понятием «массы». Порыв революционных масс, инициатива масс, сознание масс – вот ленинские формулировки (в интерпретации некоторых нынешних украинских политиков люди называются «биомассой). Проще говоря, «самый человечный человек» относился к народу, как к поголовью. Например, используя в политических целях угрозу голода, он писал: «Недалеко от Москвы, в губерниях, лежащих рядом: в Курской, Орловской, Тамбовской, мы имеем по расчетам осторожных специалистов еще теперь до 10 млн. пудов избытка хлеба… Нам надо не только сломить какое бы то ни было сопротивление. Нам надо заставить работать в новых организационных государственных рамках. Мы имеем средство для этого… Это средство – хлебная монополия, хлебная карточка, всеобщая трудовая повинность… Потому что распределяя его (хлеб), мы будем господствовать над всеми областями труда».
Впрочем, о преступлениях большевистского вождя сегодня написаны тома исследований, потому нет смысла повторять известные факты. В данном случае обратим внимание на основной вывод: для осуществления своих замыслов Ленин должен был иметь и соответствующие кадры. Именно поэтому он окружил себя подручными, готовыми на любые, самые страшные злодеяния. Что касается неугодных и инакомыслящих, то Ильич с ними беспощадно расправлялся.
Довольно быстро Ленин успешно устранил, в том числе и физически, многих бывших соратников по революционной борьбе. В их число попали и представители тех партий, которые до октябрьского переворота были союзниками вождя в борьбе с монархией, и представители самой РСДРП, имевшие смелость (или несчастье) не согласиться с генеральной линией большевиков. В кадровом составе истинных ленинцев могли остаться только деятели, проливающие реки крови ради сохранения и укрепления своей власти. Для выполнения столь бесчеловечной миссии можно было привлечь только инородцев. Руководство партии и ЧК от самой верхушки до уезда состояло на 90 процентов из представителей неславянских национальностей и неправославных народов. Следуя христианским установкам, можно сказать: Ленин и его клика создали власть Сатаны на Земле. Это долгие годы проявлялось не только по сути, но даже и во внешних признаках.
В особо торжественных случаях, по праздникам, на ленинскую «могилу» на центральной площади Москвы поднимались для принятия парадов руководящие кадры новой, советской эпохи. И с энтузиазмом топали ботинками над мумифицированным трупом вождя, спрятанным под помпезным гранитным надгробием – мавзолеем. Чем не сатанинский ритуал?
Ученик, превзошедший учителя
После смерти Ленина Иосиф Сталин (Иосиф Джугашвили) был одним из нескольких претендентов на роль вождя. При власти его предшественника в ЦК партии, в руководстве армии и ЧК преобладали инородцы. Высшее и среднее звено руководителей страны состояло из них, по сути, на 90 процентов. Это вызывало скрытое, а то и явное недовольство со стороны русских, которые небезосновательно считали себя ущемленными. Сталин быстро понял, что в борьбе с «ленинской гвардией» ему необходимо опираться на партийные кадры русской национальности. Грузин Иосиф Сталин, возглавив русскую номенклатуру в государственном аппарате, фактически возглавил и движение русского национализма в борьбе с инородцами.
В противостоянии с остальными, казалось, более успешными и более заслуженными кандидатами, он вышел победителем. Ему помогла в этом опора на славян, беспощадность к конкурентам и иезуитская изворотливость.
Коба не забыл фамилий других соискателей на высшую должность в стране. Это были Лев Каменев (Лев Борисович Розенфельд), Григорий Зиновьев (Овсей-Герш Аронович Радомысльский), Николай Бухарин, Лев Троцкий (Лейба Давидович Бронштейн). Позже по воле Сталина все они стали «врагами народа».
Лев Каменев был осужден в 1936 году по так называемому делу антисоветского троцкистско-зиновьевского объединенного центра и приговорен к смерти. К месту расстрела его везли с другим бывшим конкурентом Сталина и фигурантом того же сфабрикованного дела – Григорием Зиновьевым. Как свидетельствовали очевидцы, Каменев призывал Зиновьева не терять присутствия духа и «умереть достойно». Сам ни о чем не просил, встретил смерть молча.
Зиновьев ползал в ногах у своих палачей, целовал их сапоги, молил о пощаде. К месту казни самостоятельно не мог идти от страха, и принесли его туда на носилках. По пути непрерывно плакал и просил срочно доложить обо всем происходящем… Сталину. Раньше, будучи осужденным по так называемому делу «Московского центра», в 1935 году он уже обращался к преемнику Ленина в своем тюремном дневнике: «В моей душе горит желание: доказать Вам, что я больше не враг. Нет того требования, которого я не исполнил бы, чтобы доказать это… Я дохожу до того, что подолгу пристально гляжу на Вас и других членов Политбюро портреты в газетах с мыслью: родные, загляните же в мою душу, неужели Вы не видите, что я не враг Ваш больше, что я Ваш душой и телом, что я понял все, что я готов сделать все, чтобы заслужить прощение, снисхождение…».
Он так до последней секунды и не понял, что ждать снисхождения от Сталина бесполезно.
Николай Бухарин, попав по распоряжению Иосифа Виссарионовича в число врагов народа вместе с упомянутыми Львом Каменевым и Григорием Зиновьевым, писал 1 сентября 1936 года Клименту Ворошилову: «Циник-убийца Каменев омерзительнейший из людей, падаль человеческая. Что расстреляли собак – страшно рад». По всей видимости, Н. Бухарин рассчитывал, что его письмо увидит Сталин, и тот его пощадит.
Не пощадил. Николай Бухарин вместе с Алексеем Рыковым стал одним из главных обвиняемых по делу «Антисоветского правотроцкистского блока». Выступая в суде с последним словом, заявил: «Чудовищность моих преступлений безмерна». 13 марта 1938 года Н. Бухарин был приговорен к расстрелу и через два дня казнен.
Дольше удалось прожить Льву Троцкому. Обвиненный во всех грехах, в первую очередь, в политическом предательстве, в 1929 году он был выслан из СССР по решению Политбюро. В 1938 году в Париже при загадочных обстоятельствах умер в больнице его старший сын Лев Седов. Арестовали и расстреляли его первую жену и младшего сына Сергея Седова. Самого Льва Давидовича настиг смертельный удар ледорубом, нанесенный агентом НКВД в мексиканском Кайокане.
Уничтожение неугодных стало неотъемлемой частью сталинской политики, в первую очередь – кадровой. Сталин сажал и убивал не из чувства жестокой справедливости, не потому, что бывшие ленинские соратники были преступниками, заслуживающими смерти за свои страшные злодеяния. Он расправлялся с ними потому, что слишком хорошо знал подлые нравы своих бывших революционных подельников, из среды которых сам вышел. Ему было хорошо известно, что «верные ленинцы» не способны ни на что, кроме тотального разрушения. И они могли, почувствовав послабление, прибегнуть как к разрушению вертикали власти, тщательно выстраиваемой Сталиным, так и к уничтожению его самого. Новый вождь осознавал: под страхом тюрьмы или смерти, а также из жажды власти, они легко предадут его, как предавали друг друга во время показательных процессов.
Избирательное устранение конкурентов не устраивало Сталина. На
