Но предводитель венгерских фашистов со своей партией «Скрещенные стрелы» принялись громогласно критиковать правительство – дескать, их государство чересчур скромно участвует в войне. Надо бы поднапрячь усилия, направить на фронты побольше войск. Нет, Хорти никак не желал, чтобы его критиковали. Советы уличных горлопанов и газетных писак ему абсолютно не требовались, и право принимать ключевые решения по политическим вопросам он никому не уступал. Салаши на этот раз не тронули – из уважения к немцам. Но его партию запретили и газетенки прикрыли.
Но со временем стало выясняться, что даже Хорти очень уж опрометчиво увлекся войной. Послал корпус в Югославию, в Россию – целую армию и еще один корпус, отборный, из лучших частей. Салаши шумел, что этого мало. А у регента закрадывались сомнения: стоило ли вообще посылать их? В ноябре 1942 г. по венгерским войскам прокатился Сталинградский прорыв. А в январе 1943 г. советские войска блестяще разыграли Острогожско-Россошанскую и Воронежско-Касторненскую операции. 2-я венгерская армия перестала существовать. Из 205 тыс. солдат и офицеров выскользнуло из клещей всего 54 тыс. Они бросали оружие, превратились в неуправляемые толпы. На станциях набивались в эшелоны и требовали увозить их домой. Или куда угодно, лишь бы подальше от фронта.
А в феврале-марте 1944 г. русские наголову разгромили немцев на Украине. Разрезали надвое германскую группу армий «Юг», вышли к Карпатам. За ними лежала уже Венгрия. Чтобы закрыть огромную брешь, возникшую в боевых порядках, объявлялись мобилизации, выводились на фронт свежие венгерские дивизии. Но Хорти уже приходил к таким же выводам, как итальянский Виктор Эммануил, как приближенные румынского короля Михая: пока не поздно, надо менять ориентиры. Его эмиссары зачастили в Швейцарию, Турцию, Швецию. Неофициально встречались с советскими, британскими, американскими представителями, давали понять – их правительство желало бы выйти из войны.
Однако завязавшиеся контакты обнаружила разведка СД, Гиммлер доложил Гитлеру. А фюрер постарался не допустить повторения итальянского сценария. Вызвал Хорти для переговоров, насел на него и напустил своих дипломатов. Нажимали круто, выставляли просьбы и предложения – но нетрудно было понять, что это ультиматум. Что оставалось делать 76-летнему регенту? Он предпочел сделать вид, будто соглашается – тешил себя надеждой, что не поздно будет все изменить.
Было подписано соглашения о вводе в Венгрию немецких войск. Вроде бы на самом деле требовалась помощь, защищать страну от надвигающихся русских. Но гитлеровцы настояли, чтобы Хорти назначил главой правительства Деме Стояи, ярого сторонника нацизма и поклонника Гитлера. Рядом со Стояи сразу появились советники из СС, тут как тут оказался Салаши. И одним из первых актов нового правительства стала легализация запрещенной партии «Скрещенные стрелы». Она развернула бурную деятельность, открывала представительства по всей Венгрии. Вербовала новых членов, раздула громогласную пропаганду – дескать, на Европу движутся полчища русских варваров, и долг каждого венгра – встать на пути этого нашествия.
Правительство Стояи опиралось на нилашистов, привлекало их для агитационных и полицейских операций. А при министерстве внутренних дел появились представители гестапо и гиммлеровский уполномоченный по депортациям евреев Эйхман. Наведывался сам руководитель имперской службы безопасности Кальтенбруннер. Стояи и его министры безоговорочно исполняли их требования. Были изданы указания организовывать в городах гетто, собирать туда евреев. Айз гетто началась «разгрузка» в Освенцим. Военизированные отряды Салаши активно помогали осуществлять эти депортации. Впрочем, они очутились на подсобных ролях – депортации были «золотым дном», и колоссальные прибыли от подобных акций службы Гиммлера не уступали никому. Например, владельцам венгерского концерна «Манфред Вайс» Кальтенбруннер разрешил выехать в Португалию, если они «подарят» свои предприятия в собственность СС. Аналогичным образом могли выкупить себя другие крупные дельцы.
Хорти до поры до времени терпел разгул немцев и нилашистов. Делал вид, будто о чем-то не знает или передоверил другим – пускай глава правительства сам отвечает за свои дела. На самом деле регент выжидал, когда русские посильнее растреплют немцев, подойдут поближе к Венгрии. Подходящие условия стали складываться к концу лета 1944 г. Германия потерпела страшный разгром в операции «Багратион». Десятки тысяч пленных прошли «парадом» по улицам Москвы. Потом последовал еще один разгром – в Львовско-Сандомирской операции. Советские армии двигались на Карпаты. По соседству рухнула Румыния, зашаталась Болгария. Хорти взвесил: пора готовиться к решающему шагу. В августе 1944 г. он отправил Стояи в отставку. Назначил премьер-министром генерала Лакатоша. Выпячивалось, что глава правительства «боевой», именно такой нужен для предстоящих сражений за Венгрию. Но Лакатош был давним сторонником разрыва с Германией.
В нейтральные страны опять поехали эмиссары для переговоров с русскими, американцами. Нужные договоренности были достигнуты. А боевые действия развивались самым благоприятным образом. В сентябре 4-й Украинский фронт и соседняя группировка 1-го Украинского двинулись на штурм Карпатских перевалов. 2-й Украинский вышел к венгерской границе с востока, с территории Румынии. 3-й Украинский вступил в Югославию. 14 октября был освобожден Белград. При этом вся германская группировка на Балканах оказалась отрезанной от основных сил и от родины. А 3-й Украинский фронт разворачивался тоже на Венгрию. Советские войска охватывали ее с трех сторон.
15 октября, на следующий день после падения Белграда, Хорти объявил, что Венгрия выходит из блока с Гитлером, заключает перемирие с СССР. Намеревался арестовать Стояи и Салаши, но не тут-то было. Он вообще ничего не успел предпринять. В Венгрии немцы реализовали тот самый сценарий, который не удался им в Румынии. Успели сформировать в стране внушительную опору в лице партии нилашистов – она достигла четверти миллиона человек. А из гитлеровских войск, введенных в Венгрию, не все направлялись на фронт. Танковые части СС были задержаны возле Будапешта. О готовящейся измене Хорти нацисты знали, разработали четкий план противодействия.
Как только прозвучало заявление о перемирии, германские танки сразу вошли в Будапешт, заняли ключевые пункты. У Хорти мгновенно отключили связь с внешним миром, а отряд Скорцени захватил в заложники его сына. Жертвовать собой и близкими старичок не решился. Немцы подсунули ему на подпись отречение, всю власть он передавал Салаши. Хорти подписал, и его с семьей вывезли в Германию. Определили жить под арестом – впрочем, с удобствами.
Ну а Салаши принялся переделывать Венгрию в фашистское государство. Последнее в Европе! Запоздалое! На дворе стояла осень 1944 г., а он навешал себе титулы «вождь венгерского народа», «национальный лидер». Саму державу переименовал в «Венгерский союз древних земель». Почему «древних»? Потому что вспоминали о действительных или мнимых владениях венгров в допотопные времена. Гитлер всеми силами старался удержать последнюю союзницу (и последние, венгерские месторождения нефти). Дурманил венграм головы жадностью, великодержавными амбициями – соглашался отдать земли Словакии, Румынии, Западной Украины, Югославии. Отдать в будущем, после гипотетических побед. Но ведь так приятно было грезить о победах!
Гитлер лично встретился с Салаши и дал обещание – венгерскую землю он будет защищать так же, как немецкую. Правда, аналогичное обещание уже давалось Антонеску. Но теперь фюрер сумел сдержать свое слово. В Венгрию двинулся поток пополнений. Да и сами сами венгры оказались настроены куда более непримиримо, чем румыны. Выплеснулась их вековая вражда к славянам и России. Переформировывались свежие армии. А немцы принялись создавать из венгров четыре дивизии СС. Советские армии все-таки постепенно продавливали оборону. Но бои за Венгрию стали чрезвычайно упорными.
Салаши и «Железные стрелы» превратили Будапешт в крепость. Военные предприятия и часть населения вывезли в Австрию. Улицы перекопали, перегородили баррикадами. У старинных зданий с толстенными стенами заложили окна, превращая в амбразуры. У жителей Венгрии конфисковывалось продовольствие, автомашины, лошади, ослы. Эсэсовцы и нилашисты патрулировали улицы, обшаривали дома. Расстрел на месте стал обычным наказанием за любое прегрешение: за нарушение комендантского часа, пораженческие настроения, за неосторожные высказывания, за отказ эвакуироваться. Вылавливали и дезертиров – ошалелых ополченцев, разбежавшихся от бомбежек, уклонившихся от повальной мобилизации мальчишек или стариков. Их вешали на ближайшем столбе или дереве. Разыскивали их семьи, чтобы тоже казнить. А если дезертиров находили в чьей-то квартире, убивали всех обитателей, невзирая на пол и возраст. В это же время завершилась трагедия будапештского гетто, часть евреев вывезли в польские лагеря, остальных нилашисты истребили. Вместе с евреями было уничтожено более 30 тыс. цыган.
