Когда я жил в Казахстане, то меня удивляла и где-то даже умиляла способность каждого казаха помнить семь поколений своих предков. Я считал это похвальной традицией и только впоследствии узнал, что это обязательное требование. (Мой знакомый «торе», то есть прямой потомок Чингисхана, помнил все 28 поколений своих предков, вплоть до старшего сына Чингисхана Джучи.) Причем требовалось не просто помнить их имена, а знать, кто кем был и какие у него были родственники. То есть, по сути, помнить огромный объем информации. Оказалось, эти знания предков нужны для выяснения, кто кому и каким является родственником, но, возможно, главное, для выяснения знатности своего рода – сколько в роду было баев, мулл, батыров. Поскольку исключительно по знатности рода избирался глава родового клана. Это антигосударственно, но с с точки зрения родового клана это разумно, поскольку исключает деление рода на партии – обеспечивает единство рода.
Так вот, как-то в компании стал свидетелем разговора двух казахов, обсуждавших какого-то отсутствовавшего казаха. И о нем говорили, что тому не повезло – у него рано умер отец и он не знает своих предков. Действительно, информацию о своих предках может передать только отец, поскольку жен (особенно в те времена) к мужским делам не подпускали, да они и не особенно в них лезли.
А вот с отцами русских князей случилась накладка. Отец князя Игоря, Рюрик, умер, когда Игорю был 1 год. Конечно, князь Олег мог рассказать Игорю о его деде и прадеде, и, надо думать, рассказывал, но Игорь был убит, когда его сыну Святославу было 3 года. Сам Святослав был убит в 30 лет и вряд ли мог передать сыновьям даже то, что знал сам, ввиду их малолетства и своего постоянного нахождения в походах. Историю сохраняли жрецы, но введение христианства покончило с волхвами и их летописями задолго до того, как князья спохватились восстанавливать свою родословную.
Следовательно, Нестор и иные летописцы, восстанавливая историю династии Рюриковичей, поставили князя перед фактом: типа, нет никаких иных сведений о твоих предках, князь, кроме Рюрика, и все тут!
Была ли в таком сокращении русской истории заинтересована церковь? Безусловно!
Чтобы это понять, нужно понять, кем были те самые Дир и Аскольд, или Аскольд-Дир, или Дир-Аскольд, которые захватили власть в Киеве.
Кутузов не рассматривает вариантов заинтересованности летописцев, поэтому, по сути, отказывается от германского происхождения имен Дир и Аскольд. А я бы не стал этого делать, поскольку мне видится убедительной версия, выводящая имя Дир из скандинавского «dyr» или «djur» – «зверь». Варианты имен из других языков не ложатся так четко в имя Дир, как это получается при наложении на них этих имен со скандинавского наречия германских языков. Что касается имени Аскольд, то тут тоже четко прослеживается связь с именами древнеисландского языка (языка западноскандинавской подгруппы германских языков) Haskuldr или Höskuldr. То есть это вполне мог быть один человек с именем Аскольд и прозвищем «Зверь». После него Олег получил прозвище «Вещий», так почему и Аскольд не мог иметь свое прозвище?
И главный штрих летописи, не замечаемый историками. Летописцев-христиан совершенно не интересует, где похоронен Рюрик, родоначальник династии, – ведь он язычник. Но зато: «И убили Аскольда и Дира, отнесли на гору и погребли Аскольда на горе, которая называется ныне Угорской, где теперь Ольмин двор; на той могиле Ольма поставил церковь святого Николы». Церковь над язычником не поставят, следовательно, Аскольд был христианином. И следовательно, он был гот!
И это мощнейшее доказательство, что никакие варяги, упомянутые в «Повести временных лет» в качестве главных действующих лиц, не были выходцами из Скандинавии, поскольку скандинавские варяги не были христианами! И главным богом у них был Один.
Одновременно из этого следует, что первоначально с Рюриком ушли на север и варяги-готы, но потом, когда в Новгородщине ситуация прояснилась, готы вернулись в Киев, а может, и попросту дезертировали. Но то, что в дружине у Рюрика были варяги-христиане, еще раз исключает то, что это были варяги-скандинавы.
Возможно, Аскольд вернулся, чтобы учредить в Киеве христианство и, возможно, свою кличку, и получил за рьяность в этом деле. В любом случае среди христиан Аскольд, безусловно, пользовался огромным уважением, поскольку над простым христианином церковь не поставят. Много лет спустя половцы из черепа своего врага русского князя Святослава сделали чашу, а Олег, как видите, дал похоронить своего врага с почестями. Чувствуется, что ему не хотелось ссориться с готами-христианами дружины Аскольда, которую ему еще предстояло включить в свою дружину.
Тут следует сказать, что славяне на своей прародине, формируя новую нацию из самых разных народов, просто обязаны были стать веротерпимыми, чтобы не разорвать свой союз будущих славян религиозными дрязгами и войнами. Наши предки-язычники не имели дикой свирепости христиан и их нетерпимости к чужой вере. Поэтому если дружину возглавил христианин Аскольд и если это не затрагивало интересов народа, то наличие князя-христианина могло и не сильно беспокоить языческий народ. Тем более что народ и князь с дружиной существовали как бы отдельно, и кто там возглавляет дружину, народу было безразлично – лишь бы защищал. Но это, подчеркну, в случае, если действия князя не затрагивали интересы народа.
Логика ведет к тому, что киевский князь (династия князей) до Аскольда был все же язычником, подтвердит это нам и исследование происхождения названия города Киев (о котором ниже), да и Рюрик был язычником.
Еще вопрос: как Аскольд мог убить князя-язычника, при том, что даже при отсутствии Рюрика с варягами-русь, дружина состояла ведь не только из готов, но и из язычников-полян? Как они допустили?
Все это так, но следует все же помнить, что это были грабители, бандиты. Им нужна была добыча, а не просто хлеб с маслом от тихого пребывания в Киеве и сбора пошлин с проплывающих мимо купцов. И если отец Рюрика был сторонником мирного решения проблем с соседями, то после отъезда части дружины с Рюриком (а в понимании дружины, варяги-русь поехали для грабежа новгородцев) дружина могла и завидовать варягам-руси, и быть сильно недовольна отцом Рюрика за то, что он не дает и ей добыть грабежом парчовые портки, кумачовые пояса, посеребренное оружие и золотые украшения.
И тут все упирается в датировку событий, поскольку, как написано выше, сильно верить в хронологическую точность летописцев не приходится. Во всяком случае, если в год исчезновения киевского князя и начала княжения Аскольда поляне действительно освобождаются от уплаты дани хазарам, то, я полагаю, этого они добились в результате каких-то мирных или военных усилий прежнего князя, а не в результате того, что поляне вдруг решили сменить хазарского кагана на Аскольда. Следовательно, могло быть так, что отец Рюрика давно уже не давал дружине побаловаться крупным разбоем на богатых греческих берегах, а заставлял гибнуть в степях в борьбе с хазарами. Вот в таком случае дружина могла пойти за тем, кто обещал ей этот разбой, вне зависимости от того, христианином он был или язычником.
Таким образом, и отталкиваясь от того, что летописцы (христиане-готы) скрывают имя киевского князя, бывшего на престоле до Аскольда, можно реконструировать события следующим образом.
Итак, киевский князь, язычник-росомон (который, возможно, был и не первым в династии киевских князей), откликается на просьбы новгородцев и посылает к ним княжить своего сына Рюрика с варягами-росомонами (возможно, и частью готов). Соответственно, в оставшейся в Киеве дружине киевского князя возрастает вес и роль христианско-готского элемента (либо готы вернулись в Киев). И атаман варягов-готов в дружине киевского князя, Аскольд, убивает князя и его оставшихся в Киеве наследников, после чего сам становится князем, обещая дружине скорые грабежи. Народ эта смена князя пока никак не задевает, поэтому на убийство старого князя народ не реагирует (а может, и реагировал, да мы не знаем). А для той эпохи убийство властителя и занятие его места было скорее правилом, чем исключением.
Рюрик, за тысячу километров от Киева по прямой, ничего сделать не может. Более того, когда новгородцев прижимали варяги-шведы, то новгородцы все, что угодно, готовы были отдать за свою защиту, но когда приехал князь и стало безопасно, то многим стало жалко платить князю дань. Поэтому Рюрик еще долгие годы утверждался в своей роли князя на Новгородщине (к примеру, принадлежащий племени кривичей Смоленск к повиновению привел уже Олег в 882 году по пути в Киев). И копил силы.
В 886 году Аскольд напал на Византию, что нанесло огромный ущерб именно полянам, поскольку от добычи Аскольдовой дружины народ ничего не получил, да и дружина сама ничего не получила, поскольку дружину Аскольда византийцы разгромили. Но этот антигосударственный поступок разорвал мирный и торговый договора с Византией. Рюрик оказался даже в более выгодном положении, поскольку мог пускать товары «из варяг в греки» и по Волге, а вот поляне уже не могли продавать свои товары купцам, перевозящим их по Днепру в Византию – на тогдашний огромный рынок. Ухудшение материальных условий (а надо думать, что и прозвище «Зверь» Аскольд носил неспроста), скорее всего, и привело к тому, что и народ, и дружина стали слать гонцов в Новгород и намекать Рюрику, что примут его возвращение в Киеве без возражений. Но у Рюрика не было сил, а когда они появились, то Рюрик умер.
