Интересно Рэнсом излагает, что после февральской революци 1917 года Рэнсома, якобы, ни с того ни с сего, пригласили на заседания Петербургского Совета Рабочих и солдатских депутатов, — вот к этим евреям: http://zarubezhom.com/Images/PetroSovetLeto1917.JPG при этом Рэнсом божится, что и понятия не имеет откуда и на какие деньги эта организация возникла и кто выделил им здание (Стр 216)? Он примечательно сообщает, что сразу после февральской революции, некая «маленькая группа людей стала призывать солдат не подчиняться Думе, но подчиняться вдруг ниоткуда появившемуся Совету депутатов». Что это за «маленькая группа людей», Рэнсом не уточняет. 11 апреля 1917 года Рэнсом был в Петроградском Совете, когда официальный правитель России Керенский, оказывается, представлял нелегальному органу власти — Петросовету, мадам Брешко-Брешковскую, старейшую еврейскую революционерку, только что приехавшую из-за границы, и которая через год будет представлять Троцкого на съезде чехословацкой армии в Челябинске. — Фантастическая степень повязанности! Рэнсом даже вошёл в профсоюз иностранных журналистов, представителем в Петросовет от которого, они выбрали человека с еврейской фамилией Гольден, который одновременно был ещё и секретарём местного "Фонда по оказанию помощи детям". Ни дать не взять, как у Ильфа и Петрова, — подпольное общество "Меча и орала" и его "помощь детям". Фантастическая степень демократии в России, когда иностранные представители избирают депутатов в органы власти.
Рэнсом сообщает, что сразу после большевистского переворота, 20 ноября 1917 года, большевики приказали главнокомандующему русской армии Духонину, это тот, который сильно помог Масарику организовать чехословацкую армию, — предложить мир всем воюющим сторонам. Духонин отказался, за что и был убит, Масарик говорит большевиками, Рэнсом говорит своими собственными солдатами, что собственно говоря, одно и тоже. А через всего три месяца Троцкий будет организовывать покушение на Ленина за заключение мира с немцами. Какая диаметрально противоположная перемена политики Троцким! Духонин тогда был заменён прапорщиком Крыленко ("Товарищем Абрамом").
Рэнсом чётко помнит и через 50 лет, как сражались Ленин и Троцкий по поводу Брест-Литовского мира. Он говорит в разгар битвы среди большевиков по поводу Брест-Литовского мира, в один день появляются две передовые статьи: в «Правде» статья Ленина, где он гвоздит Троцкого, говоря, что «все в России знают, кто страдает от болезни революционной риторики»; и в «Известиях» появляется статья Троцкого, призывающая к войне, а также «Правда» печатает призыв Троцкого на английском языке к созданию Иностранного легиона революционеров для войны с немцами. Как это всё похоже на воинов-интернационалистов в Испании в 30-е годы. Везде этот криптоеврейский Интернационал.
Рэнсом был на этом экстренном митинге ЦК большевиков, на котором было решающее голосование по вопросу о Брест-Литовском мире. Это экстренное заседание началось в Таврическом дворце в Петрограде, в воскресенье 24 февраля ровно в 5 минут четвёртого утра (!), запомнил Рэнсом. Секретарём был Свердлов. Троцкий отсутствовал, он не подставлялся, но верил в своих товарищей и в свою уловку с третьей партией: «ни мира, ни войны». Рэнсом вспоминает, что Свердлов открыл собрание и в воздухе повисла напряжённая тишина. Да. Это голосование окажется решающим для всей последующей борьбы внутри самой большевистской партии. На трибуну вышел Ленин и уверенно в течение 15 минут дал беспощадное и практическое изложение ситуации. Ему аплодировали немногим менее половины присутствующих. Затем выступил меньшевик Мартов-Цедербаум, который выступил против мира, то есть был на стороне Троцкого. Итого 112 голосов было за мир, 84 против и 22 не голосовали. Голосовали причём два раза, сначала поднятием рук, затем спрашивая поимённо. После окончания Бонч-Бруевич пошёл телеграфировать согласие на германские условия. Один из большевиков, еврей по фамилии Рязанов, отказался подчиниться решению ЦК. Этот его бунт был поддержан троцкистами. Это противоречие и вылилось через несколько месяцев в уличные сражения в Москве, когда троцкисты, замаскированные левыми эсерами, подняли вооружённый мятеж против Ленина. Если бы не переезд правительства в Москву, троцкистский мятеж против Ленина был поднят раньше, может быть даже сразу после провала для троцкистов голосования.
Однако с 3 марта 1918 года Россия юридически уже не находилась в состоянии войны с Германией. Юридически, но фактически — Троцкий и его люди не оставили идеи экспорта своей революции в Германию и неудача только раззадорила их.
В начале июля 1918 года Рэнсом становится свидетелем Пятого Съезда Советов, на котором троцкисты, прикрываясь лево-эсеровской вывеской подняли мятеж. Рэнсом говорит, что с самого начала собрания было видно, что левые эсеры на мятеж.
«Марина Спиридонова, выглядевшая как институтка, впала в неконтролируемое безумие, вылившееся в ритмическое истерическое оплёвывание Брест-Литовского мира, который был подписан 3 марта». — Чисто троцкистская позиция, а Спиридонова. якобы, "лево-эсерка". То есть "левые- эсеры" были теже троцкисты. И действительно война Сталина с троцкистами была, получается, как и говорили, продолжением дела Ленина, разгромившего троцкистов под личиной "лево-троцкистов". То есть Сталин действительно был "верным ленинцем", — продолжателем дела Ленина, но в действительности какого дела Ленина — нам никогда не говорилось.
Вы понимаете, теперь как важен был для Троцкого вопрос о распространении их революции на Германию? «Ленинцы, подписавшие договор с немцами, предали революцию», — только так и был сразу же поставлен вопрос в Большом театре. Рэнсом говорит, что вся речь Спиридоновой излучала опасность. Рэнсом отмечает, что Спиридонова не отважилась бы на такую речь, если бы не знала, что ей сейчас же будет подкрепление. В один момент, вспоминает Рэнсом, он почуствовал, что что-то уже случилось. Рэнсом говорит, что левые эсеры верили, что у них достаточно сил, чтобы окружить Большой театр и арестовать всех ленинцев; что убийство посла Мирбаха неминуемо развалит мир, и тогда в этой всей заварухе вдруг одновременно выступит пятая колона в Германии и они заменят правительство Германии на большевистское.
События показали, что эсеры переоценили свои возможности. Мирбаха они убили 6 июля, через день после открытия съезда. Рэнсом описывает как он 6 июля встретил около Метрополя своего друга дипломата Воровского и Воровский вполне серьёзно рассказывал, что они ожидают наступления немцев и выезда правительства на Волгу или даже на Урал.
В ответ Рэнсом уверял Воровского, что западные страны не стоят за убийством Мирбаха, хотя, как говорит сам Рэнсом, тогда вся Москва именно так и думала!
Рэнсом говорит, что хотя штаб-квартира милиции была в руках мятежников, это мятежники сами оказались запертыми в Большом театре, и оказались неспособными захватить стратегические пункты в разных частях Москвы. Рэнсом отмечает, что гражданское население Москвы было на удивление безучастно к происходящему сражению на улицах города. Люди, видимо уже поняли, что это новые хозяева дерутся между собой. Рэнсом перемещался по Москве и видел, что мятежники заперты в отдельных районах и просто не знают, что им дальше делать. Из чего Рэнсом сделал вывод, что их игра проиграна. Мы же при этом знаем, что Рэнсом не зря с угрозой для жизни передвигался по Москве, в которой во всю шла стрельба, и совсем не без оснований сторонники Ленина в ВЧК потом арестовали западных послов.
После провала антиленинского мятежа, Ленин вызвал Радека и велел ему ехать в Вологду и сей момент доставить в Москву всех послов, и Радек взял для этой миссии с собой именно Артура Рэнсома. Кроме этого Чичерин, по приказу Ленина своей телеграммой вызвал послов из Вологды.
Интересно, как в Вологде Радек уговаривает западных послов ехать в Москву: он убеждает послов, что большевистское правительство взвалило ответственность за убийство Мирбаха на левых эсеров и не думает обвинять западных послов. Мало того, большевистское правительство обещало послам экономические концессии. Однако эти доводы не подействовали. Западные посольства, не будь дураки, в Москву не поехали, поскольку не без основания ожидали неприятностей в связи с провалом протроцкистского, антиленинского мятежа, который они усиленно финансировали и снабжали. Рэнсом рассказывает, что западные послы предпочитали ехать во Владивосток, но только не ехать в Москву. Кошка явно знала, чьё мясо съела.
Тем не мене Ленин таки арестует послов, и рейд ВЧК на посольство Англии только подтверждает, что ленинская часть чекистов чётко знала откуда плетутся нити заговора, хотя троцкистская часть чекистов послов выпустит. Локкарт и сотрудники его миссии уже 8 октября будут в Стокгольме. Действительно, после победы Ленина по поводу Брест-Литовского мира, большевистская партия, как и Франция начала 17 века, раскололась на сторонников короля и герцога Ришелье. «Мушкетёры» Ленина и «гвардейцы» Троцкого вступили в открытую схватку.
