса и в условиях, когда президент Буш является "хромой уткой". А после президентских выборов в США эта Европа вполне может "присмиреть"…
Кроме того, Россия должна заявить, что геостратегическая война против России ведется неконвенциональными методами. Что и НАТО, и США, и Украина с Грузией решительно "плюют" и на собственные уставные принципы и законодательные акты, и на нормы международного права. А потому и Россия имеет право на неконвенциональные ответы…
И все-таки сначала, конечно, необходимо выжать все, что возможно, из конвенциональных способов реагирования. И, прежде всего, продемонстрировать твердую решимость реагировать, и реагировать жестко. Иначе нынешняя "проверка на вшивость" приведет к тому, что очень скоро в НАТО предложат принять Чечню, Татарстан или Калмыкию.
Сергей Глазьев: «10 ШАГОВ К ОБУЗДАНИЮ КРИЗИСА» Беседа с Александром Нагорным
Александр НАГОРНЫЙ. Сергей Юрьевич, вы, а также ряд известных в стране и в мире экономистов, в том числе Ларуш и Тененбаум в США, Григорьев, Кобяков, Хазин в России, неоднократно писали о неизбежном крахе глобальной финансовой пирамиды, построенной на эмиссии долговых обязательств США. Но, как известно, нет пророка в своем Отечестве…
Сергей ГЛАЗЬЕВ. Да, происходящий обвал мирового финансового рынка не является неожиданностью для специалистов. Но российские денежные власти на многочисленные предупреждения экспертов о чрезмерном риске накопления национальных сбережений в долговых обязательствах меланхолично отвечали: "Весь мир держит резервы в долларах. Мы что, умнее других?". К сожалению, из-за упорного нежелания наших денежных властей быть умнее других Россия лишилась около 30 млрд. долл. только на падении курса национальной валюты. Если бы руководители Центрального банка и правительства прислушались к рекомендациям парламентских слушаний, которые мы проводили 7 лет назад, этих потерь можно было бы избежать.
