Это убеждение мое нашло себе подтверждение, когда я встретился с русскими, тайно хранившими в Костромской губернии Традицию „дюнхор“. [В оригинале слово написано по-тибетски. — В.Д.] Эти люди значительно старше меня по возрасту и, насколько я могу оценить, более меня компетентные в самой Универсальной науке и в оценке современного международного положения. Выйдя из костромских лесов в форме простых юродивых (нищих), якобы безвредных помешанных, они проникли в Москву и отыскали меня. <…> Посланный от этих людей под видом сумасшедшего произносил на площадях проповеди, которых никто не понимал, и привлекал внимание людей странным костюмом и идеограммами, которые он с собой носил. <…> Этого посланного — крестьянина Михаила Круглова — несколько раз арестовывали, сажали в ГПУ, в сумасшедшие дома. Наконец, пришли к заключению, что он не помешанный, но безвредный. Отпустили его на волю и больше не преследуют. В конце концов, с его идеограммами случайно встретился в Москве и я, который мог читать и понимать их значение.
Таким образом, установилась связь моя с русскими, владеющими русской ветвью Традиции [дюнхор]. Когда я, опираясь лишь на общий совет одного южного монгола, <…> решился самостоятельно открыть перед наиболее глубокими идейными и бескорыстными государственными деятелями большевизма [имеются в виду прежде всего Ф. Э. Дзержинский и Г. В. Чичерин. — В.Д.] тайну [дюнхор], то при первой же моей попытке в этом направлении меня поддержали совершенно неизвестные мне до того времени хранители древнейшей русской ветви Традиции [дюнхор]. Они постепенно углубляли мои знания, расширяли мой кругозор. А в нынешнем году <…> формально приняли меня в свою среду <…>».
Опять возникает таинственная линия: Россия — Тибет — Гималаи. Основная же цель обстоятельного обращения Барченко к Цыбикову — объединение духовных усилий всех носителей изначальной Традиции и древнего Универсального знания. В качестве первого шага для того Барченко предлагал организовать на территории России встречу представителей русского, бурятского, калмыцкого, монгольского, китайского, тибетского, уйгурского и ряда других народов, прежде всего из тогда еще единой Британской Индии, а также Афганистана. К сожалению, замысел остался неосуществленным: в 1930 году умирает Цыбиков, а Барченко переходит на работу в НКВД, где до самого своего ареста возглавляет сверхсекретную лабораторию, связанную с изучением воздействия физических полей на психику людей. После его расстрела в недрах службы безопасности навсегда исчезла 2-томная работа Барченко по методике воздействия объемного энергополя на сознание человека, написанная в тюремной камере.
Кроме того, в процитированном выше отрывке содержатся совершенно поразительные факты! Барченко (и не он один — существовало целое сообщество хранителей древнего Знания) имел, читал и понимал древнейшие тексты, написанные «идеографическим» письмом. Более того, похоже, что сохранились фотографии данных текстов. Быть может, они и есть тот заветный ключик, который отомкнет двери в такие тайники седой старины, о каких еще вчера даже не смело мечтать самое необузданное воображение. Не менее удивительно, что одна из общин хранителей древнего универсального знания преспокойно жила в глухих лесах Костромской губернии. Кто же они такие? Что с ними стало? И главное — осталось ли что-нибудь от них?
* * *
Но в письме Барченко к Цыбикову говорится еще о великой Шамбалийской войне (рис. 160). Начиная с 1924 года одна за другой в печати стали появляться работы известной французской путешественницы и исследовательницы культуры Востока Александры Давид-Неэль. Она только что вернулась из захватывающей поездки в Тибет, где ей удалось встретиться с самим Далай-ламой. Впечатления о почти что невероятном путешествии и воистину фантастических встречах смелая француженка изложила в знаменитой книге «Мистики и маги Тибета», неоднократно издававшейся, в том числе и на русском языке.
Барченко, однако, имел в виду другую статью, которая называлась «Будущий герой Севера». Вот о ней-то и пойдет речь. Кто же он такой — будущий герой Севера? На Востоке его знает каждый! Да и в России, почитай, тоже. Это — знаменитый эпический богатырь Гэсэр-хан, главный герой и персонаж тибетской, монгольской, уйгурской, бурятской, тувинской и алтайской мифологий. На протяжении тысячелетий каждый народ уточнял свое понимание этого древнейшего образа и его эпического жития, корни которого, вне всякого сомнения, уходят в гиперборейскую старину. Как всякий великий герой Гэсэр принадлежит не только прошлому, но и будущему. Об этом, собственно, и писала Давид-Неэль:
«Гэсэр-хан — это герой, новое воплощение которого произойдет в северной Шамбале. Там он объединит своих сотрудников и вождей, сопровождавших его в прошлой жизни. Они все также воплотятся в Шамбале, куда их привлечет таинственная мощь их Владыки или те таинственные голоса, которые слышимы лишь посвященными».
В обширнейших сказаниях Гэсэр ведет нескончаемые битвы с силами зла (рис. 161), большая часть которых связана с Севером. Сам Гэсэр небесно-божественного происхождения. Его отец, в конечном счете, — главное небесное Божество монголо-манчжуро-тибетско-бурятско-алтайско-тувинского пантеона — Хормуста. Корневая основа этого архаичного имени та же, что и у древнерусского Солнцебога Хорса или древнеегипетского Хора. И всё это, конечно же, лишний раз доказывает общность происхождения языков и культур евразийских и прочих народов. Но само имя Хормуста-тенгри — исключительно монгольская вокализация. В других языках оно звучит по-разному: Хурмас, Хюрмас (Тюрмас, Хирмус, Хирмас, Хёрмос) (бурят.), Курбусту (тувинск.), Курбустан (алтайск.), Хормусда (манчжурск), Хурмазта (согдийс.). И все они (согласно ламаистской версии) по функциям своим и происхождению сопрягаются с индийским Индрой и Вселенской полярной горой Меру, где и пребывает владыка небесного пантеона.
Верховный Отец направляет одного из своих сыновей — Гэсэра — на землю, дабы после перевоплощения и принятия человеческого облика он сделался могучим богатырем-батыром, заступником и покровителем рода человеческого. Небесное воинство Гэсэра — его 33 бесстрашных соратников-батыров, всегда готовых прийти на помощь своему повелителю (рис. 162). Между прочим, русские 33 богатыря, те самые, что «в чешуе как жар горя» — именно отсюда (в том смысле, конечно, что и Гэсэровы батыры, и русские фольклорные витязи — из общего источника). Гэсэр — не только гарант выживания и благоденствия человечества, на которое непрерывно покушаются черные демонические силы, но и провозвестник грядущего Золотого века, последний же однозначно в представлении людей был связан с Северной Шамбалой. Об этом свидетельствует и легендарный указ Гэсэра, который бережно переписывают и передают из поколения в поколение тибетские ламы:
Указ Гэсэр-хана
«У Меня много сокровищ, но могу дать их Моему народу лишь в назначенный срок. Когда воинство Северной Шамбалы принесет копие спасения, тогда открою горные тайники и разделите с воинством Мои сокровища поровну и живите в справедливости. Тому Моему Указу скоро поспеть над всеми пустынями. Когда золото Мое было развеяно ветрами, положил срок, когда люди Северной Шамбалы придут собирать Мое Имущество. Тогда заготовит Мой народ мешки для богатства, и каждому дам справедливую долю. <…> Можно найти песок золотой, можно найти драгоценные камни, но истинное богатство придет лишь с людьми Северной Шамбалы, когда придет время послать их. Так заповедано».
Российский читатель имеет счастливую возможность познакомиться с различными версиями бессмертного эпоса о Гэсэре — тувинской, алтайской, бурятской. Ниже для анализа привлекается последняя — как наиболее обширная и самобытная. Сводный текст необъятного эпоса, состоящего из девяти «ветвей», неоднократно переводился на русский язык. Фрагменты цитируются (без специального отграничения) в переводах Владимира Солоухина и Семена Липкина. Интересовать же, главным образом, будет «северный аспект» изумительной по красоте поэмы. И в данном плане здесь обнаруживается немало удивительного.
Как и в «Калевале», многие битвы эпоса о Гэсэре происходят на Крайнем Севере. А уж чего — чего, а сражений в великой поэме предостаточно. Про то и сами сказители говорят:
Ствол у дерева серый,
Свечи в желтой листве,
А в стихах о Гэсэре —
Битва в каждой главе.
Особенно жестоким и непримиримым было противостояние с «северным воинством» — так называемыми шарагольскими ханами. Даже буряты именуют их по-разному: еще и шараблинские или шарайдайские. В тибетских же сказаниях о Гэсэре его главные соперники зовутся совсем по другому, зато весьма показательно — хоры (и снова мы сталкиваемся с северным «солнечным» корнем «хор»). О перипетиях длительного и бескомпромиссного соперничества читатель может узнать, прочитав эпос целиком. Здесь же достаточно будет сказать, что враги-шараголы были теснейшим образом связаны с Севером и владели техникой полета, что вновь нас возвращает к «крылатой» гиперборейской теме.
